Нора Робертс - Приговоренные к безумию

Ева ненавидела больницы, где людей раздевали догола и оставляли одних на узких койках с прибо­рами, отсчитывающими каждый их вздох.

– Никак нельзя забрать его отсюда? – услыша­ла она собственный голос.

– Я это устрою, – шепнул Рорк ей на ухо.

Конечно, устроит! Он, как всегда, думает о деле, пока она стоит в дверях, полностью утратив присут­ствие духа. Сердясь на себя, Ева шагнула в палату.

– Пибоди!

Ее помощница обернулась, и Ева увидела, что она плачет.

– Он опять отключился. Доктор говорит, что с ним будет все в порядке, но заряд был очень силь­ный… Спасибо, что позволили мне поехать с ним.

– Я слышала, что он пришел в себя еще там, в электронном отделе, а это хороший признак.

Пибоди сделала глубокий вдох.

– Макнаб то приходит в сознание, то снова от­ключается. Он плохо помнит, что произошло, но го­ворит связно. Мозг вроде бы не поврежден, но на­грузка на сердце была очень сильной, и медики бес­покоятся, что пульс все еще неровный. К тому же у него отнялась правая сторона. Они думают, что это временно, но пока он не может пошевелить ни пра­вой рукой, ни правой ногой.

– Придется прыгать на одной ноге, – послы­шался тихий голос.

Все сразу же посмотрели на Макнаба. Его глаза оставались закрытыми, но рот кривился в улыбке, от которой у Евы сжалось сердце.

– Вы нас слышите, Макнаб?

– Конечно, лейтенант. – Он попытался глот­нуть. – Я могу выпить воды или еще чего-нибудь? Лучше пива.

– Обойдетесь водой. – Ева схватила чашку и поднесла соломинку к губам Макнаба. Сделав два маленьких глотка, он повернул голову.

– Что-то я не чувствую запаха цветов. Когда че­ловек попадает в больницу, ему полагается прино­сить цветы.

– Меня отвлекли по пути в магазин подарков. – Ева постаралась улыбнуться. – Пришлось отогнать нескольких репортеров.

Макнаб открыл зеленые глаза. Они были мутны­ми – Ева не знала, от наркотиков или от боли, но одно было не лучше другого.

– Вам удалось вытащить капитана? Я не могу вспомнить…

– Он навестит вас, как только закончит бумаж­ную работу. С ним все в порядке.

– А с Хэллоуэем?

– Он не выжил.

– Господи! – Макнаб снова закрыл глаза. – Что произошло?

– Я жду, что вы мне расскажете.

– Я… я не в состоянии точно вспомнить…

– Когда придете в себя, мы поговорим об этом.

– Раз вы меня не торопите, значит, мои дела плохи. Пибоди, если я окочурюсь, ты получишь мою коллекцию видео.

– Это не смешно.

– О'кей, можешь взять и серьги. Правда, моя кузина Шейла придет в ярость… Кто-нибудь помо­жет мне сесть?

– Доктор сказал, что тебе надо лежать, – про­ворчала Пибоди, а сама уже приподнимала изголо­вье кровати.

– Если я окочурюсь…

– Заткнись!

Он усмехнулся при виде сердитого лица Пибоди.

– Как насчет того, чтобы поцеловать меня?

– Ладно уж, так и быть.

Пибоди осторожно коснулась губами его губ. Обернувшись, она увидела, что Ева смотрит в пото­лок.

– Прошу прощения. Просто доставила удоволь­ствие больному.

– Нет проблем. – Ева оглянулась, услышав, как вошел Рорк.

– Между прочим, на этом этаже необычайно привлекательный женский медперсонал, Йен, – за­метил он, подойдя к изголовью кровати. – Хотя вряд ли ты обратил на это внимание!

– Мое зрение не пострадало.

– Тогда ты, наверное, не захочешь переменить место. Соммерсет хотя и достаточно компетентен, но далеко не так привлекателен.

