Борис Мишарин - Куртизанки дорог

Николай разлил коньяк по рюмкам, взял дольку лимона.

— Давайте, девчонки выпьем немножко. Хочется отдохнуть и расслабиться по полной…

Он опрокинул коньяк в рот, жуя лимон, сморщился немного и стал раздеваться. Раздевался всегда сам и полностью. Снова присел между ними, тиская груди с обеих сторон, гладил ножки, наблюдая, как растет и поднимается пенис. Светлана соскользнула вниз, а он сосредоточился на ножках и груди Нины, пока не дошел до развязки.

Закурили все вместе. Николай встал и Светлана догадалась — разложила диван. Можно поваляться, понежиться. Девчонки не сняли чулки и пояс, обе ласкали мужское тело, целуя и поглаживая грудь, медленно опускаясь все ниже и ниже. Первой села сверху Светлана, потом они несколько раз менялись, пока сами не получили удовольствие.

Николай невольно сравнивал их между собой, сравнивал и с Дианой. Сорокалетняя Светлана не выглядела на свои четыре десятка при первом и невнимательном взгляде. Но кожа не дышала свежестью, как у более молодой Нины, морщины у глаз выдавали возраст, хотя строение лица и тела позволяло выглядеть намного моложе. Про таких говорят в народе — «маленькая собачка до старости щенок». Ее всегда вежливый тон, желание угодить, расхвалить клиента компенсировали возраст и даже больше — ее выбирали чаще. «Ласковый теленок две матки сосет» — почему-то вспомнилось Николаю. Убеждался в этом не раз и не только в этом случае.

А Диана… Молодая красавица, в сексе никому не уступит, а в разговоре и сравнения нет. Тело и формы лучше и краше Нинкиных, тем более Светкиных. Так в чем же дело? Николай задумывался и над этим, но как-то поверхностно и несерьезно. Все гораздо проще и банальнее — это не купленная женщина и к ней необходимо подстраиваться. И в сексе думать не только о себе, но и о партнере то же. Эти простые истины не тяготили его и не создавали проблем. Он хотел, желал, жаждал, что бы Диана была довольна, пусть где-то даже в ущерб себе, но он этого действительно хотел и мечтал дать ей необыкновенное удовольствие. Так что же все-таки происходит? Эгоизм половых чувств… Возможно. Наверняка возможно — дать удовольствие то же может не каждый.

Нину и Светлану Николай выделял среди других проституток по одному, самому главному признаку — они не стремились улизнуть после секса в машине, сославшись на внезапно возникшую необходимость, как все другие дорожницы. Получить денежку и смыться, броситься на поиски чеков, уколоться и оттянуться — ничто другое не заботило путан-сосочек. Даже более высокая оплата не могла удержать в машине. Героин тянул сильнее.

И в доме сестры не намекали на возможное появление матери или сына Нины. Он знал и такое уже было — если придут, то посидят на кухне и никогда не зайдут в комнату. Николай ценил этот факт и платил по повышенной ставке, что, естественно, устраивало сестер. Не надо никуда ходить и морозиться, денег хватит на несколько дней. А героин они покупают с избытком, что бы был запас наперед.

Мурашова приехала в офис поздно и как обычно не собрала своих замов на утреннюю планерку. Позвонила секретарю и отменила. Не ошиблась в расчете — в приемной сидел брюнет, по описанию похожий на Адвоката. Кинулся было к ней — напроситься на прием, но охранник сработал четко, не дал приблизиться, а слушать она не стала, прошла в кабинет. Разделась, попросила кофе и потом уже выслушала Елену. Секретарша как-то неодобрительно отозвалась об Адвокате, а это был именно он.

— С утра сидит в приемной, противный тип. Говорю ему, что вас нет, а он — ничего, подожду. Может вы и не примете его совсем… Не договаривались же о встрече. Наглый такой…

Елена явно не хотела, что бы его приняли, но сие не в ее власти. Она протянула Мурашовой визитку.

