Николай Сухомозский - Океан лжи (СИ)

На террасу выглянула Лилиан:

— Не надоело сплетничать?! Приглашаю к столу!

Все двинулись в гостиную, украшенную множеством горро [18] Горро — старинный головной убор индейцев аймара. — предметом особой гордости Поля.

— Ты знаешь, — перехватила ироничный взгляд Крида Лилиан, — сколько он ухлопал на два последних экземпляра своей драгоценной коллекции?

— Дорогая, прошу тебя, не начинай сначала! — взмолился Поль. — Не пойму, что тебе не дает покоя мое увлечение? Разве было бы лучше, если бы я просаживал деньги на скачках или петушиных боях?

— Ты еще скажи — на девушек! — начала было Лилиан, однако тут же осеклась и принялась, как показалось Криду, излишне поспешно усаживать компанию за стол.

«Наверняка в курсе шашней Марон, — сделал неутешительный для себя вывод. — А в доме повесившегося, как известно, о веревке не говорят».

Ужин прошел, если бы он удостоился официальной колонки в правительственном еженедельнике, «в теплой товарищеской обстановке». Разве что Крид немного меньше, чем обычно, острил, чего, впрочем, никто не заметил. Играть в карты сели семейными парами. Им с Марон на удивление везло и после пятого проигрыша Лилиан взмолилась:

— Так, пожалуй, мужу на очередной горро ни фига не останется! Прекращаем!

Кофе Поль, извинившись перед дамами, попросил подать в беседку, и мужчины вышли во двор якобы подышать свежим воздухом. На самом же деле обоим не терпелось закончить начатый разговор.

Не исключено, впервые за долгие годы тесного знакомства, а затем и крепкой дружбы, Крид не очень хорошо подумал о Поле. Жуком-древоточцем сознание точила мысль: искренне тот ему сопереживает или участие — лишь благопристойный камуфляж обычного в подобной ситуации любопытства? Зря, что ли утверждают: расскажи свою беду ближнему и ему сразу же станет немножечко легче.

— Давай, дружище, исповедуйся дальше! — сказал Поль, едва за Лилиан захлопнулась дверь.

— Понимаешь, — продолжил рассказ Крид, — несколько раз я совершенно случайно ловил Марон на лжи. В совершенно, казалось бы, безобидных ситуациях.

— Это еще не повод утверждать об измене! — перебил Поль.

— Однако что-то за этим все равно кроется! — возразил Крид. — Зачем, к примеру, утверждать, что вчера она провела уйму времени с Лилиан, если разговаривала с нею только по телефону?!

— А ты откуда знаешь?

— Твоя благоверная доложила!

И уточнил:

— Не по собственной инициативе! Просто утром, когда я звонил насчет переброситься в карты, будто ненароком спросил и про вчерашний день.

Еще окончательно не стемнело. Из беседки, в которой они сидели, открывалась фантастическая панорама на покрытую мощными ледниками вершину Ильимани. Где-то там, на его склонах, покрытых ставшей жесткой и колючей ичу, бродят стада гуанако, погоняемые людьми, живущими в полной гармонии с природой. Простота быта, чистота нравов — что может быть прекраснее? И, в самом деле, зачем индейцам-пастухам что-нибудь знать о «Международной службе нравственности», пропахших пороком отельных номерах, словах, которые нужно понимать совсем не так, о фальшивых улыбках и снедаемой душу ненависти? Оставаясь по духу детьми, как много они выигрывают в моральном аспекте.

— Ты что, приятель, уставился, будто впервые увидел Ильимани? — Поль кончиками пальцев осторожно коснулся плеча Крида. — Говорю, что могу с Лилиан на данную тему переговорить. Думаю, она скажет мне правду.

— Не стоит! Я хочу, чтобы об этой проблеме знало как можно меньше людей. Приятного-то мало!

— Как знаешь! И мой тебе совет: найми детектива!

— Еще одного?!

— Как «еще»? Ты что, уже одного нанял?!

— Имел в виду, — выкрутился из опасной ситуации Крид, — еще одного человека посвятить в не совсем красивую историю? Нет никакого желания!

— Наверное, ты прав! Никогда тебе об этом не говорил, но мне приходилось иметь с этими ребятами дело. Не скажу, что остался доволен.

— Ты нанимал детектива?! Зачем? Чтобы следить за конкурентами?

— Нет, Крид! Чтобы следить за женой!

— За Лилиан?!

— Мимо! За первой женой. С которой мы вот уже добрый десяток лет пребываем в законном разводе.

— О таких деталях ты никогда не упоминал.

— А зачем? Это в данный момент они в тему.

— Ну, и по какой причине ты остался недоволен ищейками с лицензиями?

— По какой? По самой что ни на есть ломовой. С детективом, которого я нанял следить за благоверной, она и сбежала!

— Воистину, взял да и высыпал перегной на чужое поле!

— Еще неизвестно, что на нем выросло, — выписал замысловатый пируэт рукой Поль. — Не исключено, горькая полынь.

— А может, сладкий виноград! — заметил Крид. — Не существует лотереи более банальной и более интригующей, чем взаимоотношения полов.

— Чем, чем, а интригами я был сыт вдоволь. Если бы ты видел мою первую жену, ни за что бы не поверил, что она на них способна. Наполовину блондинка, наполовину рыжая, с глазами, излучающими покой и добро. Без извечных жалоб на недостаток денег или внимания, умела обходиться малым и при этом сохраняла оптимизм и хорошее настроение. Наверное, именно такой видел идеальную немецкую женщину ефрейтор Шикльгрубер [19] Шикльгрубер — настоящая фамилия А. Гитлера. , провозглашая свои «три К» — кухня, кирха, киндер. И что эта святоша отмочила?!

Поль, прикурив новую сигарету от старой, продолжил, будто забыв зачем они уединились в беседке, собственную исповедь.

— С подозрением на дизентерию супруга попала в больницу. Как самый заботливый муж (коим, признаться, я тогда и был), проведывал ее практически ежедневно. Меня, как облупленного, знал весь персонал. И, надо же такому случится, в тот злополучный четверг одну из медсестер подменяла товарка из другого отделения. Захожу, а она так строго спрашивает:

— Вы к кому?

— К супруге, — отвечаю.

— Как ее фамилия? — уточняет медсестра, не ведая, какую бомбу под мое семейное благополучие закладывает.

Я дисциплинированно огрызаюсь.

— Вы ее супруг? — поднимает насквозь недоверчивые зрачки.

Возмущенно возражаю:

— А то кто же — сын, что ли?! Да меня здесь уже каждый таракан знает!

— Может, и знает! — невозмутимо парирует медсестра. — Зато я знаю другое: муж от нее недавно ушел. И это были не вы.

— Тут явно какое-то недоразумение!

Добавить что-либо медсестра не успела. На горизонте появился лечащий врач. И мы принялись обсуждать что-то важное, касающееся назначения дополнительных исследований моей благоверной.

С нею самой мы от души посмеялись над недотепой-медсестрой. И вскоре я отправился домой. И только по дороге задумался: а что если медсестра не ошиблась и у жены есть любовник в целях маскировки называющийся моим именем?