Нора Робертс - Посмертный портрет

– Нет, – Ева покачала головой. – Не сегодня. Хватит. Скажи Пибоди, что она свободна.

– Слава богу. Думаю, дважды повторять не придется. Хочется сходить куда-нибудь, где люди говорят глупости и едят всякую дрянь. Так всегда бывает после похорон. Хотите с нами?

– Нет. Встретимся утром.

Когда толпа поредела, Ева подошла к Фини:

– Как ты думаешь, он приходил? Ему нужно было увидеть ее еще раз? Или достаточно фотографий?

– Не знаю. Если посмотреть на происходящее с его точки зрения, то он получил от этой девушки все, что хотел, и она ему больше не нужна.

– Может быть. Но, по-моему, это окружность, которую нужно замкнуть. Интуиция подсказывает мне, что он хотел еще раз посмотреть на нее. Значит, он был здесь, но я не смогла его опознать.

– Черт побери, обычный белый парень!

Фини шумно вздохнул и подумал, что Ева выглядит потерянной. Потерянной, встревоженной и не находящей себе места. Он похлопал ее по плечу:

– Может, выпьем по кружке пива?

– Чертовски хорошая мысль!

– Давно мы этим не занимались, – проронил Фини.

– Да уж… – Ева сделала первый пробный глоток.

По молчаливому согласию они избегали баров, где обычно собирались копы. Если бы они столкнулись со знакомыми, нужно было бы поддерживать пустую болтовню. Поэтому они заняли кабинет в маленьком баре под названием «Лепрекон» [9] Гном, персонаж ирландского фольклора. , оформленном с претензией на ирландскую пивную. Здесь звучала волынка, кто-то пел о войне и попойках, стены украшали надписи на гэльском языке и фотографии в рамках, на которых были изображены знаменитые ирландцы. Но, поскольку Ева бывала в настоящей ирландской пивной, она могла с уверенностью сказать, что владелец «Лепрекона» не имел к Ирландии никакого отношения.

Тем не менее, она поневоле вспомнила о «Грошовом поросенке». И о Рорке.

– Детка, может, расскажешь, что у тебя на уме?

– Я думаю о том, что он может предпринять в ближайшие сорок восемь часов, так что…

– Нет, я не про дело. – Между ними стояла миска с арахисом в кожуре, но Фини отодвинул ее и достал пакетик с миндалем в сахаре. – Неприятности дома?

– Черт побери, Фини! – Ева не смогла противиться искушению и сунула руку в пакетик. – У меня дома Соммерсет. Разве этого не достаточно?

– А Рорк куда-то ускакал, хотя его дворецкий сидит со сломанной ногой? Видно, случилось что-то важное, если он бросил дом в такую минуту.

– Да, случилось. О господи! – Ева поставила локти на стол и закрыла лицо руками. – Я не знаю, что делать. Не знаю даже, могу ли рассказать тебе. Не знаю, как он к этому отнесется.

– Он не узнает. Все останется между нами.

– Не сомневаюсь.

«Он учил меня, – подумала Ева. – Взял меня зеленым новичком, сразу после академии. Мы партнеры, работаем рука об руку. И я доверяю ему».

– Все равно придется рассказать Рорку, что ты в курсе. Думаю, это одно из правил супружеской жизни. Проклятие, этих правил слишком много!

Фини не прерывал ее. Когда пиво кончилось, он заказал еще.

– Понимаешь, это выбило его из колеи… Он всю жизнь думал, что его мать – Мег Рорк, и жил так, будто его родители – подонки, и о них нужно пореже вспоминать. А потом получил удар под дых, и все встало с ног на голову. – Ева сделала глоток пива. – Он никогда не напивается. При случае может выпить, но никогда не переходит черту. Даже когда мы куда-нибудь уезжаем. Он всегда владеет собой. Это его главная особенность.

– Не стоит беспокоиться из-за того, что мужчина разок заложил за воротник.

– Я бы и не беспокоилась, если бы речь шла не о Рорке. Он сделал это, потому что ощущает боль и хочет от нее избавиться. Фини, он может вытерпеть многое!

«И ты тоже», – подумал Фини.

– Где он сейчас?

– В Клэре. Он прислал мне сообщение. Черт бы побрал эту разницу во времени! Передал, чтобы я не волновалась – мол, у него все в порядке. Что он собирается остаться там как минимум еще на день, и что я могу ему позвонить.

– Ты позвонила?

Ева покачала головой:

– Совсем было собралась, но передумала. Может, не стоит ему докучать? Он ведь сказал, что хочет справиться с этим сам. Прямо сказал, что это меня не касается.

– И ты ему поверила? – Фини тяжело вздохнул и прикрыл глаза, напоминавшие глаза бассета. – Ты меня разочаровала.

– А что мне оставалось? У меня расследование в разгаре, а он заявляет, что улетает в Ирландию! Он даже не дал мне времени подумать… О'кей, он не может ждать, это я понимаю. У него проблема, и он хочет решить ее немедленно.

– Первое правило супружеской жизни: если одному плохо, второй не бросает его в беде. Ты страдаешь здесь, а он там. Это не на пользу ни ему, ни тебе.

– Как бы там ни было, он улетел и сообщил мне об этом уже с дороги. Я все еще злюсь на него.

– Значит, тебе нужно было отправиться следом.

Ева нахмурилась:

– Я должна была полететь в Ирландию? Он же сказал, что не хочет этого.

– Если так, то он солгал. Он любит тебя, детка, и с этим ничего не поделаешь.

– Думаешь, ему нужно, чтобы я была рядом?

– Конечно.

– А как же расследование? Я не могу…

– По-твоему, я новичок? – Фини притворился обиженным. – Думаешь, я не смогу заменить тебя на пару дней? Или тебе хочется обязательно самой тянуть оглобли?

– Нет! Нет! Но я все рассчитала, и вероятность того, что он нанесет новый удар в ближайшие два дня, составила…

– А если бы тебе сообщили, что Рорк ранен и кровь течет у него из ушей, ты стала бы думать о расследовании или помчалась бы к нему?

– Помчалась бы к нему.

– Сейчас кровь течет у него из сердца. Так что собирайся в дорогу.

Все оказалось очень просто. Для этого не требовалось быть семи пядей во лбу.

– Мне нужно оставить инструкции на завтра. И подать рапорт.

– Тогда что же ты здесь сидишь? – Фини сунул пакетик с орехами в карман. – Ступай!

– Спасибо. Спасибо тебе.

– Нет проблем. Заплати за пиво.

Это далось Еве нелегко. Пришлось просить об услуге, чего она терпеть не могла. Пришлось бороться с желанием в третий раз проверить то, что она проверила уже дважды. Наконец, пришлось побороть себя и поручить Соммерсету организовать путешествие.

Ева заехала домой, собрала немного вещей и в который раз напомнила себе, что с ней можно будет связаться в любую минуту, где бы она ни находилась. При необходимости она сможет прилететь обратно так же быстро, как и улетела. И сможет руководить операцией издалека. В ее бригаде были мастера на все руки.

В Нью-Йоркской городской полиции имелись и другие копы. А жена у Рорка была одна.

И все же она беспокойно расхаживала по обитому плюшем салону самого быстрого из реактивных челноков Рорка. Стояла ночь, самолет пересекал Атлантику, а она заново просматривала свои записи, перечитывала досье и показания свидетелей.