Анна и Сергей Литвиновы - Мадонна без младенца

«Почему, интересно, мама однажды назвала ее подлой женщиной? – гадала про себя Настенька. – Может, просто от зависти? Жаль, спросить неудобно…»

Тетя Вера изложила план действий: они поедут к ней в особняк, оттуда уже позвонят папе, и он сразу примчится.

– Я, к сожалению, его телефон на память не знаю, – виновато объяснила мамина подруга, – он у меня дома, в записной книжке.

– Я могу номер сказать! – гордо произнесла Настя. – Меня мама заставила выучить свой и папин. Но, – погрустнела, – я ему много раз звонила, когда мама не видела. Механическая тетка все время говорит, что аппарат абонента выключен.

– Не волнуйся, Настенька, – улыбнулась тетя Вера, – я знаю другой номер, по которому он всегда отвечает.

Девочке не понравилось, каким тоном она произнесла это «всегда» – будто она папе хозяйка. Хотя тут же себя поправила: «Нужно быть, как это… терпимей. Мама всегда говорила: «У Веры властный, сложный характер. К нему привыкнуть надо».

Однако чем дальше, тем больше всего приходилось перетерпевать.

Тети-Верин особняк произвел на девочку ужасное впечатление. Крепость какая-то за мрачным, высоченным забором. Вроде красиво – лужайка подстрижена по линейке, мебель новенькая, – но все какое-то, Настенька с трудом вспомнила слово – неодушевленное . К тому же Насте ужасно не понравился парень, которого мамина подруга представила как своего помощника по имени Роман. Высоченный, тонкий, как глист, одежда слишком разноцветная, и веки подведены карандашиком. Девочка никогда прежде не видела, чтобы мужчины красились. Да еще и говорил он писклявым, абсолютно девичьим голосом. Когда назвал ее «крошечкой», потянулся потрепать по щеке, Настя шарахнулась.

Роман обиженно надул губы, тетя Вера улыбнулась ему, утешила:

– Девочка впервые с миром моды сталкивается, пока дичится. Не обращай внимания.

И предложила:

– Хочешь, Настенька, я тебе свою новую коллекцию летней одежды покажу?

Настя красивые вещи обожала, разглядывать и примерять могла часами. Но сейчас, когда за спиной захлопнулись тяжелые кованые ворота, как-то было не до нарядов.

– Давайте лучше папе позвоним, – попросила она.

– Конечно-конечно, прямо сейчас! – заверила тетя Вера.

И побежала на второй этаж. Противный помощник остался внизу и Настю от себя не отпускал ни на шаг. Таскался за спиной, будто голодный кот.

– Ты чего за мной ходишь все время? – наконец не выдержала девочка.

– Вера Аркадьевна велела, – пожал плечами тот.

«Боится, что я ложечки уворую?» – весело подумала Настя.

Она с любопытством рассматривала тети-Верино жилище. Так странно! Ей всегда казалось, что, если человек работает в модном бизнесе, у него и дом должен быть со множеством спецэффектов, финтифлюшек, деталей. А тут все безликое, как в гостинице.

Зачем им с папой вообще в этом странном месте встречаться? Разве нельзя было всем вместе пойти в ресторан, например?

…Тетя Вера спустилась со второго этажа грустная. Виновато обратилась к девочке:

– Настюша, папа не может сегодня. Срочная работа. Но завтра, прямо с утра…

Девочка нахмурилась:

– Я не хочу ждать до завтра! Дайте мне телефон, я сама ему позвоню!

Но тут уж тетя Вера заупрямилась:

– Настя, я с семи утра на ногах! Пообедать не успела. Давай, пожалуйста, перекусим, и я отведу тебя к телефону! Попытайся сама его переубедить.

«Почему бы просто трубку мне не дать? – удивилась девочка. – В руки, сейчас?»

Но тетя Вера уже открыла холодильник, и Настя промолчала. Вот это богатство! Ананасы, осетрина, огромная банка черной икры!

– Ты опять «Фанту» будешь или, может быть, свежевыжатый сок? Минералку? – заботливо поинтересовалась мамина подруга.

– А можете… из ананасов мне выдавить? – осмелилась Настя.

– Не вопрос! – улыбнулась тетя Вера и велела своему Ромчику: – Организуй!

Парень послушно сорвался с места, извлек из холодильника фрукт. Обратился к хозяйке:

– А где соковыжималка?

– Понятия не имею, – отмахнулась тетя Вера. – Поищи. Где-то должна быть.

– А моя мама всегда знает, где у нас что лежит, – не удержалась от упрека Настя.

Ей показалось, что лицо у тети Веры стало каким-то растерянным. Впрочем, она быстро нашлась:

– Ну, твоя мама – женщина домашняя. А я карьеру делаю, у меня всем хозяйством ведает домработница.

Однако Настя решила разобраться во всем до конца. Строго поинтересовалась:

– А чей это дом?

– Как чей? Мой, – пожала плечами тетя Вера.

– Неправда. Мама говорила, что вы по Рижскому направлению живете. А мы ехали совсем не туда.

– Мы с мужем развелись, – объяснила Вера. – Поэтому мне пришлось себе новое жилье покупать.

– Какой-то очень мрачный вы себе дом выбрали, – Настя покосилась на зарешеченные окна.

– Иначе нельзя, – вздохнула тетя Вера. – У нас в поселке у всех и решетки, и сигнализация.

Вроде логично объяснила, но все равно у Настеньки осталось стойкое ощущение: что-то нечисто с этим домом. И с обещанием, что сюда приедет папа – тоже.

«Быстренько перекушу и добьюсь от нее, чтобы немедленно поговорить с папой», – решила девочка.

Выпила стакан ананасового сока, закусила огромным бутербродом с черной икрой, прицелилась на осетринку – но насладиться не успела. Веки вдруг стали слипаться. Настя зевнула, потерла глаза, успела подумать: «Да что такое? Вроде не поздно еще?»

И тут же провалилась в сон.

Вера позвонила Милене в девять вечера. Безапелляционным тоном потребовала:

– Готовьте для Аллы Сергеевны палату. Она будет в вашей клинике примерно через час.

– Вера Аркадьевна, я же пыталась вам объяснить… – вздохнула Милена.

Но пациентка оборвала:

– Алла Сергеевна явится к вам абсолютно добровольно. Она готова подписать согласие на кесарево или стимуляцию родов. Ну, и, когда ребенок родится, передать его мне.

– Верится с трудом.

– Можете с ней сами поговорить, – усмехнулась Вера.

Милена повела носом. Время ужина, из кухни соблазнительно тянет ароматом семги, запеченной под семью травами. Ехать никуда не хотелось. И тем более не хотелось исполнять Верину волю. Как можно – считай, из-за прихоти! – торопить ребенка выбираться на свет? И вообще страшно за судьбу малыша. Если клиентка не считается с ним сейчас, когда он в утробе, что же будет дальше?!

– Сейчас – ночью! – мы все равно ничего делать не станем, – твердо произнесла Милена.

– Почему?

– Хотя бы потому, что перед плановым кесаревым нужен голод в течение восьми часов, – отрезала доктор. – К тому же у нас нет дежурного анестезиолога. А самое главное: я хочу сама объяснить Алле Сергеевне ситуацию. Дать ей время все обдумать. И убедиться, что ваша подруга приняла осознанное решение.