Карен Робардс - Призраки озера

Было почти десять, когда Оливия с Сарой, умытой и причесанной, спустились вниз. Сара бежала впереди, перескакивая через ступеньки. Она выглядела очень симпатично в маечке без рукавов в розово-белую полоску, розовых джинсовых шортах и с двумя розовыми заколками в волосах.

– Сначала завтрак! – скомандовала Оливия, как только Сара оказалась внизу, и указала на дверь кухни.

Сара послушно повернула в указанном направлении, но, услышав в кухне приглушенные голоса, замялась перед дверью.

– Может, сразу пойдем смотреть павлинов вместо завтрака? Я что-то не хочу есть, – прошептала она, но Оливия не собиралась ей потакать.

– А я просто умираю от голода, – твердо заявила она и открыла дверь. Поскольку Сара все еще медлила, Оливия положила ладонь на плечо дочери и слегка подтолкнула ее вперед.

За столом сидели Келли и Марта. Перед Келли стояли стакан апельсинового сока, чашка кофе и тарелка с яичницей и тостом. Все, кроме кофе, осталось нетронутым. Марта тоже прихлебывала кофе. Ее тарелка была пуста. Обе женщины обернулись к вошедшим.

– Доброе утро! – Келли приветствовала их улыбкой. На ней были свободные брюки цвета хаки и белая шелковистая рубашка. Розовые румяна и помада придавали ей обманчиво здоровый и отдохнувший вид. – Как вам спалось?

– Мне хорошо, – ответила Оливия, тогда как Сара только кивнула, крепко сжав руку матери.

– Что вам приготовить на завтрак? – Марта поднялась со стула. Она выглядела довольно нелепо – в клетчатых шортах, ярко-зеленой футболке и босоножках на танкетке, с пышно начесанными черными волосами и ярко накрашенными губами. Но ее глаза и улыбка излучали дружелюбие и искренность. Оливия вспомнила, что даже в самые бурные дни ее юности Марта никогда не осуждала ее.

– Сиди, сиди, Марта. Я сама, – ответила Оливия, жестом останавливая Марту. Она осторожно высвободила свою руку из пальцев Сары и подтолкнула дочь к столу. – Сара не ест ничего, кроме тостов, а я только выпью кофе.

– Я могу сделать яичницу – это займет пару минут. Или, если хотите, испеку блинчики. А еще в холодильнике есть кексы… – Марта не успела перечислить содержимое холодильника, потому что Оливия жестом остановила ее.

– Нет-нет, спасибо. – Оливия отрицательно покачала головой и занялась приготовлением тостов.

– Боже, как ты похожа на мать! – Келли с улыбкой обратилась к Саре, которая нерешительно остановилась у стола. – Садись, – она отодвинула стул рядом с собой, похлопала по сиденью, а затем перевела взгляд на Оливию, загружавшую в тостер куски хлеба. – Смотрю на вас обеих и как будто переношусь в прошлое. Кажется, только вчера тебе, Оливия, было столько лет, сколько сейчас Саре, а Селена готовила тебе тосты.

– А мать готовила мне тосты? – переспросила Оливия, удовлетворенно отметив, что Сара без дальнейшего промедления села рядом с Келли. Марта, проигнорировав требование Оливии не хлопотать, полезла в холодильник за молоком и апельсиновым соком и налила по два стакана того и другого.

Келли засмеялась:

– Ты ничего больше не желала есть – виноградный джем на тосте без корочки, разрезанном на треугольники. Только твоя мать могла угодить твоему вкусу. Ты бы не притронулась к тостам, приготовленным кем-то другим.

– Я тоже люблю только мамины тосты, – застенчиво проговорила Сара, как всегда проявив интерес к рассказам о детстве Оливии. – И я тоже люблю их с виноградным джемом.

Как раз в этот момент из тостера выскочил тост, и Оливия не услышала ответа Келли. Намазывая на тост масло и джем, она пыталась вспомнить, как ее мать готовила ей завтрак, но не могла. Когда речь заходила о матери, в ее памяти оказывалось много белых пятен. Впервые в жизни Оливии пришло в голову, что это не случайно.

– Чем собираетесь сегодня заняться? – спросила Келли, когда Оливия поставила на стол тост – без корочки, намазанный виноградным джемом и разрезанный на треугольники. Пытаясь отделаться от часто возникавшего у нее чувства, что все это уже когда-то было, Оливия улыбнулась и села за стол рядом с дочерью.

– Исследовать, – ответила она.

– В городе открылся новый бассейн, названный в честь Маргарет Т. Арчер. Главным инвестором стал Большой Джон. Вы с Сарой можете пойти туда поплавать, Оливия. Хлоя с друзьями проводят там много времени.

Улыбка Оливии стала натянутой. Она покачала головой и сделала живительный глоток кофе:

– Это так благородно, что Большой Джон построил бассейн в память о своей жене, правда?

– Мама не умеет плавать, – вмешалась Сара, откусывая кусок тоста. Сара обычно съедала два тоста, разрезанных на восемь треугольников, – сначала уголки, потом серединку. – Правда, она заставила меня учиться, но у меня неважно получается.

Келли бросила на Оливию беспокойный взгляд.

– О, дорогая, извини, я совсем забыла. Иногда мне кажется, что от всех этих лекарств у меня туман в голове.

– Ничего, все в порядке. – Оливия выдавила из себя еще одну, более искреннюю улыбку.

Ее страх перед озером со временем усилился, и она не могла скрыть неприязни к любому водоему. Оливии очень не нравилось, когда ей об этом напоминали. Эта боязнь выглядела смешно и очень ей мешала, особенно когда Саре хотелось искупаться. Но она не могла найти в себе силы побороть страх. Хорошо хоть, что боязнь воды не передалась дочери. Оливия нашла возможность платить за уроки плавания и заставляла Сару регулярно их посещать, пока девочка не научилась самостоятельно переплывать бассейн.

Марта налила себе еще кофе и снова села за стол. Они с Келли переглянулись, и разговор перетек в другое русло.

– Ты любишь играть в теннис? – спросила Келли Сару. – Хлоя этим летом много играла в теннис с друзьями. Кстати, она и сейчас играет в гостях у подруги, но должна вернуться к обеду.

– Я никогда не пробовала играть, – ответила Сара и взялась за очередной кусок тоста. – Наверное, мне бы понравилось.

– Сара очень любит животных, – вставила Оливия, делая глоток апельсинового сока, который Марта поставила перед ней. – Мы собираемся пойти посмотреть павлинов. А может, нам повезет, и мы встретим ту красивую персидскую кошку, которую я видела сегодня утром.

– А, это Джинджер, – улыбнулась Келли. – Ее назвали в честь Джинджер Спайс. Два года назад, когда мы взяли котенка, Хлоя с ума сходила от «Спайс герлз». Но сейчас, кажется, она к ним охладела. То же будет и с Бинни Бэйбиз. Думаю, через год она и думать про них забудет.

– А что, Хлоя собирает Бинни Бэйбиз? – воскликнула Сара. – Я их просто обожаю.

– И Хлоя тоже. – Келли улыбнулась Саре, а Оливия улыбнулась им обеим. Сара любила эти игрушки как никакие другие. Только их мечтала получить на день рождения и Рождество, а между праздниками тщательно экономила, чтобы купить новых Бинни Бэйбиз. Оливия знала, что если ей хочется угодить дочери, то нужно подарить ей одну из этих игрушечных зверушек.