Лиза Клейпас - Дорога на Рейншедоу

– Мне нравится деловая сторона, – говорила Джастина Люси. – Я не возражаю наводить чистоту, и могу даже починить водопровод, но не стану готовить и ради спасения собственной жизни. А Цое у нас – домашняя богиня.

Это была правда. Цое любила находиться на кухне, где без усилий стряпала сладости вроде банановых маффинов, покрытых инеем из белоснежного сыра маскарпоне, или коричных пирожных к кофе с тающей корочкой из жёлтого сахара, испечённых в металлической форме. Днём она выносила подносы с кофе и сладостями в гостиную. На многоярусной подставке красовались тыквенные печенья, соединённые сливочным сыром, шоколадные кексы – массивные, как пресс-папье, – и открытые пирожки с глянцевыми засахаренными фруктами.

Сколько разных парней звали Цое замуж! Но до сих пор она отказывала им всем, потому что всё ещё никак не могла прийти в себя после неудачного брака. К досаде Цое для неё единственной явилось откровением, что Крис, её муж, – гей.

– Все это знали, – напрямик заявила ей Джастина. – Я предупреждала тебя ещё до того, как ты выскочила за него замуж, но ты ж не слушала!

– Крис не казался мне похожим на гея.

– Как насчёт одержимости Сарой Джессикой Паркер [8]?

– И нормальные мужчины любят Сару Джессику Паркер, – защищалась Цое.

– Да, но многие ли из них пользуются «Рассветом» от Сары Джессики Паркер как лосьоном после бритья?

– Он пахнет цитрусом, – говорила Цое.

– А вспомни тот раз, когда он взял тебя в лыжную поездку в Аспен?

– И нормальные мужчины катаются на лыжах в Аспене.

– Во время лыжной недели геев? – настаивала Джастина с упорством, которое в глазах Цое выглядело почти предательством. – А помнишь, как Крис всегда говорил: «В каждом есть немножко от гея»?

– Я думала, он просто философствовал.

– Он был геем, Цое. Ты считаешь, какой-нибудь нормальный парень скажет что-то подобное?

К сожалению, отец Цое категорически возражал против разводов по какой бы то ни было причине. Он настаивал, что со всем можно разобраться, если проконсультироваться с психологом, и даже предполагал, что Цое следовало бы приложить больше усилий для сохранения интереса Криса. И семья бывшего мужа тоже винила Цое, утверждая, что Крис вовсе не был геем, пока не женился. Со своей стороны Цое, не осуждая Криса за нетрадиционную ориентацию, обижалась на него из-за того, что он сделал её ничего не подозревающей жертвой своих сексуальных предпочтений.

– Это так унизительно, – как-то разоткровенничалась с Люси Цое, – когда муж бросает тебя ради другого мужчины. Чувствуешь себя так, будто подвела весь женский род. Как будто именно я была той, кто в конечном счёте послал его в другую команду.

Люси тогда ответила, что у обманутого часто возникает чувство стыда из-за того, что его обманули. Хотя это несправедливо, но ты почему-то не можешь не воспринимать это как результат какого-то своего собственного упущения.

– Что случилось? – нахмурившись, спросила Джастина, открывая заднюю дверь, чтобы впустить Люси. Как обычно, Джастина была одета в джинсы и футболку, её волосы были собраны в покачивающийся конский хвост. – Ты выглядишь ужасно. Давай, проходи в кухню.

– Я вся мокрая, – ответила Люси. – Полы испачкаю.

– Снимай туфли и проходи.

– Прости. Мне следовало сначала позвонить, – Люси выскользнула из своих заляпанных грязью кроссовок.

– Без проблем, мы не заняты.

Люси последовала за Джастиной в просторную тёплую кухню. Здесь стены были оклеены обоями с узором из ярких гроздей вишен, а воздух наполняли приятные ароматы выпечки, горячего масла, растопленного шоколада. Цое, скрутив свои золотистые кудри в узел на макушке, вынимала из духовки противень с маффинами. Она, с её соблазнительной фигурой с тонкой талией, раскрасневшимися от жара печи щеками, выглядела, как девушка с ретро-обложки.

Цое улыбнулась:

– Люси. Хочешь быть дегустатором? Я как раз пробую новый рецепт шоколадных булочек с сыром рикотта.

Люси молча покачала головой. Каким-то образом уютное тепло кухни заставило её почувствовать себя даже хуже. Горло сдавил спазм от надрывной тоски, и Люси поднесла руку к горлу, пытаясь унять мучительную боль.

Джастина обеспокоенно уставилась на неё.

– Что случилось, Люси?

– Кое-что по-настоящему плохое, – с усилием выговорила Люси. – Кое-что ужасное.

– Вы с Кевином поссорились?

– Нет, – судорожно вырвалось у Люси. – Он бросил меня.

Она тут же опустилась на стул у стола. Цое протянула гостье стопку бумажных салфеток, чтобы промокнуть её влажные волосы и вытереть нос, пока Джастина наливала порцию виски. Когда Люси глотнула мягкого на вкус жидкого огня, Джастина налила новую порцию в другой стакан.

– Ради бога, Джастина, она ещё не закончила с первым, – попеняла ей Цое.

– Это не для Люси, это для меня.

Цое улыбнулась, покачала головой, принесла тарелку со сдобой, и присела на стул напротив Люси.

– Возьми один, – предложила она. – Едва ли найдётся такая проблема, в которой не сможет помочь тёплый маффин.

– Нет, спасибо, я не могу ничего есть.

– Это шоколадный, – сказала Цое, будто это придавало булочке целительные свойства.

Прерывисто вздохнув, Люси взяла маффин и разломала его, выпустив влажный жар, согревший её пальцы.

– Так что там за дела с Кевином? – спросила Джастина, впиваясь зубами в маффин.

– Он изменил мне, – глухо проговорила Люси. – Он только что признался мне в этом.

– Это ничтожество, – в изумлении выдохнула Цое. – Этот слизняк, этот… этот…

– Я думаю, «мудак» – как раз то слово, которое ты ищешь, – подсказала Джастина.

– Хотела бы я сказать, что удивлена, – добавила Цое, – но мне всегда казалось, что Кевин принадлежит как раз к тем парням, которые способны на измену.

– Почему ты так говоришь? – спросила Джастина.

– Во-первых, его глаза.

– Только потому, что он привлекателен… – начала Джастина, но Цое прервала её:

– Нет, я имела в виду не это. Я говорю, как он смотрит на женщин. Я частенько ловила его на том, что он пялится на мою грудь.

– Все смотрят на твою грудь, Цое. Люди просто не могут этого не делать.

Цое, нарочито не обращая внимания на свою кузину, продолжила:

– Кевин не создан для постоянных отношений. Он похож на одну из тех собак, что носятся за машинами. Автомобиль им на самом деле ни к чему. Им просто нравится сам процесс погони.

– Так с кем он тебе изменил? – спросила Джастина у Люси.

– С моей сестрой Элис.

Кузины вытаращились на неё одинаково широко раскрытыми глазами.

– Не могу поверить в это, – заявила Цое. – Ты уверена, что Кевин сказал правду?

– Зачем ему врать? – спросила Джастина.

Цое сочувственно посмотрела на Люси:

– Ты звонила Элис, чтобы спросить её об этом?