Сюзанна Брокман - Переломный момент

По мере того как кошмар продолжался, становилось только хуже. Он как будто перенесся назад в свое худое, низкорослое шестнадцатилетнее тело, вынужденное голым блуждать по школьным коридорам в поисках своего шкафчика. Без сомнения, как раз пришло время проснуться. Он схватил трость.

– Извините. Я не могу этого сделать.

Он поднялся с дивана, даже несмотря на то, что понимал, как глупо убегать. Он мог уйти из комнаты, но не мог избавиться от хаоса, бушевавшего в его голове.

Джина тоже поднялась и преградила ему доступ к двери.

– Макс. Пожалуйста. Есть так много всего, о чем мы никогда не говорили, просто притворяясь, будто этого не существует, – она глубоко вздохнула, – например, Алисса.

Господи. Макс рассмеялся, потому что смех сэкономил ему сотни долларов на дантиста, в котором он будет отчаянно нуждаться, когда повредит зубы чрезмерным скрежетом. Но даже он, мастер по зубовному скрежету, не сумеет стереть зубы смеясь. Он повернулся к Рите.

– Вы не извините нас на минутку?

Но Джина скрестила руки. Она совершенно ясно никуда не собиралась.

– В этом суть терапии, Макс. Мы обсуждаем вещи, о которых не можем говорить в других случаях. Прямо здесь, перед Ритой.

Что ж, ладно. Теперь он почти жаждал сценария с наготой и шкафчиком. Или сногсшибательного повторяющегося кошмара из детства. Гигантских вилок из космоса. Он годами спал на боку, чтобы проскользнуть между зубцами и избежать смерти от протыкания.

– Почему бы нам не вернуться к этому немного попозже? – согласилась Рита. – Похоже, это особенно чувствительная тема.

– Ладно, нет, – сказал Макс. – Вы ошибаетесь. Это не так.

Он повернулся к Джине.

– Алисса Локке больше не работает на меня. Ты это знаешь. Я не разговаривал с ней...

Он собирался сказать «неделями», но это было не совсем верно.

– Я знаю, что она приходила повидать тебя в реабилитационный центр, – сказала Джина. – Ты не думаешь, что это странно – что ты не сказал об этом мне?

Что и было странно, так это обсуждать такое перед аудиторией, как участникам какого-то ужасного телевизионного реалити-шоу. Правда, Рита была одна, но у него возникло ощущение, что она ведет счет в своем блокноте. Когда пятьдесят минут их сеанса подойдут к концу, она, должно быть, склонится к Максу с сочувствующей улыбкой и скажет ему:

– Здесь твое путешествие закончилось. Ты идешь домой.

Боже, он хотел пойти домой. Не в реабилитационный центр. Не в свое жалкое подобие квартиры. И уж конечно не в дома родителей – по одному на каждом побережье.

Так куда же ему податься?

Джина ждала его ответа. Не думает ли он, что это было странно?..

– Ничего такого, что стоило бы упомянуть, – сказал он ей. – Визит Алиссы был связан с работой. Я не хотел...

Он тяжело вздохнул.

– Она не предмет для обсуждения. Но, полагаю, мы можем сделать ее таковой, если вы действительно хотите превратить это все в мыльную оперу...

Джина вздрогнула от этого, и он заткнулся, ненавидя себя даже больше, чем обычно.

– Джина, пожалуйста, – спокойно сказал он. – Я не могу это сделать.

– Чего, поговорить? – парировала она, не пытаясь скрыть боль во взгляде. Боль, которую она обычно так боялась ему показать. Это разбило ему сердце.

– Мы говорим, – сказал он.

– Ты знаешь, я забираю почту из твоей квартиры через день. Думаешь, я не узнала бы, что тот причудливый конверт от Алиссы и как-там-его-зовут был приглашением на свадьбу?

Опять Алисса.

– Сэм, – сказал Макс, – имя будущего мужа Алиссы – Сэм.

Джина повернулась к Рите.

– На самом деле, лишь несколько месяцев назад Макс попросил Алиссу выйти за него замуж. Она работала у него, он в нее влюбился, только у него есть это правило насчет связи со своими подчиненными, так что он следил за тем, чтобы они оставались просто друзьями – по крайней мере, так мне сказал Джулз. Просто друзьями – вплоть до того дня, когда он попросил ее выйти за него.

Она рассмеялась, но он подозревал, что причина ее смеха похожа на его собственную, имеющую отношение к заботе о зубах.

– Вот кое-что, о чем я никогда не решалась спросить тебя, Макс. Ты и Алисса были просто друзьями, так же как и мы?

– Нет, – сказал ей Макс, – Алисса и я никогда... – Он покачал головой. – Она работала на меня...

– Некоторых мужчин это не останавливает, – заметила Рита.

– Это останавливает меня, – категорически заявил он.

– Так для вас важно поступать благородно.

Рита сделала пометку на своем планшете, что разозлило его еще больше.

Макс повернулся к Джине.

– Слушай, мне жаль, но это слишком личное. Давай пойдем куда-нибудь в более приватное место, где мы сможем...

– Заняться сексом? – спросила она.

Макс ненадолго прикрыл глаза.

– Поговорить.

– Как мы поговорили после того, как ты получил приглашение на свадьбу Алиссы? – спросила она его.

Боже.

– А что ты хотела, чтобы я тебе сказал? «Эй, угадай, что я сегодня получил по почте»?

– Принимая во внимание, что мы вообще не произносили ее имя с тех пор, как тебя подстрелили и ты чуть не умер, – горячо парировала она, – кажется, это заслуживало, по крайней мере, упоминания – да. Но ты ничего не сказал. Я приехала и дала тебе множество возможностей поговорить со мной, и помнишь, что мы делали вместо этого?

Да, Макс определенно помнил. Чертовски трудно забыть голую Джину в его постели.

Он взглянул на Риту, которая была достаточно умна, чтобы не нуждаться в разъяснениях.

Вот только той ночью Джина совратила его. И так она делала часто. Обычно всегда.

Джина делала первый ход. Хотя, если быть справедливым, он никогда ее не останавливал.

Да, он пытался, но это никогда не было искренне. И он никогда не достигал цели.

Потому что если она так охотно и свободно отдавалась, кем он был, чтобы отвергнуть ее?

И не был ли он самым большим чертовым лгуном в мире?

Истинная правда была в том, что он страстно желал эту девушку. Днем и ночью. Их отношения были со всех сторон неправильны, и он знал, что должен держаться от нее подальше, но, – проклятье! – не мог. Поэтому, что бы она ни предлагала, он брал. Жадно.

Как наркоман, который знал, что рано или поздно его лишат кайфа.

– Давайте вернемся немного назад, – сказала консультант. – К той истории, о которой вы упомянули.

Она посмотрела на Джину.

– Я могу вкратце повторить Максу часть из того, что вы сказали мне по телефону?

– Пожалуйста.

– Поправьте меня, если я ошибаюсь, – сказала Рита, – но вы встретились четыре года назад, когда Джина была пассажиром угнанного авиалайнера. Это было до девять- одиннадцать [2] Девять-одиннадцать (9/11) – прижившееся с легкой руки СМИ в обиходе обозначение событий одиннадцатого сентября 2001 года – самолет был в...