Дороти Иден - Роковое путешествие

Но, несмотря на все усилия, Кейт все-таки задремала, склонив голову на железную спинку кровати. В результате она пропустила тот момент, когда дверь отворилась в третий раз. Кейт открыла глаза, и прямо перед собой увидела пухлую фигуру с едва различимым в предрассветном сумраке ореолом седых волос.

— Кейт, дорогая, хотите шоколадку? — раздался уютный голос.

Кейт прижала руки ко рту. Это же голос миссис Дикс! Круглая фигура, седые волосы, пальцы, жадно шарящие в коробке с шоколадными конфетами. От ужаса Кейт не могла издать ни звука. В темноте раздалось довольное причмокивание.

Но если и случается, что мертвые ходят, то уж есть-то они точно не могут!

— Так вы не хотите шоколадку? Нынешняя молодежь слишком уж печется о фигуре. Кейт, милочка, у меня к вам маленькая просьба. Пожалуйста, верните бриллианты. Вы потеряли девочку, но это не имело никакого значения, поскольку драгоценности остались у вас. Так где же они? Скажите нам, и мы не причиним вам никакого вреда.

— Я… не… знаю…

— Дорогуша, ну вспомните, постарайтесь. Вода в Тибре в это время года такая холодная и такая грязная. Бррр. Вы знаете, находятся злые люди, которые топят в Тибре котят. Ужасно, не правда ли? Не очень-то приятно наглотаться такой воды. Попытайтесь вспомнить, это совсем не сложно.

И тут Кейт перестала владеть собой. Она еще способна выстоять перед чем-то реальным, но противостоять призракам… Сначала жуткое лицо в доме миссис Моссоп, теперь этот кошмар, лакомящийся в темноте шоколадными конфетами…

Вне себя от страха и ярости, Кейт выкрикнула:

— Вы не миссис Дикс! Вы не можете быть миссис Дикс! Миссис Дикс умерла! Вы просто хотите меня напугать! Убирайтесь! Убирайтесь! Прочь или я вызову полицию!

— Бриллианты, милочка. Вы вспомнили?

— Я ничего не знаю о ваших гнусных бриллиантах! — Кейт судорожно всхлипнула и разрыдалась. — Я к ним не прикоснусь, даже если буду умирать от голода. Говорю вам, я ничего не знаю. Ничего!

В ответ раздалось сожалеющее кудахтанье, потом уютный смешок. Кейт не сразу поняла, что изо всех сил прижимает ладони к лицу. Снова скрипнула дверь. Кейт медленно отвела руки от лица и открыла глаза. В комнате никого не было.

Ее била крупная дрожь, голова кружилась. Девушка ничком упала на ненавистную кровать, уткнув лицо в подушку. Перед глазами замелькали искрящиеся точки. Потом опустилась кромешная тьма.

Наверное, от испуга и крайнего утомления она потеряла сознание, а полуобморочное состояние перешло в сон. Когда Кейт открыла глаза, за окном вовсю светило солнце. Она вспомнила ночной кошмар и резко приподнялась на кровати. В следующую секунду раздался стук в дверь.

— Чай, синьорина, — донесся веселый девичий голос и добавил: — Можно войти?

Но как же можно сюда войти, когда дверь заперта? Кейт попыталась сказать об этом, но дверь уже отворилась, словно никто ее и не запирал. В комнату вошла вчерашняя круглолицая девушка с подносом в руках и лучезарно улыбнулась.

— Buon giorno, синьорина. — И, явно гордясь своим английским, добавила: — Хорошо спали?

— Спала! — слабым голосом отозвалась Кейт.

Девушка заметила помятое платье Кейт, и в глазах ее мелькнуло удивление.

— Вы настолько устали, что не стали раздеваться, синьорина?

Кейт села на кровати и взглянула на поднос с завтраком. Простая, но чистая фаянсовая посуда, аппетитные поджаристые булочки и чашка с дымящимся чаем со всей очевидностью свидетельствовали о предупредительности хозяев. В той Италии, которую знала Кейт, всегда были ужасно предупредительны по отношению к гостям. Она ощутила прилив сил и даже некоторую уверенность. Если ей суждено быть убитой, то пусть уж это произойдет как у приговоренных к смертной казни, после хорошего завтрака.

— Спасибо, — сказала она с машинальной вежливостью. — А теперь я хочу вас кое о чем попросить. Вы меня понимаете?

— Немного, синьорина.

— Тогда скажите женщине по имени Розита, что я срочно хочу ее повидать.

— Розита? — Девушка недоуменно нахмурила брови. — Я не знаю никого с таким именем.

— Вы что, все сговорились? Розита находится здесь, в этом богом забытом albergo, и мне нужно немедленно встретиться с ней.

— Честное слово, я не понимаю, о чем вы говорите. Здесь нет женщины с таким именем. — Девушка простодушно улыбнулась.

— А маленькая толстенькая дама?! — в отчаянии вскричала Кейт. — Она здесь? Не миссис Дикс, потому что миссис Дикс умерла! Я точно знаю, что она умерла. Но та женщина, что разыгрывает из себя миссис Дикс!

— Простите, синьорина?

— Женщину, которая ест шоколад. Cioccolata.

— Вы хотите cioccolata, синьорина?

Кейт вздохнула и оставила дальнейшие попытки.

— Синьор вернулся? — устало спросила она. — Синьор с машиной.

— Si, синьорина. Вы разве не слышали? Он вошел с таким шумом. И у него болит голова. Сильно болит! — Девушка весело хихикнула.

— Еще одна просьба, — сказала Кейт. — Зажгите свет.

— Свет? Но ведь и так светло.

— Я знаю. Но ночью я почему-то не смогла зажечь лампу. Или мне так показалось.

Горничная щелкнула выключателем, и тусклая лампа под потолком зажглась. Девушка недоуменно оглянулась на Кейт, судя по всему, она решила, что имеет дело с не совсем нормальной особой.

Кейт молча сидела на кровати. Быть может, она и впрямь сошла с ума. И все происшедшее объясняется самым обычным безумием. И ночью в комнату никто не заходил. Ведь нет никаких доказательств. Разве что головная боль Джонни. Но Джонни и без снадобья Чезаре вполне мог засидеться в каком-нибудь шумном и веселом баре. Нет, похмелье Джонни Ламберта ничего не доказывает. Даже не стоит пытаться рассказывать о ночном кошмаре. Вряд ли Джонни отнесется к этому серьезно.

Джонни ждал в баре, убранство которого в утреннем свете показалось Кейт еще более неприглядным.

Ни в коридоре, ни на лестнице никого не было. Кейт храбро заглянула во все соседние номера, но лишний раз убедилась, что они пусты. Этот факт нисколько не успокоил ее. Скорее даже усилил не слишком приятное подозрение, что события прошедшей ночи — всего лишь затянувшийся кошмар. И если это и в самом деле так, то она, Кейт Темпест, законченный параноик, и пора предпринимать какие-то решительные меры, дальше так продолжаться не может.

Человек с раскосыми глазами еще мог оказаться здесь, поскольку давно уже превратился в ее тень. Но Розита или тем более миссис Дикс, покоящаяся на церковном кладбище лондонского предместья, бесспорно, самые настоящие фантомы. Призраки, порожденные ее воспаленным воображением. Даже вопли, которые, как считала Кейт, должны были поднять на ноги всю округу, ничто иное, как очередная галлюцинация. Она, наверное, всего лишь беззвучно разевала рот, как это бывает в кошмарных снах.