Карен Робардс - Сезон охоты на блондинок

– Плохая девочка! – сказал он и ударил Алекс руко­яткой пистолета по голове.

Из глаз Алекс посыпались искры. Когда она пришла в себя, Гомер уже приковал ее запястье к стене.

– Твое счастье, что я не пристрелил тебя, – сказал он. – Впрочем, может быть, и нет. Ладно, неважно. Пуля могла дать рикошет.

Нили, сидевшая в клетке, зарыдала.

– Алекс! Алекс! Ох, нет, пожалуйста! Алекс…

У Алекс бешено заколотилось сердце. Во рту пересо­хло. Расширившимися глазами она следила за тем, как Хищник сунул пистолет в карман и пошел в другой ко­нец комнаты.

Он только что угрожал приковать ее к стене и сделать из нее костер!

У несчастной Алекс потемнело в глазах. Она покры­лась холодным потом и стала изо всех сил дергать цепь, приковывавшую ее к стене. Тяжелая цепь брякала и зве­нела. Она была надежно пристегнута к твердому и мас­сивному железному кольцу в стене, а проклятое кольцо никак не желало поддаваться.

Гомер вернулся с красной металлической канистрой.

Алекс овладел панический ужас.

Он собирался сжечь ее заживо! Нили стояла на коле­нях и тоненько скулила от страха.

Алекс задрожала всем телом.

– Пожалуйста, Гомер. Пожалуйста! Не надо!

– Александра, честное слово, я собирался поступить с тобой совсем по-другому, – огорченно произнес Го­мер. – Хотел подержать тебя здесь подольше. Хотел как следует поиграть с тобой. Месяц-другой. Может быть, три-четыре. Но понимаешь, Джо явно идет сюда. Теперь я уже не смогу сохранить свое уютное маленькое гнез­дышко в тайне. Остается только одно: полностью унич­тожить улики, спалив их вместе с домом. А жаль. Конечно, когда они найдут твои останки, и Корнелии, и Али, то поймут, что случилось. Но ни за что не догадаются, кто это сделал.

Джибсон начал щедро заливать комнату керосином. Когда маслянистая жидкость разлилась у ног Алекс, мо­лодая женщина чуть не задохнулась от вони.

– В конце концов, тот, кто поворачивается и убега­ет, спасая свою шкуру, со временем может продолжить игру.

Он разлил керосин у клетки, щедро плеснул на пру­тья и попятился, оставляя за собой керосиновый ручей.

– До свидания, Александра. Поверь, я искренне жа­лею о том, что ты так недолго была моей гостьей, – ска­зал Гомер, открывая дверь. Он неторопливо полез в кар­ман черных брюк, достал коробок и чиркнул спичкой. Алекс в ужасе следила за огоньком, горевшим в его руке.

Потом Гомер бросил спичку, раздался громкий ше­лест, и мир стал оранжевым.

– Алекс! Алекс!

– Нили! О боже, Нили!

Алекс громко вскрикнула, когда яркое оранжевое пламя заплясало на полу, обежало комнату и стало жадно лизать стены. Дым струился, поднимался к потолку, про­тягивал к ней маслянистые пальцы, лез в нос и рот. Нили кричала. Алекс слышала ее, видела, как сестра пролезает в дверь клетки и бежит к ней, уворачиваясь от языков огня, которые с каждой секундой становятся выше и яростнее.

– Алекс!

Нили что-то делала с ее рукой, с металлическим брас­летом, сомкнувшимся на запястье, пытаясь вставить в него маленький серебристый ключ, который достала бог знает откуда. Алекс задыхалась от дыма, прикрывала лицо другой рукой от нестерпимого жара.

– Беги! Беги! – Алекс знала, что умрет. Непременно умрет. Они все умрут, она, Нили и Али, в этом чудовищ­ном месте, охваченные пламенем, кричащие от боли и ужаса. – Скорее беги отсюда! Оставь меня!

