Ирина Ульянина - Все девушки любят опаздывать

— Юлия Владимировна — рядовой менеджер по рекрутингу. — Илона Карловна произнесла слово «менеджер» так пренебрежительно, будто оно означало «младший помощник старшего уборщика». И бросила тень на мою репутацию, добавив, что я со своими обязанностями справляюсь посредственно.

Вот ведьма! Старайся, работай после этого… Я спряталась за очками, а господин Ткач ободряюще — широко улыбнулся, обнаружив дефект прикуса: его передние зубы выпирали вперед, как у кролика, а соседние резцы прятались между ними и крупными клыками. Эта вампирическая улыбка совсем не вязалась с его славным, добродушным характером.

— Ах, Илочка, кто в молодости горит желанием работать? О чем ты говоришь?! У Юленьки наверняка другие интересы — свидания, увлечения. — Он дружелюбно и покровительственно потрепал меня по плечу. — Ничего, доживете до наших лет, образумитесь!

— При чем тут годы, Андрей? — гневно передернулась Илона Карловна. — Я, к примеру, и в семнадцать лет не была разгильдяйкой, не опаздывала на работу и сейчас держу себя в черном теле!

Но Андрей будто не слышал ее саморекламы, продолжал рассуждать о животрепещущем национальном вопросе:

— Матка Боска Ченстоховска! Кого только не занесло в Сибирь: венгры, поляки, немцы, чехи, — кажется, вся Европа закалялась на сибирских морозах…

— Да, закалялась, как сталь! — с готовностью подтвердила я, утратив бдительность под воздействием коньяка.

— А вас, Малиновская, никто не спрашивает, — окончательно вышла из себя Илонка. — Хватит прохлаждаться! Куда вы собрались?

Я залилась краской стеснения, а разъяренная директриса каркнула во все воронье горло:

— Вот и ступайте!!!

— Подождите, Юленька, возьмите мою визитку. — Господин Ткач протянул мне карточку. Даже не протянул, а буквально протиснул ее в щель закрывающейся туалетной двери.

— До свидания, — пискнула я из — за двери, боясь высунуть нос, чтобы больше не раздраконивать Каркушу. Но приятный блондин продолжал общение:

— Знаете, милая фрекен Жюли, меня чрезвычайно интересуют судьбы поляков в Сибири, ибо я сам чистокровный поляк! Нам необходимо встретиться, нужно обязательно обменяться мнениями, так сказать, сверить наши ощущения!

— Да, непременно сверим! — тем же форсированным звуком пообещала я и стремглав бросилась в кабинку. Чтобы не уронить визитную карточку в унитаз, я сунула ее в карман и благополучно забыла про ненужную бумажку…

Обеденный перерыв мы с Алиной провели в «Чайна — тауне», про который я плела небылицы Илоне Карловне, оправдывая свое отсутствие на рабочем месте в пятницу. Честно говоря, мне давно хотелось вкусить чудеса китайской кухни, но было жалко денег. Прежде чем попасть в зал, я застряла в вестибюле: перед входом в бистро висел стенд с восточными мудростями. Мне больше всего понравилось изречение: «Судите других, как судите себя. Прощайте другим, как прощаете себе». Это даже лучше, чем «Не судите, да не судимы будете»…

Еды мы набрали целый воз, как для Робин — Боббин-Барабека. Салат «Девять лун» из свиных ушей, которые трудно разжевывать, капустный салат «Охотник Чу», сдобренный маринованными опятами (опята, кстати, оказались слишком кислыми). Еще нас прельстил и соевый суп, и блюдо под названием «Хвост барса», курица с орехами и курица с фунчозой, тушеная свинина с ананасами. У меня чуть живот не лопнул. Столько перца, соли, уксуса и чеснока я никогда еще не употребляла!.. Но не выбрасывать же то, за что заплачено почти пятьсот рублей? Я ела, а избалованная Гладкова все подряд отвергала. Ковыряла деревянными палочками с таким выражением лица, будто делала заведению большое одолжение, пробовала, потом выплевывала и отодвигала от себя очередную пиалу. К тому же портила мне аппетит гадкими замечаниями типа «рыгаловка». У меня складывалось впечатление, что ее мучит токсикоз. Впрочем, «токсикоз» как рукой сняло, когда мы спустились в бар «Ангар», расположенный в цокольном этаже под бистро. Идея замочить пищу пивом принадлежала конечно же Алине — мне бы в голову не пришло алкоголизироваться в разгар трудового дня.

— Юлька, меня в вашу контору приняли на твое место, — доверительно сообщила она, осушив первую кружку.

— Как это на мое? — Я чуть не поперхнулась.

— Ну, так: ты меня обучишь, а потом тебя уволят, — спокойно объяснила секс — бомба, поигрывая «молнией» на кофточке — дергала ее то вверх, то вниз, словно желая дать миру шанс полюбоваться своими нагло торчащими грудями.

— Но это же просто подлость! — огорчилась я.

— Подлость, — согласилась Алина, оглядываясь в поисках официанта. — Ты чего будешь еще — пиво или уже виски?

— Какое виски?! Нам давно пора возвращаться в офис! — заорала я.

— А мы вернемся, — произнесла Гладкова таким потусторонним тоном, что я сильно усомнилась в вероятности возвращения. Обернувшись к бармену, она дважды махнула пальцами, сложенными буквой «V», и посоветовала: — Не плющись, Юлька, и не таращись, мне ваша тухлая контора не уперлась. Это Левик недоволен, что я бездельничаю.

— Левик — твой муж?

— Ха — ха, я похожа на больную? На шизу?

— Нет, что ты?.. — испугалась я и подумала, что она действительно не отличается адекватностью.

— Левика я просто развожу на бабки. Он купил мне хату и тачку, одевает меня, вывозит на отдых и за это трахает. — Алина вытянула ладонь и резко сжала пальцы. — Я его вот где держу! Просекаешь?

— Угу.

— У Левы с Илоной — свои подвязки. Если я буду хотя бы иногда появляться в вашем вонючем офисе, она должна целовать меня в попу в знак благодарности.

— Не преувеличивай, — попросила я. — Ты плохо знаешь Илону Карловну!

— Да я вообще знать ее не хочу, вот что характерно!.. Шла бы она в пень!

Подлетел официант, неся на подносе две кружки пива и два бокала виски со льдом.

— Куда нам столько? — недоумевающе вздохнула я.

— Пф-ф, чего ты стебешься, Юлька? Это так — разминка! Слегка горло промочить, — заверила странная девушка и, отхлебнув из бокала, сморщилась. — Фу, вискарь какой — то гнилой!.. Паленый, что ли? Попробуй, а, Малиновская? Может, мне мерещится?

Я попробовала и не получила никакого удовольствия от напитка. Впрочем, по части виски я не специалист, мне нравятся более мягкие напитки: вина или аперитивы вроде мартини и «Чинзано». Но в манерах Гладковой было нечто завораживающе — яркое, заражающее своей отвязностью, их хотелось копировать. Я тоже фыркнула и выдала реплику в ее удалой стилистике:

— Пф-ф, здравый вискарь, потянет!

— Ну и супер. — Она присосалась к стакану, а когда я намекнула на то, что время летит стрелой, ища сочувствия, пролепетала: — Ой, Юлька, ты себе не представляешь, как я выматываюсь, посещая всех этих стилистов, массажистов, визажистов, педикюрш и маникюрш!.. Устаю как собака. Это просто трендец! — Алина выпустила струю сигаретного дыма мне в лицо. — Надо же когда — то и расслабиться?!