Бартл Булл - Отель «Белый носорог»

— Это моя невеста, мисс Кина Китенджи, — представил Оливио, стараясь как можно меньше шевелить губами. Любое движение причиняло почти нестерпимую боль. — Как дела на ферме «Керн»?

— Очень приятно, Кина. Овцы и коровы жуют себе жвачку, а урожай кукурузы превзошел все ожидания. А вот лен почти полностью погиб. Чай и кофе тоже пока не приживаются. Говорят, нужно было хранить семена в древесном угле, чтобы повысить всхожесть. Бевисы взялись присмотреть за тем, что осталось.

— В будущем сезоне будет легче, миссис Луэллин. Вот увидите. Что привело вас в «Белый носорог»?

— Хочу оставить сына на несколько дней, пока улажу кое-какие дела в Найроби. Этот негодяй Фонсека претендует на тот участок, где стоит мой дом. Через два дня слушания в земельном управлении. Мы можем все потерять. Я должна повидаться с вашим другом, мистером да Сузой, раздобыть денег и нанять адвоката.

— Я дам вам письмо к сеньору да Сузе. К вашим услугам будут все необходимые средства и лучшие юристы Найроби.

— Надеюсь, мне повезет с адвокатом больше, чем Дэвиду Копперфилду, — пошутила Гвенн. Ей вспомнились слова Урии Гипа: «Хоть я и юрист, мистер Копперфилд, но я хочу сказать только то, что сказал».

— Не знаком с этим джентльменом, — признался Оливио. Он что-то лихорадочно соображал. — У нас с вами крупный счет к Васко Фонсеке. Это правда, что он владеет соседней с вами частью бывшей фермы Амброза?

— Похоже, он заранее знал, где пройдет железная дорога.

— Миссис Луэллин, редкий зверь ходит напрямик. Одно могу обещать: под каждым камнем сеньор Фонсека найдет скорпиона. Это вы, милорд?

— Я, дружище, принес тебе лекарство, — Пенфолд нагнулся, чтобы вручить Велли раскрашенную фигурку волынщика. — Я могу быть чем-нибудь полезен?

— На этот раз да, милорд. У меня под кроватью есть такая красивая циновка. Под ней — тайник, а в нем — запертый на ключ металлический ящичек. Ключ висит в баре, под прилавком.

— Хорошо.

— Как дела в баре, милорд? Все блестит?

— Стараюсь, но куда мне до тебя! Ладно, пойду откопаю твой сейф, пока миссис Луэллин научит Кину делать перевязку. Гвенн, перед этим нужно дать Оливио морфий.

После того как женщины закончили, Оливио набросился на свою жестянку. Однако ключ то и дело выпадал из забинтованных — каждый по отдельности, как сигареты — пальцев.

— Пожалуйста, милорд, вы не могли бы мне помочь?

— Охотно, — Пенфолд повернул ключ в замке и заглянул внутрь. — Похоже на расписку от 1918 года. Тебе передаются в собственность десять акров земли. Боже мой! Это же часть бывшей фермы Амброза! И как раз в центре, на реке! Может, продашь ее Гвенн? Это заставит мерзавца призадуматься.

— Нет, милорд. Извините, но вы не понимаете.

Карлик собрался с духом. Как заставить такого мужчину, как лорд Пенфолд, войти в положение слабого маленького человечка, который может расправиться с могущественным врагом одним-единственным способом — чужими руками? Нужен сильный союзник!

— Видите ли, сэр, миссис Луэллин и так с ним судится. Если я отдам землю ей, от этого ничего не изменится. Я преподнесу Фонсеке более изысканный подарок — нового врага! Такого, который еще ничем здесь не владеет. Соседа, который мертвой хваткой вцепится в эти десять акров. Например, молодого мистера Энтона. Когда-нибудь он возместит мне золотом. А теперь, милорд, если вы не против, сожмите мою руку в своей, чтобы ручка не выпала, я хочу отписать мою землю Энтону Райдеру. А миссис Райдер — я хочу сказать, миссис Луэллин, прошу прощения — передаст документ стряпчему в Найроби.

Гвенн зарделась. Пенфолд достал с полки перо и чернила. Сел на кровать. Положил расписку поверх жестянки. Его худые пальцы стиснули крошечные пальцы Оливио. Вдвоем они составили документ о передаче земли.

После всех усилий Оливио чувствовал себя разбитым. Но в мозгу вершилась интенсивная работа. Мог ли он подумать, что существует такая дружба?

Велли засунул голову под кровать и шумно выражал недовольство по поводу укатившегося волынщика. Пенфолд поставил под документом свою подпись. Гвенн смущенно обратилась к нему:

— Адам, вы не дадите мне адрес, по которому я могла бы связаться с Энтоном? Мне понадобится его помощь в Найроби. Вряд ли в полиции меня станут слушать без свидетеля.

— Лолгориен, почтамт, до востребования. Туда поступает почта для всех золотоискателей. А в чем дело?

— Хочу, чтобы он дал свидетельские показания под присягой. Я намерена привлечь Майкла Рейли к ответу за изнасилование.

— Нет, ты можешь себе представить? — возмущалась Сисси, заводя патефон. — Эта дамочка входит в здание Верховного суда в центре Найроби и заявляет, что ее изнасиловали! Каково? Изнасиловали, прошу покорно!

— Почему бы тебе не прокатиться верхом, дорогая?

— Во что они превратили страну! Что о нас подумают африканцы? И за каким чертом она пустилась в путешествие без мужа? Говорят, иногда она даже снимает обручальное кольцо! Вы когда-нибудь слышали об изнасилованной леди?

— Я — нет, не слышал.

— Кстати, сокровище, тебе пора выставить из нашего дома эту черную потаскушку и ее гнома. От них такая вонища — и эти струпья! Из-за его скулежа я не могу уснуть. Воет и воет, пока у тебя не лопнет терпение и ты не накачаешь его опиумом. И потом — Бог знает, что они вытворяют, когда остаются одни!

Ах вот оно что! До Пенфолда наконец дошло. Сисси сроду не трогали шашни в стенах отеля.

Джаз «Пикадилли» в очередной раз заиграл «Танец в "Савое"». Пенфолд отвернулся и, выдавив на стойку несколько капель ружейного масла, начал тереть тряпкой. В баре было чисто, но не так, как прежде — небо и земля. Почему у него не выходит как у Оливио Алаведо?

Карлик лежал на медной кровати лорда Пенфолда. На душе было легко. Она словно парила в воздухе, отдельно от тела.

Где-то неподалеку забивали гвозди. Он что, снова в Гоа, в квартале каменщиков и плотников? Или это колокола бьют тревогу в древней морской крепости и на него веет свежим ветром с океана на Малабарском берегу? Неужели он вернулся домой?

Нет — неравномерный стук молотка говорит о том, что работает африканец. Оливио открыл правый глаз и, повернув голову к окну, увидел свет и копошащиеся фигуры. Боль вернулась.

Да, точно! Для него строят новый коттедж! По словам его светлости, вспомнил Оливио, он скоро будет готов, роскошнее и удобнее, чем первый. С верандой, детской и отдельной ванной комнатой! Он закажет красную черепицу из Гоа. То-то все удивятся!

— Кина, можно войти? — послышался голос лорда Пенфолда. — Оливио, тебе письмо из Лиссабона — судя по виду, от какой-то важной шишки. И еще одно — от твоего толстого приятеля да Сузы из Найроби. Не то что моя почта. Скоро у нас в Уилтшире не останется никакой собственности, кроме древнего колодца, и тот триста лет как высох.