Нора Робертс - Приговоренные к безумию

Внезапная вспышка гнева, выразившаяся в гру­бом и примитивном физическом насилии. Согласно показаниям свидетелей, ранее он не обнаруживал склонности к насилию.

Симптомы заболевания, как указывают свидете­ли, проявлялись за несколько дней до инцидента.

Медэксперт констатирует повышенное внутриче­репное давление, патологическое разбухание мозга, повреждение мозговых тканей. Физические симптомы: головная боль, кровотечение из носа и ушей, потливость.

Детектив Кевин Хэллоуэй из электронного отде­ла получил задание просканировать компьютер Когберна. Проверить, сколько часов он над ним работал.

Внезапная вспышка насилия. Основные объек­ты – Макнаб и Фини. Коллега и непосредственный начальник.

Соответствуют ли методы насилия типам лич­ности? Проконсультироваться с доктором Мирой.

Медэксперт констатирует у Хэллоуэя те же пато­логии, что и у Когберна. Симптомы совпадают полностью. Ранее насильственных тенденций также не отмечалось.

Смерть последовала без всякой внешней травмы.

Орудие убийства – компьютер».

«Это было настоящее убийство, – подумала Ева. – Но где мотив?»

– Даллас!

Обернувшись, Ева недоуменно уставилась на Фини.

– Я думала, ты уже дома.

– Заехал к тебе из больницы вместе с Макнабом.

Он выглядел изможденным, на его лице как будто прибавилось морщин.

– Поезжай домой, Фини. Тебе надо отдохнуть.

– А тебе не нужно? – Фини кивнул на запис­ки. – Я просто хотел посмотреть, как Макнаб здесь устроится. Хорошо, что вы забрали его. – Он опус­тился на стул. – Парень выглядит бодрым, хотя и полупарализован.

– Это временно. Ты ведь знаешь, такое бывает, когда случайно получишь заряд.

– Я знаю также, что последствия бывают необ­ратимыми, а ему всего двадцать шесть лет. Его ро­дители проводят лето в Шотландии. Они хотели срочно возвращаться, но он отговорил их. Думаю, бедняга не желает, чтобы они видели его в таком состоянии, и боится, что останется калекой.

У Евы сжалось сердце.

– Мы сами этого боимся – и это ему не на пользу.

– Знаю. У меня перед глазами стоит умираю­щий Хэллоуэй. – Фини тяжело вздохнул. – Мне придется, поговорить и с его семьей. Понятия не имею, что им сказать. А тут еще эти чертовы репор­теры… и моих ребят нужно успокоить…

– Ты перенес сильный шок, Фини. Это куда ху­же, чем любой инцидент при задержании преступ­ника. Тебе нужно побеседовать с нашим психоана­литиком. – Она усмехнулась при виде его грима­сы. – Понимаю, что в моих устах такое звучит дико. Но, черт возьми, ты побывал в заложниках, один из твоих подчиненных прижимал к твоей шее оружие, ты видел, как он умирал! Это не могло не повлиять на психику. На твоем месте я бы обратилась к Мире. Если ты попросишь, она нигде это не зафиксирует.

– Я не хочу, чтобы кто-то копался у меня в го­лове, – сердито отозвался Фини. – Мне нужно за­ниматься делами, а не ерундой.

– О'кей. – Сознавая, что сама вела бы себя точ­но так же, Ева капитулировала. – Дел у нас по горло. Если не возражаешь, я какое-то время буду работать здесь. Но прежде всего необходимо оснас­тить компьютер Когберна какой-то защитной сис­темой или фильтром. До этого никто не должен к нему прикасаться.

– Каким образом мы можем это сделать, не зная, что именно нужно блокировать?

– Я надеюсь, что ты и гражданский эксперт-консультант что-нибудь придумаете. Ведь ты же по­требовал привлечь его к работе, не посоветовавшись со мной.

На лице Фини мелькнуло подобие улыбки.

– Я знал, что это тебя заденет. Но тебе хорошо известно, что лучшего консультанта, чем Рорк, нам не найти.

– Тогда завтра же принимайтесь за дело и обес­печьте систему защиты. – Поднявшись, Ева подо­шла к стулу Фини, присела на корточки и посмотре­ла ему в глаза. – А сейчас поезжай домой, Фини. Выпей пива, побудь с женой… Хоть она и жена копа, но не успокоится, пока не увидит тебя целым и невредимым. Да и ты будешь чувствовать себя не в своей тарелке, пока не увидишься с ней, а мне ты нужен в рабочем состоянии.

Последовала длительная пауза.

– В наши дни молокососы думают, будто знают абсолютно все, – проворчал наконец Фини. – Ладно, до завтра.

Когда он ушел, Ева вернулась к столу. Она выве­ла на экран компьютера данные Когберна и личное досье Хэллоуэя, чтобы найти возможную связь между ними, но тут послышался сигнал телефона.

– Даллас.

– Я звоню с места происшествия, на которое тебе не помешало бы взглянуть. – Голос детектива Бэкстера был мрачным и озабоченным.

– Я веду приоритетное расследование, Бэкстер, и не могу браться за другое дело. Так что разбирайся сам.

– Это дело тебя заинтересует. Жертва – мужчи­на тридцати трех лет. На первый взгляд все выгля­дит так, будто на него напали. Но при ближайшем рассмотрении видно, что он сам нанес себе все по­вреждения – в том числе перерезал горло.

– У меня нет времени на…

– Перед смертью у него сильно кровоточили уши и нос. Мы обнаружили в комнате жуткий бес­порядок. На полу экраном вверх лежит компьютер, на экране слова: «Абсолютная Чистота достигнута».

– Не позволяйте никому прикасаться к этому компьютеру! Я немедленно выезжаю!

По пути Ева заглянула в кабинет Рорка.

– Меня срочно вызвали, – сообщила она. – Еще одна аналогичная смерть. Вернусь, когда… ког­да смогу.

И Ева помчалась к лестнице.

Чедвик Фицхью проживал в комфортабель­ной квартире в Верхнем Истсайде. Так как он был единственным мужчиной среди четырех поколений Фицхью, в его обязанности входило участвовать в светских раутах, шикарно выглядеть в смокинге, иг­рать в поло и в случае необходимости обсуждать биржевые сводки. Семейный бизнес заключался в разнообразных операциях с деньгами, которых у Фицхью было более чем достаточно. Хобби Чедвика включали путешествия, модную одежду, азартные игры – и соблазнение подростков.

Бэкстер сообщил все это Еве, покуда она изучала кровавое месиво, ранее бывшее Чедвиком Фицхью.

– Данные удалось обнаружить сразу. Парень был известным педофилом. Предпочитал юнцов от четырнадцати до шестнадцати лет. Покупал им ал­коголь, «Зонер» и тому подобное, заманивал сюда, а потом трахал их, хотели они того или нет, снимая все на видео, насколько можно судить по его кол­лекции. После этого он гладил их по головке и предупреждал, что если они будут болтать, то им придется хуже, чем ему. – Бэкстер посмотрел на те­ло. – Как правило, ему верили.

– Если все это широко известно, значит, хотя бы один из подростков не стал молчать?

– Да, на него подавали в суд четыре раза за пос­ледние два года. – Бэкстер достал из кармана штат­ского костюма пакетик жвачки и предложил ее Еве. – По крайней мере, в Нью-Йорке. Но семей­ные деньги и высокооплачиваемые адвокаты каж­дый раз его вызволяли, и ублюдок выходил чистень­ким. Без него мир будет только лучше.