Дафна дю Морье - Французова бухта

Дона стояла на корме у перил, всматриваясь в очертания незнакомого берега. Чудилось в них что-то жуткое, сверхъестественное. Ей казалось, что они вторглись в заколдованную страну: ее обитатели находятся под влиянием злых чар, они спят беспробудным сном, а чайки сторожат их, и стоит появиться в заливе кому-то чужому, как они поднимаются и криком своим извещают об этом злых демонов. Эта земля и эти скалы были частью ее родного берега, но сегодня ночью они враждебно ощетинились, превратились для нее в неприятельскую территорию. А горожане порта Фой, мирно спавшие в своих постелях, стали для нее чужеземцами.

Команда «La Mouette» собралась на палубе. Неподвижные молчаливые матросы выстроились плечом к плечу. И впервые, с тех пор как они отправились в поход, Дону кольнуло дурное предчувствие, по спине пробежал холодок страха. Она — Дона Сент-Коламб, жена английского землевладельца и баронета — забылась настолько, что позволила банде бретонцев втянуть себя в безумную авантюру. А что она знает о них? Только то, что они пираты, опасные преступники, неразборчивые в средствах. Их предводитель ничего толком не рассказал о себе, а она полюбила его, что само по себе нелепо и необъяснимо. Должно быть, потом ей придется стыдиться своего поступка. А что, если план провалится, Француза, его людей и ее вместе с ними захватят? И, прежде чем установят ее подлинную личность, они все вместе предстанут перед правосудием! Из Лондона как ошалелый прилетит Гарри… Дона представила себе, как слухи об этой истории расползутся по всей стране. Какая порочащая грязь навсегда пристанет к ее имени! Друзья Гарри, конечно, присочинят непристойности, каких не было, а сам Гарри, возможно, лишится рассудка, и тогда их дети останутся без родителей. Им запретят даже упоминать имя матери, которая удрала с пиратом французом, словно кухарка за грумом.

Мысли тяжелым грузом ложились на сердце Доны. Глядя сверху на построившуюся команду, она с тоской вспоминала свою уютную постель в Навроне, прогулки по саду, радость от возни с детьми. Внезапно она почувствовала, что рядом с ней стоит Француз. Не было сомнений, что он все понял, стоило ему заглянуть ей в лицо.

— Сойдем вниз, — спокойно сказал он.

Дона повиновалась, словно ученик, заслуживший наказание от строгого учителя. Как она сможет оправдаться, если он упрекнет ее за малодушие? В каюте было полутемно, две свечи отбрасывали на стены тусклый отблеск. Француз присел на краешек стола и посмотрел на нее в упор. Дона стояла перед ним, судорожно сцепив за спиной руки.

— Вы вспомнили о том, что вас зовут Дона Сент-Коламб! — не допускающим возражения тоном сказал он.

— Да, — не стала отрицать Дона.

— Стоя на палубе, вы мечтали вернуться домой и никогда больше не встречать «La Mouette» ?

Ответа не последовало… Нависла гнетущая тишина. Дона спрашивала себя: неужели все женщины, когда любят, разрываются между желанием признаться в своем чувстве, забыв скромность и благоразумие, и страхом объясниться первой, заставляющим таить любовь иногда всю жизнь.

Ей захотелось оказаться в другом месте, на другом корабле, где она могла бы, бесшабашно насвистывая и засунув руки в карманы штанов, обсуждать с другим капитаном замыслы предстоящей атаки. Или пусть бы он был ей безразличен, перестал быть тем единственным человеком в мире, которого она любила и желала.

Как случилось, что она, которая всегда смеялась над любовью и презирала сантименты, в считаные недели дошла до такого униженного состояния, до такой постыдной слабости?

Француз резко отошел от стола, открыл навесной шкафчик и достал оттуда бутылку и два стакана.

— Было бы ошибкой, — сказал он, — отправляться на рискованное дело с остывшим сердцем и на пустой желудок, особенно такому новичку на авантюрном поприще, как вы.

Он до краев наполнил вином один стакан и протянул ей, оставив второй стакан пустым.

— Я выпью после — когда мы вернемся.

Только сейчас Дона обратила внимание на поднос, накрытый салфеткой и стоявший на полу недалеко от двери. Француз перенес его на стол — там оказались холодное мясо, хлеб и ломтики сыра.

— Это для вас, — сказал он. — Ешьте скорее — время поджимает.

Он повернулся к ней спиной, занявшись картой, разложенной на краю стола, а Дона накинулась на еду и вино, уже презирая себя за трусость, проявленную на палубе. Поев всего понемногу и осушив стакан вина, она почувствовала, что страхи и сомнения отступили. Возможно, они и были вызваны тем, что у нее озябли ноги и сосало под ложечкой от голода. И Француз, с его одному ему присущим чутьем, понял это сразу.

Утолив голод, Дона откинула назад волосы, отодвинула стул. Француз повернулся на шум и подбодрил ее улыбкой. Она покраснела, словно провинившийся балованный ребенок.

— Так-то лучше, не правда ли? — покровительственно осведомился он.

— Да, — ответила она. — Но как вы догадались?

— В обязанности капитана корабля входит знание человеческой натуры. К тому же юнгу следует приучать к пиратству постепенно и более мягкими методами, нежели остальных. А теперь — к делу.

Он приподнял карту и переместил ее на стол, положив перед Доной. То был план гавани Фой.

— Главный рейд здесь, на глубоководье, напротив города. Но судно Рэшли скорее всего пришвартовано к буям при входе в бухту, так у него заведено.

На плане буй был помечен красным крестиком.

— Часть команды я оставляю на борту «La Mouette» . Если хотите, вы можете остаться с ними.

— Нет, — отрезала Дона. — Четверть часа назад я могла бы сказать «да», но теперь — нет, ни за что.

— Вы совершенно в этом уверены?

— Более чем когда-либо в жизни.

Он долго не отрывал от нее взгляда, и от этого ласкового взгляда в Доне пробудилось такое бесшабашное легкомыслие… Ее больше ничто не пугало. Пусть их схватят, подвергнут суду, вздернут на одном дереве, но через все эти испытания они пройдут вместе.

— Значит, леди Сент-Коламб, мучимая недугом, снова вернулась в свою постель? — поинтересовался он.

— Да, — подтвердила Дона, рассеянно изучая план гавани Фой.

— Обратите внимание, при входе в гавань находится форт, в котором полным-полно солдат. Есть еще два замка на той стороне канала, но они не охраняются. Ночь хоть и темная, но все же безопаснее будет перебраться на лодках. Я знаю вашего среднего корнуольца — он большой любитель поспать, но где гарантия, что все, как один, солдаты в форте сомкнут свои очи в моих интересах. Так что остается одно — дальше продвигаться по суше. — Он сделал паузу, как бы заново взвешивая свои выводы. — Сейчас мы находимся здесь, — он указал на маленький заливчик, находящийся в миле от морской гавани. — Думаю, мы сойдем на берег на этом пляже. По извилистой тропке, которая тянется вдоль скал, мы проникнем вглубь суши и выйдем к бухте, немного похожей на ту, что в Хелфорде, разве менее живописной. У входа в бухту на глазах у всего города Фой мы отыщем корабль Рэшли.