Александер Виктория - Ее высочество, моя жена

– Я не знаю. Хочу. Должна признать, я была полностью согласна с Димитрием, что не стоит пока говорить лорду Мэтью о драгоценностях. Это был мудрый совет. И возможно, не стоит им пренебрегать и сейчас, – Татьяна встретилась взглядом с подругой. – Знаешь, он ведь сначала отказывался от моих денег. Слышала эти нелепые условия, которые он выдвинул? Что мы должны жить только на его средства?

Катерина кивнула.

– Не зря он выдвинул эти условия, и гордость потешил, и желание сделать мою жизнь несчастной исполнил. Зато сейчас он, кажется, не против приложиться к моему состоянию.

– Может, он просто уже не хочет сделать вашу жизнь несчастной?

– Можно только надеяться, – со вздохом произнесла Татьяна. – Я хочу доверять ему, моему сердцу нужна вера в него. Я знаю его без году неделю, и мой разум отказывается оставить без внимания это обстоятельство. Но я убеждена, что он человек чести, у него есть принципы, – она скривилась, – мы обе знаем, что мое сердце не столь разборчиво, как мой рассудок.

– Но вы сейчас и старше, и мудрее.

– В сердечных делах едва ли бывают мудрецы. Я не могу позволить эмоциям влиять на свои поступки, – принцесса покачала головой. – Лорд Мэтью разумный, благородный джентльмен и просто хороший человек. Я без колебаний доверю ему свою жизнь, но я не буду подвергать риску связанное с этими драгоценностями будущее своей страны.

– Значит, вы продолжите свои игры в тайну?

– У меня просто нет выбора, хотя я всем сердцем надеюсь на обратное. Сейчас он не совсем такой, каким я его запомнила, он стал серьезнее. Именно таким я хочу его видеть, – Татьяна схватила наперсницу за руку. – Весь этот год я боялась, что совершаю серьезную ошибку. Что я зря так привязалась к Мэтью и даже сейчас продолжаю нуждаться в нем. Он несносен и высокомерен, а его привычка преувеличивать мои прегрешения меня раздражает. Но я знаю, что никогда не чувствовала себя настолько… правильно что ли, когда я с ним. Так, будто до встречи с ним я жила только наполовину. А сейчас у меня такое чувство, что вместе мы горы можем свернуть. Я могу достать звезду с неба, если только захочу. Это поразительно. Время и разлука только упрочили мои чувства к нему. Даже без его воздушных шаров, – она усмехнулась, – я чувствую, что с ним могу летать.

Катерина рассмеялась.

– Приятно видеть вас влюбленной.

– И любимой, – Татьяна покраснела, и Катерина поднялась на ноги. – Разве это не доказывает, что все возможно?

– Доказывает. Но как вы и сами прекрасно знаете, одной любви недостаточно, – Катерина изучала лицо принцессы. – Без доверия.

– Лучше бы ты не упоминала доверие.

– И честность.

Татьяна сморщила носик.

– Я честна в гораздо меньшей степени, чем влюблена.

– Но будет ли правильным…

– Наверное, нет, – она покачала головой. – Все так запуталось. Зная Валентину, мне совесть не позволит оставить его в абсолютном неведении. Мэтью необходимо предостеречь. Не то, чтобы я думала, будто она по-настоящему опасна…

Катерина подняла бровь.

– Позволь мне соврать хотя бы самой себе.

– Последствия такой лжи могут быть печальнее последствий действий вашей кузины.

– Возможно. В любом случае, я подумываю все-таки что-нибудь рассказать лорду Мэтью, – Татьяна покачала головой. – Когда он ушел, мне казалось у нас уйма времени, но сейчас время на исходе. Нужно заставить его забыть о работе. Или возможно, – её внезапно озарило, – нам вовсе не нужно отрывать его от работы.

Принцесса пересекла комнату и села за небольшой письменный стол.

– Не увиливайте от ответа, – Катерина изучала её с подозрением. – Вы собираетесь рассказать ему правду или нет?

– Не будь смешной, – без раздумий произнесла Татьяна и открыла ящик стола, ища письменные принадлежности. – Не могу же я рассказать ему все.

Катерина прищурилась:

– Вы не можете?

– Я имею в виду, что не могу рассказать ему правду… пока, – быстро произнесла Татьяна. – Но расскажу, как только придет время.

– Пусть не о драгоценностях. Но, – Катерина сверлила её взглядом, – есть и другие факты, которые ему следует знать.

– Может быть.

– Разве время не пришло?

– Вероятно, – Татьяна бросила на подругу сердитый взгляд. – Я ненавижу, когда ты становишься моей совестью.

Катерина приняла невозмутимый вид, однако, её глаза сверкали:

– Это моя работа, ваше высочество.

– Да, и ты слишком хорошо её выполняешь, -Принцесса покорно вздохнула. – Я скажу лорду Мэтью все, что ему нужно знать.

– Все, что он заслужил знать, – твердо поправила Катерина.

– Конечно. При первой же возможности. Но… – Татьяна секунду колебалась. – Должна признать, я немного боюсь его реакции. Я не перенесу, если он разозлится или, что еще хуже, если ему будет все равно.

– И тем не менее…

– Да, да. Я знаю. И я приложу все возможные усилия, чтобы посвятить его в тонкости, хотя пока не представляю как, – она покачала головой. – Как я могу рассказать мужчине, что не аннулировала наш брак? Какими словами мне сказать, что он все еще мой муж. И что я на самом деле леди Мэтью.

– А ты в довольно бодром настроении, учитывая все обстоятельства. – Эфраим сидел, положив ноги на стол, сигарета в одной руке, виски в другой.

– Так и есть, Эфраим, – Мэтт развалился в той же позе, – на самом деле.

Час был поздний, но оба еще не ушли. В здании «Мессенджера» они остались только вдвоем, и Мэтт хорошо понимал склонность своего друга к уединению вечерами там, где тишина затрагивала самые потаенные струны души мужчины. Святой храм богам механики и прогресса.

– Сожалею, я не смог раскопать ничего полезного, – Эфраим задумчиво затянулся сигарой. – За исключением того, что в Авалонии были волнения, которые уже должны были закончиться, я не узнал практически ничего. Но волнения интересны, только если кто-то интересуется распрями их породившими.

– …?

– Очевидно, члены королевской семьи Авалонии не питают другу к другу нежных чувств. Похоже, в то время как ветвь твоей принцессы… Дом Прун-что-то-там…

– Прузинских.

– Ну да. Короче, в то время как они последние несколько веков были легитимными правителями, власть в стране время от времени захватывала разнообразная родня, – Эфраим весело фыркнул. – Это уже почти традиция.

– Порождаемая тягой к бренди, видимо.

– Что касается принцессы Софии, ничего нового сообщить тебе не могу, – Эфраим осушил свой бокал и посмотрел на бутылку на столе. – Если не брать в расчет мелкие перестрелки, немногочисленные мятежи и прочее, последний крупный бунт произошел в Авалонии полвека тому назад. Муж принцессы был убит, а сама она сбежала с дочерью в Англию. Несколько месяцев спустя она вышла замуж за графа Уортингтона и провела остаток дней в замке где-то за городом.