Энн Стюарт - Повелитель тьмы

— Я не перенесу этого! — кричала она. — Если он только дотронется до меня своей клешней, я умру на месте от страха и отвращения! Да, да, умру, так и знайте!

— Успокойся, успокойся, дорогая моя, — проворковала Элис, присаживаясь на постель Клер. — Все будет хорошо, вот увидишь.

— Я видела, как он смотрел на меня, — снова всхлипнула Клер. — Оторваться не мог. Господи, зачем только ты покарал меня красотой, будь она проклята! Теперь из-за нее я окажусь в лапах этого монстра!

Элис невольно усмехнулась и слегка прикусила нижнюю губу. Порой отношение Клер к своей красоте принимало забавные формы.

— Ложись лучше спать, сестричка, — уговаривала Элис.

Она погладила золотистые локоны Клер. Та снова всхлипнула и еще глубже зарылась лицом в подушку.

То ли от избытка впечатлений, то ли от выпитого вина Клер скоро притихла и действительно уснула. Элис посидела еще некоторое время на постели сестры, прислушиваясь к ее глубокому, ровному дыханию, а затем поднялась на ноги.

Дело, ожидавшее ее, не терпело промедления. После окончания трапезы уже прошло какое-то время, и волшебник уже мог сказать о своем выборе Ричарду. Хорошо бы увидеть Саймона Наваррского первой и заставить его изменить свое решение. Каким образом это можно сделать, Элис не представляла. Она знала лишь одно: она должна действовать во имя своей сестры, и действовать без промедления.

Элис вышла из спальни и, поплутав немного в пустынных, гулких переходах замка, сумела наконец выйти в большой зал. Совсем недавно здесь гудели голоса и трепетал яркий свет факелов, а теперь — сумрак и тишина. Стол, за которым Элис почему-то надеялась застать Ричарда с его придворным магом, был прибран, и его изрезанная ножами дубовая поверхность еще влажно блестела, высыхая.

Ни Ричарда, ни мага здесь не оказалось, но зал не был и совершенно пуст, как это поначалу показалось Элис. Когда ее глаза привыкли к полутьме, она начала различать то тут, то там распластанные на полу тела. Спали вперемешку — пьяные воины в доспехах, слуги в холщовых рубахах и свернувшиеся клубком собаки. В углу два рыцаря сидели прямо на полу и беспрестанно лупили друг друга ладонями по плечам бессвязно что-то бормоча. Ну не спрашивать же у них, как найти Саймона Наваррского. Элис поспешно отступила в тень и пошла к выходу, перешагивая через спящих.

В последний раз Элис ходила по этому замку, когда ей было четыре года. Разумеется, теперь она плохо ориентировалась в его переходах и закоулках. Соммерседж-Кип — старинный замок из серого камня, с круглыми башнями, построенный еще норманнами. Он был окружен внушительной стеной с бойницами. Массивная дубовая решетка опускалась и поднималась на цепях. Снаружи стену огибал глубокий ров, наполненный водой. Во дворе замка приютилась небольшая церковка, но в ней, по мнению Элис, маг находиться не мог никоим образом: демоны в храмах не обитали.

Элис на минуту прислонилась к прохладной каменной стене. Несмотря на то, что ей пришлось проделать долгий путь, а затем выдержать бесконечный обед, за которым было выпито так много вина, Элис совершенно не хотелось спать. Она знала, что не уснет и не успокоится, пока не избавит сестру от нависшей над ней опасности. Она не остановится, пока не разыщет Саймона, или Гренделя, как его называют, и не заставит его изменить решение.

«А что, если мне не удастся уговорить волшебника? — спросила себя Элис и сама же спокойно ответила:

— Тогда придется его убить».

Подумав так, она негромко рассмеялась. Право же, какие нелепые мысли подчас приходят в голову! Убить демона! «Да он сто раз успеет мне шею свернуть, прежде чем я замахнусь». Кроме того, если он и впрямь обладает хотя бы половиной той силы, о которой говорят все вокруг, он должен читать чужие мысли. Значит, знает обо всем заранее. Нет, тут нужно придумать что-то такое, чего и не придумаешь.

Элис побрела дальше. Дойдя до конца коридора, она стала спускаться по тесной винтовой лестнице. В одной из башен замка жил сам Ричард вместе с женой леди Хедвигой, но вряд ли Элис была сейчас именно в этой башне. Ричард — большой любитель роскоши, лестница, ведущая в его покои, наверняка должна быть устлана ковром и освещена многочисленными факелами. Не может такой человек, как ее брат, пробираться в свою спальню по глухой, узкой лестнице, будто сдавленной каменными стенами.

Как же узнать, куда ведут эти ступени? Оказалось — очень просто. На небольшую, скупо освещенную площадку выскочила служанка с бледным худым лицом и испуганно замахала на Элис руками.

— Нельзя, нельзя, не ходите сюда, миледи, — негромко воскликнула женщина,

— Почему?

— Грендель. Он живет здесь. Держитесь подальше от него, миледи, возвращайтесь скорее в свою комнату, пока демон не учуял вас.

— Не учуял? — переспросила Элис.

— Ну да. Ведь Грендель — чудовище. Он пожирает людей. Вынюхивает их повсюду, словно охотничий пес.

— А тебя он почему не съел? — Элис не собиралась отступать.

Женщина тяжело вздохнула, смущенно потупилась и ответила:

— Наверное, я слишком стара. Он и не позарился.

— Ну что ж, если я покажусь ему лакомым кусочком, пусть он попробует перекусить мною, — отважно заявила Элис. — А ну прочь с дороги. Прочь, или я расскажу Саймону Наваррскому, что ты распускаешь о нем вздорные слухи!

Служанка побледнела, но не тронулась с места.

— Это не слухи, — прошептала она, — и вы в этом вскоре сами убедитесь. Вы пожалеете об этом, миледи.

Элис молча отодвинула ее в сторону и прошествовала мимо. Сказать по правде, ей совсем не хотелось подниматься дальше, под самую крышу башни, но что же делать! Не возвращаться же — так, словно ты испугалась каких-то бабьих сплетен? «Придумают тоже — людоед!» — мысленно возмутилась Элис.

Горящие факелы на стенах попадались все реже, словно тому, кто обитал на этих этажах, свет был вовсе не нужен. Теперь Элис почти ничего не видела и шла буквально на ощупь, выставив перед собой правую руку.

«Нечего бояться, — неустанно твердила она самой себе. — Совершенно нечего бояться. Ничего он страшного сделать не сможет. Подумаешь, Грендель! Пугало для детей малых!»

Но только почему же тогда Элис с каждым шагом все больше и больше ощущала себя как раз маленькой испуганной девочкой, потерявшейся во мраке ночи?

Она поднялась на верхнюю площадку и остановилась, чтобы немного отдышаться и успокоить бешено бьющееся сердце. Выше была только открытая площадка башни с зубчатыми стенами, а прямо перед Элис — тяжелая, плотно прикрытая дверь. Из-под нее не пробивался ни единый лучик света. Элис молча смотрела на массивную дубовую ручку, вырезанную в виде львиной головы. Вот сейчас она потянет за эту ручку и увидит там, внутри, за раскрытой дверью… Что она увидит?