«Ярослав Дмитриевич Ройзман. Адвокат», прочитала Диана на визитке.

— Лена, — хитровато улыбнулась Мурашова, — а зачем нам адвокаты? Разве у нас своих нет?

— Вот и я говорю, Диана Сергеевна, пусть катится своей дорожкой, — довольно ответила Елена.

— Скажи ему, что в услугах адвоката я не нуждаюсь. Свои, слава Богу, пока справляются.

Мурашова уткнулась в бумаги в папке «На подпись». Она знала, что Адвокат не уйдет просто так и она его примет, но необходимо соблюсти «маленькие формальности».

Действительно, через несколько минут в кабинет снова вошла секретарша.

— Извините, Диана Сергеевна, но этот тип не уходит. Говорит, что не на работу наниматься пришел, а по важному делу, которое вас очень заинтересует. Просил доложить повторно.

— По важному делу, говоришь… Ладно, зови. Нет, впрочем назначь ему на завтра, на одиннадцать утра. И соедини меня с Роговым, когда тип уйдет.

— А Сергей Петрович здесь, в приемной.

— Вот и пригласишь его, но только после ухода адвоката.

Мурашова подавила в себе желание узнать поскорее тему разговора с Адвокатом. Не сомневалась, что речь пойдет о ее железнодорожной ветке, но маленькие колебания все же были. Авось пронесет и заговорит Адвокат о другом. Хотя, судя по записанной беседе с Испанцем, о другом не может быть и речи.

— Добрый день, Диана Сергеевна, — мысли перебил вошедший Рогов. — Это хорошо, что вы назначили встречу на завтра. Очень недовольным ушел Адвокат, наверняка побежит сейчас к Испанцу жаловаться. Планы вы их не сломали, но маленькую корректировку внесли, а это уже хорошо. Не рассчитывали они на отказ сегодня, явно не рассчитывали. Злиться Адвокат начал, я это кожей чувствую.

Рогов все еще мысленно перебирал уход Адвоката, его очевидную озлобленность. Что-то сорвалось у них, бесспорно рассчитанное на время, но что конкретно не знал.

— Надеюсь, Сергей Петрович, вы сможете узнать куда пойдет Адвокат и что станет делать? Это важно, вы понимаете?

— Конечно, Диана Сергеевна. Все отлажено и проинструктировано. Адвоката, как и Испанца, водят повсюду, даже в ванную. Плохо одно… Полагаю, что с Ковалевым уже Адвокат пообщался. Еще раньше, до появления у вас, и нет записи разговора. Не знаем мы — что он там ему наболтал, какую дезу подсунул. Сил мало… Надо бы и за Ковалевым проследить, послушать, что он там затевает.

По селектору в разговор вмешалась Елена:

— Диана Сергеевна, Ковалев на трубе. Соединить?

— Да, Лена, переключай.

Мурашова переглянулась с Роговым, включила громкую связь.

— Добрый день, Диана Сергеевна. Как самочувствие, успехи?

— Здравствуйте, Василий Егорович. Спасибо. Пока не кашляю…

Мурашова заметила, как улыбнулся при этих словах Сергей Петрович, внимательно прислушивающийся к разговору.

— Слышал я — Ройзман у вас был, — тон голоса стал резким. — И мне не нравится, когда мои дела обсуждают за моей же спиной.

— Помилуй, Василий Егорович, — перебила его Мурашова. — Действительно был такой адвокат в моей приемной. Минуту назад ушел. Не приняла я его, на завтра назначила. Даже в лицо такого не знаю, а вы про какие-то обсуждения. Стыдно, Василий Егорович, старше меня намного, а какими-то сплетнями пользуетесь. Стыдно… Но раз вы позвонили мне напрямую, значит кто-то убедил вас в обратном и тема наверняка серьезная. Готова встретиться лично и уж поверьте — придется вам извиниться.