Кейт Лондон - Три поцелуя

Она наслаждалась поцелуем, краем сознания отмечая, что его рука оказалась у нее между ног, мягко касаясь пальцами того места, где уже повлажнели трусики, выдавая ее с головой.

— Майкл… — непроизвольно вырвалось у нее.

Он зарылся лицом в ее шею, частый стук его сердца звучал в ней, как будто их тела слились в одно целое.

— Если ты не перестанешь так на меня смотреть, твои братья утром изобьют меня за то, что я изнасиловал их маленькую принцессу. Тогда тебе придется лечить поцелуями мои синяки.

— Только если ты будешь меня об этом умолять, — ответила она. Майкл поднялся, продолжая держать ее на руках. Он нес ее так же, как часто носил в детстве, когда она разбивала коленку, но их нерасторжимо связывало нетерпение страсти, которая требовала удовлетворения. Кло готова была умереть сейчас ради того, чтобы принадлежать ему. Он нес ее, как законную добычу, как женщину, которая от рождения была предназначена ему.

И все годы их разлуки казались сейчас лишь несколькими минутами.

Черные брови Майкла вдруг сошлись на переносице. В его помрачневшем взгляде не осталось ни капли нежности.

— Если ты сейчас скажешь, чтобы я тебя отпустил, я сделаю это, и ты сможешь уйти. А если хочешь, чтобы я нес тебя дальше, скажи «да», и единственное, что меня тогда будет интересовать, какие яйца ты предпочитаешь на завтрак — всмятку или вкрутую.

— Тост, — хрипло шепнула Кло, так и не сумев сказать ему «да».

Все напряжение тут же исчезло с лица Майкла, оно опять озарилось мальчишеской обаятельной усмешкой, в которой проглядывала нежность. Он крепче прижал ее к себе.

— Хорошо. Ты по-прежнему любишь намазывать на него такой тонкий слой джема, что его почти не видно? — спросил он, продолжая нести ее в спальню.

Они вместе возвращались из прошлого в настоящее, минуя годы разлуки, и оба прекрасно понимали, что с этого момента отступление уже невозможно.

— Смотря, какой у тебя есть, — ответила Кло, зная, что слова ничего не значат сейчас. Она тонула в разгоравшемся пламени его глаз.

— Черносмородиновый, персиковый… и мед, — приговаривал Майкл между поцелуями, которыми как бы проверял, действительно ли она согласна остаться с ним сегодня…

Но при этом он держал ее как свою добычу, которую ничто не сможет вырвать из его сильных рук. Дрожь его напряженного тела выдавала страсть, которую он готов обрушить на нее, и Кло хотела этого. Она хотела погрузиться в водоворот страсти и забыть обо всем на свете, кроме того, что сейчас связывало их тела.

Майкл внес ее в темную спальню, опустил на кровать, на которой любили друг друга их родители, и стал срывать с нее одежду, не в силах больше сдерживаться.

Время пришло, Майкл был ее мужчиной, и она отдавалась ему!

Кло стянула с его бедер полотенце и изогнулась, чтобы ему было удобнее снять с нее джинсы, рубашку и лифчик. Майкл застыл, увидев свою загорелую сильную руку на ее животе: это показалось ему необыкновенно эротичным. Он нежно провел ладонью по шелковой коже вниз к завиткам и погладил бедра, которые выгнулись ему навстречу. Глаза их встретились, и Кло утонула в огне, который властвовал над ее телом, изнемогавшим от желания. Она вцепилась пальцами в его плечи. Неужели страсть бывает именно такой? Яростной, горячей и всепоглощающей? Темной и таинственной, болезненной и безудержной…

Плечи Майкла в темноте казались бронзовыми. Он опустился на нее, медленно и осторожно раздвигая ногами ее бедра. Она обвила его ногами, чувствуя, как упирается в нее то, что с таким нетерпением ждет ее пульсирующая влажная женская суть. Не было больше никакого стеснения, никакого страха. Только жилка на его виске билась в бешеном ритме, когда он вошел в нее. Тела сомкнулись, грудь Кло, мягкая и шелковая, прижалась к черным завиткам на его груди.

— Майкл… — прошептала она, зная, что время так и не смогло победить ее потребности в нем.

Незваный гость в редакции «Звезды Лоло» гнусно ухмыльнулся. Его кожаные перчатки были измазаны кровью мертвых попугаев. Старуха спала наверху в своей спальне.

Она никогда не понимала, на что он способен, и нарушила правила, помогая Майклу собирать материалы по делу Сэма Мэттьюза. Мюриел Перкинс должна поплатиться за то, что помогает приезжим! Прошлое должно быть похоронено, и Клубу никто не имеет права вставлять палки в колеса. Так повелось с тех времен, когда здесь поселились первые ковбои: Клуб еще в те времена установил здесь свои правила.

Он повернулся полюбоваться на свою работу. Только одного попугая в клетке он оставил живым. Специально для того, чтобы старуха поняла и всегда помнила, что ей лучше держаться от Клуба подальше.

В «Лонг Хорне» Куинн позволил себе еще раз подышать сладковатым дымом. Его опять разбудил горький плач ребенка.

Огненная Женщина шла в ночи, рождая грозы и наслаждаясь ими.

Волки опять дрались, и молодой волк становился все сильнее.

Цветок горной примулы стал огромным, его лепестки открылись, корни вспучили землю вокруг скалы, стоявшей тут с незапамятных времен.

— Ты не хочешь ничего мне сказать? — хрипло прошептал Майкл, приподнявшись над ней. Кровать скрипнула под их весом, когда он опять вошел в нее. Кло задержала дыхание, приподнимая колени, и ее удивило, рыдание, подступившее к горлу. Яростная, дикая сила управляла ею, заставляя бросаться навстречу Майклу и терять самоконтроль. Она заставила себя сдержаться, чтобы немного прийти в себя.

— Нас здесь двое, Кло, — негромко сказал Майкл.

Она могла в любой момент оттолкнуть его. Мрачное лицо нависло над ней, в проницательном взгляде снова не было ничего нежного. Майкл замер в ожидании, его глаза горели, как у охотника, караулившего добычу.

Жар опять волной прокатился по ее телу, когда Майкл опустился на нее. По его напряженным плечам она поняла, что он сдерживает себя, не позволяя привести все к ослепительному концу, который она так жаждала испытать.

Он опять не давал ей ничего, заставляя бороться за свое желание! В напряженной тишине она слышала только удары собственного сердца. Желание расплавляло ее кости, такое примитивное и пугающее…

Но она не могла отдать ему все. Не могла позволить ему взять над собой верх.

— Это ничего не изменит. Я не хочу впускать тебя в свою жизнь, в свой бизнес…

— Не считай, пожалуйста, что я буду следовать установленным тобой правилам, — прошептал он, дотронувшись губами до пульсирующей на ее горле жилки. — Слишком поздно, Кло… Ты опоздала. Ну, попробуй, скажи мне сейчас, что ты хочешь, чтобы я остановился!

Кло промолчала, и он задвигал бедрами, проникая в нее все глубже. У Кло перехватило дыхание от наслаждения.

— Да… Да, Майкл! — вырвалось у нее. Она закрыла глаза и упрямо приподняла подбородок, яростно посылая себя ему навстречу.