Линда Барлоу - Измена

— Ты выглядишь сейчас такой беззащитной, — прошептал он.

— Я чувствую себя беззащитной.

Он наклонил голову и прикоснулся к ее губам.

— Мне это нравится. Это дает мне странное ощущение могущества. Теперь я понимаю, почему похищения девиц были в такой моде.

Она улыбнулась в ответ. Была ли это игра… или он таким образом пытался открыть ей правду о себе? В любом случае это производило впечатление!

— На колени! — приказал он.

Энни опешила. На колени?

Он слегка потянул, а потом сдавил пальцами один ее сосок.

— Ах, — у нее перехватило дыхание, но потом на нее напал смех.

— Не раздумывай, а выполняй, девица.

Она опустилась на колени, по-прежнему держа руки за спиной, и изо всех сил стараясь проделать это грациозно. Она взглянула на него снизу вверх и заметила какую-то ошалелую радость на его лице, будто он не мог поверить, что подобное могло случиться, и был захвачен этим зрелищем.

— Ух ты, — сказал он. Он рухнул на пол и прижал ее к себе. — Я бы отнёс тебя в спальню, но не могу ждать ни минуты.

Она весело засмеялась, и они принялись срывать друг с друга одежду.

В эту ночь в уединенной прибрежной вилле Мэт предстал перед Энни в совсем другом свете. Первую ночь он был сам не свой от страсти, но сегодня он проявлял сдержанность и был очень властным. Он продемонстрировал ей все свое искусство любви, в котором знал толк, и устоять против него было невозможно.

В ту ночь она поняла, что с радостью сделает для него все, чего бы он ни попросил, по крайней мере в постели. Коленопреклонение, как она вскоре поняла, было лишь началом.

Была в нем такая сила, что перечить ему казалось немыслимым. Он завладел ею полностью. И не просил — приказывал. Отказать ему было столь же невозможно, как остановить восход солнца поутру.

Она почувствовала, что в постели он стремится взять все в свои руки, и ему доставляют наслаждение ее доверие и послушание. Но при этом он проявлял трогательное внимание к ее желаниям и прихотям. Своим низким, волнующим голосом он требовал от нее, чтобы она описывала ему свои фантазии, говорила ему такие вещи, в которых она никогда не признавалась ни одному живому существу. Даже Чарли не был посвящен в ее самые сокровенные любовные фантазии. Она стеснялась обсуждать с ним непозволительно неприличную игру своего воображения, свои сексуальные прихоти, порой казавшиеся слишком дикими, не предназначенными для чужого уха. Но она вскоре поняла, что Мэта Кэролайла ничем нельзя смутить или обескуражить. Его собственные мечты и прихоти, которые он поверял ей, были ничуть не менее дикими и возмутительными, чем ее.

— Я хочу, чтобы ты была откровенна, — говорил он. — Я требую этого. От Франчески я тоже этого добивался. Никаких секретов. Передо мной твое обнаженное тело, но этого мало. Мне нужно твое обнаженное сердце, твоя обнаженная душа.

— Ты слишком много просишь, — шептала она.

— Я знаю, но все равно у меня будет то, что я прошу.

— Я дам тебе все, что смогу.

Он прижал ее своим крепким обнаженным телом.

— А я возьму все, что ты сможешь мне дать.

— Взгляни-ка, — сказала она ему этой длинной-длинной ночью. — Ты заметил? — Поднявшись, она подошла к окну и оглядела утес с северной стороны от дома.

— Что?

— Мне кажется, я видела вспышку света. Он тоже подошел к окну и стал вглядываться в темноту, пытаясь различить что-нибудь сквозь туман и потоки дождя.

— Может быть, просто отблеск, — сказал он. Он неторопливо обвил ее руками. Его большие ладони волнующе скользили по ее спине и плечам. Он наклонился и поцеловал ее в губы.

Энни с готовностью ответила на его поцелуй, но чувство тревоги не покидало ее. Эта вспышка походила на свет от фар какой-то машины, которые зажгли и сразу же потушили. Она слегка отстранилась и прошептала:

— У меня сейчас какое-то жуткое ощущение. Как будто за нами следят.

Он улыбнулся.

— Если даже и так, сейчас много не увидишь. Слишком темно, да и туман очень сильный. — Он поцеловал ее еще нежнее. — Расслабься, Энни.

Мэту снилось, что он стоит на прибрежной дороге и смотрит вверх на дом, проступающий неясной призрачной громадой сквозь туман и дождь. И тут он видит темный, последней модели седан, медленно выплывающий из полумрака. Его мотор работает так тихо, что его ворчания почти не слышно из-за бури, а фары потушены. Водитель пристально смотрит на дом и дает клятву, что Мэту Кэролайлу никогда не видать счастья в жизни. Что его уделом будет страдание. Что он потеряет все, что ему дорого. Что он умрет.

Мэт беспокойно заметался во сне. Он был с Энни. Он был счастлив.

Водителю это не нравилось. Так не должно было случиться. Это было совсем не по плану. По плану Мэт Кэролайл должен быть уничтожен. И если кто-то — Энни Джеферсон, к примеру, — посмеет встать на его пути, ей тоже придется умереть.

Мэт проснулся, будто от толчка, его сердце бешено колотилось. Он привлек к себе Энни и обнял ее покрепче.

На следующее утро, возвратившись обратно в особняк на Пасифик Хэйтс, Мэт развлекался тем, что готовил что-то вроде оладушек для своей новой возлюбленной, которую все это очень забавляло. И тут раздался звонок в дверь. Он взглянул на стенные часы. Два часа дня, суббота. Кого это принесло?

В кухню вошла мисс Робертс, экономка, ее лицо было, как обычно, невозмутимо, но в глазах затаилась тревога.

— Извините, что беспокою вас, сэр, — сказала она, стараясь не смотреть на Энни. — Там пришли двое и называют себя детективами из полиции Сан-Франциско.

Мэт почувствовал знакомый холодок. Он взглянул на Энни. Заметно было, что она тоже встревожена. Да, Энни всей душой предана ему, не раз доказала это ему прошлой ночью, но все же она не могла знать, каково ему было слышать эти слова.

Четыре месяца, что он просидел на скамье подсудимых, стараясь не проявить ни тени волнения, чтобы не настроить присяжных против себя, не прошли для него даром. Он быстро овладел собой и спокойно кивнул мисс Робертс.

— Пригласите их, пожалуйста.

— О, Мэт… — начала было Энни, когда экономка вышла из комнаты.

— Не дергайся. Они неминуемо должны были заинтересоваться мной. Мы с тобой уже говорили, что это связано с местом преступления: они обнаружили отпечатки моих пальцев на всех лесах, а я уверяю тебя, что мои отпечатки полиция Сан-Франциско держит на особой заметке.

Снова вошла мисс Робертс в сопровождении двух детективов, мужчины и женщины. Мэт поздравил себя с тем, что не знаком ни с одним из них. Они не принимали участия в расследовании убийства Франчески.

Они представились, и Мэт уже хотел представить их Энни, но она перебила его:

— Мы уже встречались с детективами Салливан и Форстером.