Нора Робертс - Посмертный портрет

– Ладно. Скажешь, что следствие ведется во всех возможных направлениях и что ни отдел расследования убийств, ни лейтенант Даллас не будут смотреть сквозь пальцы на то, что с молодыми женщинами обращаются как с мусором.

Оставшись одна, Ева снова села за письменный стол. Первым делом ей следовало отправиться к судмедэкспертам. Но сначала она должна была выполнить еще один долг.

Она набрала личный номер Рорка, услышала бесстрастный ответ «абонент недоступен», но не успела дать отбой, как ее соединили с администратором.

– Ох… Привет, Каро. Наверно, он занят?

– Привет, лейтенант. Он только что закончил совещание. Наверно, уже освободился. Сейчас переключу.

– Я не хочу беспокоить… О, черт!

Ее снова переключили. Прислушиваясь к гудкам, Ева беспокойно ерзала в кресле. Наконец в трубке послышался голос:

– Лейтенант, вы все-таки позвонили…

– Извини, что не сделала этого раньше. Вздохнуть некогда. Как он чувствует себя?

– Перелом сложный, и он злится. Добавь к этому плечо, колено, шишки и синяки… В общем, падение было тяжелое.

– Да. Слушай, мне очень жаль. Честное слово.

– Угу… Они продержат его до завтра. Если Соммерсет немного оправится, я отвезу его домой. На первых порах передвигаться самостоятельно он не сможет, так что за ним потребуется уход. Я уже распорядился.

– Как по-твоему, я могу что-нибудь для него сделать?

Голос Рорка смягчился:

– Например?

– Понятия не имею. А как ты сам? О'кей?

– Не совсем. Ты же знаешь, я становлюсь излишне сентиментален, когда что-нибудь случается с теми, кто мне дорог. Во всяком случае, так говорят. Он сердится на меня за то, что я отправил его в больницу. Точно так же, как это делаешь ты в похожих ситуациях.

– Посердится и перестанет. – Еве хотелось прикоснуться к нему и разгладить тревожные морщинки в уголках глаз. – Как и я.

– До тебя он был мне единственным родным человеком. Я ужасно испугался, увидев его в таком виде.

– Он не позволит себе слечь надолго. Для этого он слишком дотошен… Слушай, мне пора бежать. Не знаю, когда вернусь.

– Я тоже. Спасибо, что позвонила.

Ева дала отбой, еще раз посмотрела на снимки и сунула их в сумку. Потом вышла из кабинета и направилась к отсеку Пибоди.

– Пибоди, мы уезжаем.

– Я получила расписание занятий жертвы. – Пибоди с трудом успевала за размашисто шагавшей Евой. – Список преподавателей. И фамилии коллег по работе в магазине. Но еще не успела просмотреть их.

– Сделаешь это по дороге в морг. Заодно займешься фотографиями. Может быть, обнаружишь что-нибудь интересное.

– Кстати, о фотографии… Рэйчел выбрала факультатив по фотоделу. И неплохо успевала. Черт побери, она всюду хорошо успевала. Толковая была девочка. – Пока они шли к гаражу, Пибоди достала карманный компьютер. – Факультатив проходил по вторникам вечером.

– То есть вчера?

– Да, мэм. Ее преподавательницу зовут Лиэнн Браунинг.

– Проверь ее данные. – Когда они подошли к гаражу, Ева принюхалась и спросила: – Откуда эта вонь?

– Как ваша помощница и добрый товарищ, должна сказать, что этот запах исходит от вас, лейтенант.

– О, черт!

– Вот. – Пибоди порылась в сумке и вынула оттуда флакон аэрозоля.

Ева инстинктивно отпрянула.

– Что это? Убери сейчас же!

– Даллас, когда мы сядем в машину, нам не поможет даже исправный кондиционер. Дышать будет нечем. От вас воняет. Думаю, жакет придется сжечь. А это очень обидно, потому что он по-настоящему классный.

Не успела Ева пригнуться, как Пибоди прицелилась, открыла огонь и не прекратила его даже тогда, когда доблестный лейтенант завопила во всю мочь.

– От твоего аэрозоля пахнет… гнилыми цветами!

– Гнилью пахнет от вас. – Пибоди наклонилась и принюхалась. – Ну вот, намного лучше. Если стоишь в трех… нет, в пяти метрах, почти незаметно. Наверно, в морге найдутся сильные дезинфицирующие. Вы сможете помыться, а тем временем они что-нибудь сделают с вашей одеждой.

– Приступай к поиску, Пибоди.

– Есть, лейтенант.

Пибоди забралась в машину и начала искать данные Лиэнн Браунинг.

– Профессор Браунинг. Пятьдесят шесть лет. Работает в Колумбийском университете двадцать три года. Состоит в однополом браке с Анджелой Брайтстар, пятидесяти четырех лет. Живет в Верхнем Вест-Сайде. Адрес… Криминальных записей нет. Родственники – брат, живет в Верхнем Ист-Сайде, женат, имеет сына двадцати восьми лет. Родители еще живы, на пенсии, живут в Верхнем Ист-Сайде и Флориде.

– Проверь данные и о Брайтстар тоже.

– У Брайтстар есть небольшой прокол, – спустя мгновение ответила Пибоди. – Хранение запрещенных наркотиков двенадцать лет назад. Небольшой запас «Экзотики». Признана виновной, приговорена к трем месяцам общественных работ. Брайтстар – свободный художник, имеет в доме студию. Брат чист, родители тоже, но у племянника есть две записи. Одна – хранение запрещенных наркотиков в возрасте двадцати трех лет, другая – оскорбление действием, совершенное прошлой весной. В настоящее время живет в Бостоне.

– Может быть, с ним стоит потолковать. Включи его в перечень. Проверим, не посещал ли он вчера наш благословенный город. Получи расписание занятий профессора Браунинг. Я хочу заехать к ней сегодня же.

Ева шла по белому коридору морга. «Да, здесь пользуются сильными дезинфицирующими, – думала она. – Но от запаха никуда не скроешься. Он заполняет собой все щели и витает в воздухе».

Рэйчел Хоуард уже лежала на столе из нержавеющей стали, и над ней трудился патологоанатом Морс. Его лимонно-желтый костюм был прикрыт длинным зеленым халатом; волосы, собранные в целых три конских хвоста, выбивались из-под хирургической шапочки. Почему-то эта прическа никому не казалась смешной.

Ева склонилась над трупом и сразу увидела причину смерти. Аутопсия не оставляет аккуратных маленьких отверстий напротив сердца.

– Ну, что ты мне скажешь?

– Что бутерброд всегда падает маслом вниз.

– Запишу к себе в дневник. Причина смерти – удар в сердце?

– Верно. Очень точный и быстрый. Стилет, старомодный нож для колки льда или что-то в этом роде. Он действовал без шума и пыли.

– Он? Есть следы сексуальных домогательств?

– «Он» – в смысле убийца. Никаких сексуальных домогательств. Несколько небольших синяков, которые могли возникнуть во время перевозки. Без шума и пыли, – повторил Морс. – Он перевязал рану. Я видел следы клея вокруг. Аккуратный кружочек. И еще вот это. – Он повернул руку Рэйчел ладонью вверх. – Видишь красную точку? Это след шприца.

– Она не похожа на наркоманку. Кроме того, странное место для инъекции наркотика. Он что-то вколол ей. Наверно, транквилизатор.

– Увидим, когда получим результаты токсикологического анализа. Кроме прокола, на теле нет следов насилия. Однако есть слабо выраженные рубцы на запястьях, левом колене и правом локте. Посмотри сама.