Эдуард Снежин - В тенетах суккуба

— Клиенты спрашивают? Заходи, есть.

— Можно сейчас?

— Приходи.

Витька, как и все мы, числился на основной работе инженером в НИИ, а по призванию и для лишнего заработка вёл дискотеку в городском клубе.

Высокий, статный, с неизменной, чуть ироничной улыбкой на красивом худощавом лице он обладал неотразимой харизмой для местных «девушек» и среди ребят имел кучу друзей.

Виктор, как молодой специалист, занимал комнату на четырнадцать метров в квартире с подселением.

Я зашёл в коридор, сквозь дверь из комнаты доносились тягучие космоэротические звуки сайкаделика «Пинк Флойд», разрываемые громкими возгласами и хохотом.

Я тактично постучал, никто не откликнулся, видимо, не расслышали, и я приоткрыл дверь комнаты.

Передо мной открылась живописнейшая картина.

Голой пышной задницей ко мне наискосок, с задранным на спину платьем, стояла молодая высокая блондинка, опершись ладонями на овальный полированный стол, а Виктор лихорадочно «жарил» её сзади. Двое его компанейцев: долговязый Игорь, тоже один из моих приятелей, и Максим, помощник Виктора по дискотеке, стояли в углу левее открытой мной двери и с широко разинутыми от восторга ртами, хлопая в ладоши, наблюдали живую порнографию, издавая нечленораздельные вопли.

Меня никто не замечал.

— Ленка, кричи! — заорал Витька.

— А, о, о! — закричала блондинка грудным сдавленным голосом.

— Плохо! — не удовлетворился Виктор и, с этим вывернул свой член из мясистых половых губ блудницы, на секунду блеснула рубиновым перламутром влажная внутренность влагалища, и тут же малиновый разогретый пенёк с размаху вонзился в задний проход «жертвы».

— А, а, а! — заорала блондинка, на этот раз громче и вполне естественно, видимо клинок, больно рассекал узкое нежное отверстие.

— А, а, а! — восторженно подхватили наблюдатели.

Под неумолимым напором органа девушка дрыгнулась и распласталась животом на полированном столе, со стола полетели стаканчики и игральные карты. Виктор натужно произвёл последний качок. Раздалось обоюдное мычание партнеров, и они вместе кончили. Необъятные ягодицы блондинки при этом судорожно затрепетали в резонанс с сокращениями изливающейся матки.

Здесь Виктор заметил меня.

— А Вадик, проходи. Мы тут в карты на Ленку играем, — нисколько не смутившись, произнёс он.

— Я стучался, — выдавил я, хотя никто не требовал оправдания.

— Вадим, да ты с бутылкой! — счастливо воскликнул долговязый Игорь.

Вся компания восторженно откликнулась на выставленную мной бутылку бюракана, великолепного армянского вина, типа мадеры, тоже солнечного света, но с фиолетовым оттенком, редкого сегодня.

Елена, (мы знали друг друга), отряхнула платье, прикрыв взволновавшую меня задницу.

Выпили.

— Что за правила игры? — полюбопытствовал я.

— Очень простые, — объяснил Виктор. — Елена раздаёт нам по три карты, объявляются козыри, берём взятки, кто набрал больше, тот трахает Ленку, остальные бросают на круг штрафные деньги — всё потом пропивается. Присоединяйся!

— Давай, давай Вадик, — поддержал Игорь, — Елена у нас девушка серьёзная — депутат!

Лена при этом зарделась и нервно заёрзала. Вообще она была всегда молчаливой, как Геля из телепередачи Верки Сердючки. Её сексапильное изнеженное лицо казалось как бы скованным маской скромности, и создавало в глазах некоторых мужчин имидж недоступности красавицы.

Похоже, что и сама Елена искренне верила в свою природную скромность, и, как бы нехотя, уступала половым притязаниям самцов — ну что тут поделаешь, если тебя так хотят!

Игорь работал вместе с ней и рассказывал интересную историю про выдвижение её в депутаты горсовета.

Был горбачёвский перестроечный период. По инерции установили в подразделении Игоря разнарядку на кандидата — женщину. Парторг на собрании предложил пожилую даму, заместителя начальника. Но время уже было не то. Начальство всем обрыдло. По задним рядам, где собрались молодые сотрудники, пошло шушуканье:

— Почему её? Она и тут нам надоела.

— Игорь, ты Ленку трахал?

— Ну да. А ты?

— И я. Она добрая — всем даёт.

— Вот её и выдвинем. Так Елену — молодую красивую лаборантку выдвинули депутатом Горсовета. Начальство перечить не стало, пришёл период, когда оно само стало выборным. Впрочем, по отзывам моих знакомых в депутатской среде, скромница для своих избирателей сделала больше, чем другие депутаты, благодаря своему авторитету среди городского, почти сплошь мужского начальства.

На слуху в городе была также история с потерей Ленкой невинности в младенческом возрасте шести лет. Девочка была — ну просто ангелочек, один маньяк, со звучной фамилией Пушкин, не устоял и завлёк её сладостями в подвал, где и удовлетворил свою непреодолимую похоть, за что потом отсидел шесть лет.

— Раздавать на тебя карты? — спросила Лена.

Я бросил затравленный взгляд на лениво изнеженное лицо роковой блондинки, бесстрастно сдающей себя очередному претенденту, и сказал совсем не то, что хотел:

— Да нет! Клиенты меня ждут.

— Ну, бизнес — дело святое! — согласился Виктор.

Я получил от него катушку с Блэк Саббатом и удалился.

«Надо же»! — размышлял я по дороге, — взбудораженный так, что приходилось наклоняться при ходьбе и втягивать живот, чтобы прохожие не заметили под штанами подозрительную выпуклость. «Трахуются так просто, коллективом, а я тут ночами по Таньке слёзы распускаю».

Татьяна была моя вторая жена, на четырнадцать лет моложе; любовь, замешанная на взрывных романтических отношениях во время отпуска на южном взморье, была, казалось, вечной.

Прожили мы с ней восемь лет, но на переломном для супружеского брака периоде что-то разладилось, потом Татьяна уехала к матери и насовсем.

Работая начальником группы, я получал немало по тем временам и открыл кооператив по записи и продаже кассет, не столько из-за денег, а чтобы не спиться и забыться в деле.

— Зря ты сбежал от нас, — заулыбался Виктор, когда я возвращал ему катушку.

— Не люблю групповуху — не хочу совать член в «сливной бачок», — отвечал я решительно, но лицемерно, — гладкая, мраморной белизны трепещущаяся Ленкина задница снилась мне с тех пор каждую ночь и вызывала обильные поллюции.

— Ленка сладкая женщина, а остальное комплексы, — заметил продвинутый Витька, — Ты сейчас с кем живёшь?

— Ни с кем, не могу забыть жену! — откровенно признался я.

— Нельзя же так! Лечиться надо. Слушай, тебе сейчас надо ОТОРВУ!

— Ленку что ли?

— Да что Ленка! Ей уже двадцать шесть, тебе надо юную оторву, шестнадцати — семнадцати лет.

— Ты, что Виктор, у меня дочка от первого брака старше!

— Чепуха всё это! — отмахнулся красавчик. — Похоже, есть тут на дискотеке одна. Сам не пробовал, но ребята рассказывали.