Юлия Шилова - Его звали Бог, или История моей жизни

Неожиданно на соседний балкон вышла молодая симпатичная девчушка лет восемнадцати. Достав сигаретку, она окинула нас оценивающим взглядом.

– Во молодежь наглая пошла, – прошептала мне на ухо Маринка. – Осматривает нас так, словно мы одногодки и к тому же соперницы.

– Насколько я поняла, эта девочка – сестра первой Пашкиной любви.

– А где теперь его первая любовь?

– Умерла.

Девчушка улыбнулась и лукаво спросила:

– Паша дома?

– Нет, – ответили мы в один голос.

– А когда будет?

– Скоро.

– А вы гости?

– Да, что-то в этом роде, – ответила я, повернулась и ушла в комнату.

– Наглая девица, – Маринка пошла следом за мной. – Говорит о твоем Пашке как о своей собственности. Может, он с ней того…

– Не мели ерунды! – разозлилась я.

– Между прочим, ты и сама что-то почувствовала. Вон как занервничала. Послушай, Жанка, я воспользуюсь случаем и позвоню на работу. Предупрежу, что заболела. У меня подружка на участке сидит. Потом больничный возьму, и все.

– Звони.

Пока Маринка звонила, я снова вышла на балкон. Соседний балкон был пуст. Тяжело вздохнув, я вернулась в комнату. Маринка положила телефонную трубку и сурово взглянула на меня:

– Не суетись. Она его не уведет. Молодая больно. Это ты, имея определенный жизненный опыт, можешь его специальность понять, а она ни за что не поймет. В этом твое преимущество. Странно человек устроен – висишь на волоске от смерти, а еще умудряешься любить, ревновать, страдать.

Маринка села на диван и включила телевизор, а я легла рядом и положила голову ей на колени. Вскоре задремала.

Проснулась я от стука входной двери. На пороге стоял Пашка. В руках он держал пакет с продуктами и букет алых роз. Маринка так крепко уснула, что даже не услышала, как Пашка вернулся. Пусть спит. Все-таки пережить подобное потрясение – не шуточки для женщины с такой ранимой психикой, как у Маринки. Я тихонько встала, стараясь не разбудить подругу, укрыла ее пледом и подошла к Пашке.

– Это кому? – показала я на роскошный букет.

– Тебе, конечно, кому же еще.

– И за что я удостоена твоим вниманием?

– Просто я тебя люблю. Ты разве не знаешь?

– Знаю.

– Никогда не дарил тебе цветов. Захотелось сделать приятное. Ну что ты стоишь как вкопанная? Ставь цветочки в вазу и возьми у меня пакет с продуктами.

Я поставила букет в вазу, положила пакет на стол и потянула Пашку за руку в спальню.

– Ты чего?

– Тише, – приложила я палец к губам. – Пусть Маринка поспит. Она жутко умоталась.

Молча я скинула с себя одежду и прижалась к Пашке.

– Ты сумасшедшая… – застонал он. – Почему так с ходу-то?

– А я по-другому не умею. Я тебя до безумия хочу, любимый мой…

Наши губы слились в обжигающем поцелуе, руки и тела сплелись в жарком объятии. Когда любовный жар немного остыл, а мы утомились, я положила голову Пашке на плечо и прошептала:

– Паш, а я ее видела…

– Кого?

– Ну, сестру твоей погибшей девушки.

– Где? Она что, приходила?

– Нет. Она курила на балконе. Молоденькая такая.

– Да, ей только семнадцать исполнилось. Она в университет поступает.

– Она про тебя спрашивала.

– Да? А что тут странного. Девчонка иногда ко мне заходит. Так, сигаретку выкурить, денег занять или просто кофейку попить.

Я отвернулась и надула губки.

– Ты что? – Пашка удивленно посмотрел на меня.

– Паша, скажи честно, у тебя с ней что-нибудь было?

– Ты что, с ума сошла? – Пашка покрутил пальцем у виска.

– Значит, будет.

– Что ты несешь? Она еще совсем ребенок.

– Довольно развитой ребенок. И мне показалось, что она к тебе неровно дышит.

– Ты что, ревнуешь, что ли? – засмеялся Пашка и закинул руки за голову.

– Да хотя бы и так.

– К прошлому ревновать – пустое дело. На то оно и прошлое. Это все равно, что я тебя к Матвею ревновать буду. Сейчас у меня только ты. Я даже думать ни о ком не могу, понимаешь?

Такой ответ меня вполне удовлетворил. Я села на кровати и стала одеваться.

– Ты узнал то, о чем я тебя просила?

– Да. Этот твой Гавриил очень часто бывает в «Сафрансе». В бильярд играет.

– Это я и без тебя знаю. Мне туда нельзя. Я совсем недавно пальбу устроила в этом заведении. Там постоянно тусуются ребята из Серегиной команды. Весь персонал меня в лицо запомнил, наверное. Там про мое выступление еще год говорить будут.

– Еще по средам он парится в сауне на Преображенке.

– Вот это другое дело. А сегодня какой день?

– Вторник.

– Чудненько. Значит, завтра среда.

– Это понятно. Только как ты туда проберешься? Тебя туда не пустят.

– В котором часу он обычно туда наведывается?

– К девяти вечера подъезжает. Да не один, а с пацанами.

– Все ясно. Значит, нам придется потерпеть совсем немного.

– Что ты задумала?

– Завтра мы с тобой поедем в эту сауну. Встретимся с банщицей. Дадим ей денег, и она устроит так, чтобы в тот момент, когда Гаврюша прибудет, я была в сауне.

– В качестве кого?

– Ну, например, барменши или уборщицы. Я думаю, что здесь ничего такого нет, банщица согласится. Конечно можно было бы сыграть роль проститутки, а ты бы изобразил сутенера. Они-то в любом случае себе в сауну кого-нибудь закажут, но это может повлечь за собой нежелательные последствия…

– Еще чего не хватало! Что за дурацкая затея?!

– Тем не менее тебе придется смириться. У нас нет другого выхода.

– А если я тебя не пущу?

– Пустишь, куда ты денешься.

– Ты хочешь сказать, что тебе вообще наплевать на мое мнение?

– Нет, что ты, любимый! Я всегда буду слушаться тебя, клянусь! Но только не в этот раз. Я должна это сделать. Ради Маринки, ради нас с тобой. Когда все закончится, я обязательно буду ласковой, милой, послушной. Обещаю.

– А когда же этот счастливый миг настанет?

– Скоро. Очень скоро, поверь.

– А если ты не вернешься?

– Вернусь. Как я могу не вернуться, если я знаю, что ты меня ждешь?

– Если хочешь, чтобы я тебя отпустил, выполни одно условие.

– Интересно, какое?

– Я тоже должен быть в сауне.

– В качестве кого?

– Ну, кого? Например, чернорабочего.

– Нет, это будет очень подозрительно. Ты все испортишь.

– Чем? Я буду просто страховать тебя, только и всего.

– Это невозможно! Я не могу согласиться с твоим условием. Во-первых, ни одна банщица на это не пойдет. Ладно, женщину пустить, что тут такого? А вот пустить мужика – это уже совсем другое дело. Во-вторых, я не смогу при тебе сыграть так, как сыграю без тебя.

– А еще артисткой хотела быть, – надулся Пашка.

– При чем тут это? Пойми, ты у братков обязательно вызовешь подозрения. Обязательно! Не надо, прошу тебя, Пашуля!

Пашка совсем сник:

– Хорошо. После сауны как мы с тобой встретимся?