– Очень жаль. А в чем дело?

– Лейтенанту кажется, что тебе лучше выздорав­ливать где-нибудь еще. В нашем доме комнат сколь­ко угодно, но такие хорошенькие медсестры вряд ли найдутся.

– Вы хотите забрать меня к себе? – Щеки Макнаба слегка порозовели.

– Твой доктор сказал, что сначала должен на тебя взглянуть, но, думаю, мы сможем перевезти тебя через час или два. Конечно, если ты не возра­жаешь.

– Не знаю, как вас поблагодарить, лейтенант…

– Посмотрим, что останется от вашей благодар­ности, когда Соммерсет начнет вас доставать, – ус­мехнулась Ева. – Ладно, у меня полно работы.

Она повернулась к двери, но остановилась, ус­лышав голос Макнаба:

– Он выглядел совсем больным.

– Хэллоуэй?

– Да. Я вернулся в отдел, когда он стоял у авто­мата с водой. Он вел себя очень агрессивно, а это было совсем на него не похоже. Конечно, Хэллоуэй иногда бывал занудой, но мы с ним неплохо ладили. Мы прослужили в одном отделе два года. – Макнаб опять закрыл глаза. – Не могу этого понять! Он на­кинулся на меня, как будто жаждал крови. Дело не в словах – мы ведь все постоянно друг друга подзу­живаем…

Ева снова подошла к кровати.

– Но это было не обычное подзуживание?

– Нет. Он смотрел на меня зверем. Я разозлился и предложил ему спуститься в спортзал и выяснить отношения, но тут подошел капитан и разослал нас в разные стороны. Хэллоуэй выглядел скверно – весь потный, глаза красные. Конечно, от компьюте­ра глаза могут покраснеть, но не до такой же степе­ни. Он направился в свою каморку, а я пошел в свою и забыл обо всем.

– Больше вы с ним не говорили? Не видели, как он разговаривал или ссорился с кем-то еще?

– Нет. Я выпил кофе, потрепался немного с Гейтс, а потом занялся рутинной работой. Какая-то женщина жаловалась, что в ее компьютер проникли инопланетяне, – нам все время приходится иметь дело с таким вздором. Потом я услышал крик и обернулся…

Макнаб замолчал, и Ева услышала быстрое попискивание монитора. «Пульс частит, – подумала она. – Лучше дать ему отдохнуть».

– О'кей, об остальном поговорим завтра.

– Нет. Я вспомнил, как все произошло. Я уви­дел, что Хэллоуэй идет ко мне с парализатором в руке. Он выглядел совсем обезумевшим. Я вскочил. При мне не было оружия – у нас в отделе никто не носит его во время работы. Я попытался спрятаться, но не успел. А затем… Как будто парочка слонов врезалась мне в грудь, и я отключился. Скольких из нас он еще подстрелил?

– Три человека получили заряд, но им оказали помощь на месте. Вам досталось больше всех.

– Мне, как всегда, «везет». И все-таки я ничего не понимаю… С Хэллоуэем раньше было все в по­рядке. Конечно, мы иногда цапались, но с кем не бывает такого? Он любил свою работу и собирался жениться. Правда, Хэллоуэй жаловался на Фини – считал, что у капитана устаревшие методы, – но все время от времени ворчат на начальство. Не понимаю, почему он на меня напал. Тут что-то не так.

– Безусловно, – согласилась Ева.

– Мне нужно поскорее встать на ноги, чтобы участвовать в расследовании!

«Да, – подумала Ева, – на его месте она бы чув­ствовала то же самое».

– Инструктаж состоится завтра в девять утра в моем домашнем кабинете. Постарайтесь быть в форме, потому что у меня нет времени с вами нян­читься.

– Да, сэр. Спасибо.

– Мы накормим вас на завтрак овсянкой и дру­гой вкусной пищей для инвалидов. А теперь нам пора, скоро увидимся.