– Пожалуйста, господи, пожалуйста, господи, по­жалуйста, господи, – безостановочно причитала Нили.

Пламя карабкалось на каменные стены, нагревало воздух, выжигая из него остатки кислорода.

Рев и треск стояли чудовищные.

Стены почернели. Алекс поняла, что примерно через минуту комната будет полностью охвачена огнем и язы­ки пламени доберутся до них.

Браслет расстегнулся.

Дверь в задней части комнаты с грохотом распахну­лась настежь. Приток кислорода заставил пламя вспых­нуть еще ярче. Появился Джо. Он перепрыгнул через ог­ненную струю, прикрывая рукой лицо.

– Алекс! – Его голос звучал громче, чем рев пламени.

– Али! Али в клетке! – пронзительно закричала Нили и побежала к нему. Алекс повернула к клетке; она не могла бросить сына Джо.

– Вон отсюда! Немедленно! – громко крикнул Джо, пробегая мимо.

Дым становился все более густым и едким; у Алекс слезились глаза, в горле першило и царапало. Дышать было почти невозможно.

Ее кожа хрустела от жара.

Но она не могла оставить Джо.

От страха к горлу подступила тошнота. Джо был уже в клетке, он наклонился, поднял Али…

Бушующее пламя жадно тянулось к ногам Алекс. Ею овладел черный ужас.

Алекс бежала, кричала, прыгала, как олень, с трудом успевая сбивать огонь с тлеющих джинсов. Воздух обжи­гал легкие.

Дверь, дверь! Скорее, скорее! Сердце стучало, ноги сами несли ее к выходу.

Алекс вырвалась наружу, в темный, но спасительный угольный склад, побежала сломя голову, хватая ртом воз­дух, и обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть Джо, который выпрыгнул из огненного ада с бесчувственным Али на плече.

К вечеру следующего дня всех, кроме Али, выпусти­ли из больницы. Врачи сказали Джо, что мальчику при­дется пролежать около двух недель. Операция прошла успешно, пулю извлекли, и со временем он должен был полностью поправиться.

– У меня еще не было возможности поблагодарить тебя, – сказал Джо Нили, провожая ее и Алекс в Уистл­даун, откуда они должны были забрать свои вещи.

Дом был изрядно покорежен, без дорогостоящего ре­монта было не обойтись. Полиция объявила особняк мес­том преступления и обнесла лентой. Хозяевам пришлось получать специальное разрешение, чтобы войти туда.

– Ты спасла Али.

– Выходит, я искупила свои грехи? – с нахальной улыбкой спросила Нили.

Как и у Алекс, у нее обгорели волосы. Ожоги были, но не очень тяжелые. Слава богу, они вовремя сумели убежать. У Джо сильно пострадали ноги. В больнице сде­лали перевязку, дали обезболивающие препараты. В об­щем, лежать Джо не пришлось.

– Выходит, так, – согласился Джо.

Разговаривали они в коридоре второго этажа. Алекс, укладывавшая вещи в спальне, прислушивалась с улыб­кой. По ее мнению, которое она уже высказала, Нили была героиней. Она спасла жизнь не только Али, но и ей, Алек­сандре.

Джо вошел в комнату. Алекс прервала сборы и улыб­нулась ему. Он вызвался быть телохранителем Алекс и Нили во время этого визита, хотя опасность уже миновала. Томми арестовал Гомера через двадцать минут после того, как выслушал рассказ Нили, Алекс и Джо. Джибсон попросту вернулся в «Дикси-Инн», уверенный, что он уничтожил всех свидетелей. Полиция штата, которой Томми передал преступника, сказала, что, не случись всего этого, Гомер продолжал бы убивать: на его счету числились двадцать две женщины и четверо мужчин. В его доме хранилась обширная коллекция фотографий его жертв; дубликаты, которые висели на стене комнаты в подвале Уистлдауна, погибли в огне.