Конни Мейсон - Нежный враг

– Нет! Вам нельзя туда заходить, – взволнованно воскликнула проводница Лиона. Однако ее горячность лишь раззадорила его.

– Это ведь часовня, верно? – Одна его бровь вопросительно поднялась. – Может, мне захотелось помолиться.

– Вам лучше не входить туда сейчас, – заикаясь, промолвила монахиня.

Пропустив слова женщины мимо ушей, Лион вошел в часовню. Вокруг алтаря горела сотня свечей. То, что открылось его взору, живо напоминало картину, изображающую ад. Стоящие группкой, облаченные в черное, монахини в белых повоях, отбрасывающих крылоподобные тени на темные стены, были похожи на стервятников, сгрудившихся над добычей. Лион увидел, что их добычей была хрупкая женщина в каком-то тускло-сером одеянии. Голова женщины была накрыта куском белой материи. Она стояла на коленях перед алтарем, и спина ее выгибалась под беспощадными ударами настоятельницы, с явным удовольствием орудовавшей палкой для наказаний. За все время экзекуции женщина не издала ни звука, и ему стало жаль несчастную. Какой ужасный грех нужно было совершить, чтобы заслужить такое?

Решив не вмешиваться, Лион повернулся, собираясь уйти, но на какой-то миг заколебался, и этого оказалось достаточно. В тот короткий миг ткань слегка соскользнула с головы жертвы. Лион ахнул. Лишь однажды он видел волосы столь необычного оттенка. Их нельзя было назвать светлыми и даже золотистыми. Цветом они более всего походили на серебро, яркое и ослепительно сверкающее. Женщина повернула к нему лицо, и он побледнел, узнав маленький заостренный подбородок, высокие скулы, сейчас сведенные судорогой боли.

Ариана Крагмерская.

Прошло пять лет с их последней встречи, но он вдруг вспомнил все, словно видел ее только вчера. Упрямый угол прямого маленького носа, очертания скул, широкие губы, теперь еще более сочные и красные, чем он помнил, изумрудные глаза, роскошные волосы. Что, во имя святого креста, здесь происходит?

– Довольно! – Рука настоятельницы замерла в воздухе. Все взгляды устремились на Лиона, когда он решительным шагом направился к Ариане и настоятельнице.

– Лорд Лион! – с ноткой страха в голосе воскликнула настоятельница. Лев был могущественным человеком, приближенным короля Вильгельма. Крайне неудачно вышло, что он выбрал именно это время для приезда. – Что привело вас в наше скромное аббатство? Вам лучше было подождать меня в приемной. Я уже почти закончила. Привратница не должна была вас сюда пускать.

– Святые небеса, что вы делаете с моей женой?

Ариана, все еще стоявшая на коленях, повернула голову, взглянув на него через плечо. Нестерпимая боль не позволяла ей осознать всей важности появления Лиона. В ее затуманенном сознании он показался ей прекрасным спасителем, в золоте и серебре, охваченным величественным гневом. Она закрыла глаза и покачнулась. Неожиданно у нее возникло Видение, чего за время, проведенное в аббатстве, с ней почти не случалось. Она задрожала, когда черное темное облачко, вращавшееся вокруг Лиона, поглотило все и всех, кто был в часовне. Оно превратилось в ревущую бурю, состоящую из всех стихий разом, из ветра, дождя и молнии – неистовых и непреклонных в своей ярости. И в тот же миг она поняла, что эта безудержная сила способна смести все на своем пути.

Лион увидел, как покачнулась Ариана, и успел подхватить ее на руки за мгновение до того, как она повалилась на твердый каменный пол. Она вскрикнула, когда ее избитая спина соприкоснулась с его покрытой кольчугой рукой, потом замерла. Глаза ее остекленели. В Видении Арианы тьма нависла над Лионом невидимым пологом, а потом начала засасывать ее, забиваться ей в горло, душить. Затем из тьмы проступил призрак смерти, улыбнулся ей, и сознание ее померкло.

– Кровь Христова, да вы убили ее! – в тревоге воскликнул Лион. – Глаза закатились, кожа холодная, как сама смерть! Я словно держу камень в руках!

– Ничего страшного, милорд. – Настоятельница беспечно махнула рукой. – Она притворяется. Такое и раньше бывало, она скоро оживет.

– Ариана нездорова? – Совесть взыграла в нем с новой силой. Он-то думал, что аббатство Сен-Клер станет спасительной гаванью для молодой девицы, нуждающейся в наставлении, иначе нашел бы своей жене другое место. – Почему мне не сказали?

– Нет, милорд, у вашей супруги отменное здоровье. Я же говорю, она притворяется.

– Я отнесу Ариану в ее комнату, чтобы она отдохнула перед дорогой.

Настоятельница жестом показала, чтобы он следовал за ней, и добавила:

– Сюда, милорд.

Лион понес Ариану на руках через несколько узких коридоров, пока настоятельница наконец не остановилась перед небольшой кельей, ничем не отличающейся от соседних. Она открыла дверь, Лион заглянул внутрь и с отвращением обвел взглядом унылую комнатушку.

– За это я плачу такие деньги? За темную каменную клетку, в которой нет ничего, кроме койки, стула и окна? – Он разразился многословной бранью, до того напугав монахиню, что та побледнела и перекрестилась.

Лион подошел к простой кровати и осторожно положил Ариану на живот. Она застонала, но не очнулась. С грозной решительностью он взялся руками за ворот ее изношенной хламиды и разорвал ткань чуть ли не до пояса.

– Милорд, что вы делаете?

Лицо настоятельницы потемнело, брови осуждающе сдвинулись.

– Хочу осмотреть раны на спине жены. Завтра она уезжает, и ей нужно лечение.

Настоятельница нахмурилась еще сильнее. Отъезд Арианы Крагмерской из аббатства означал утрату нешуточной части дохода.

– Вы ее забираете? Я полагала, вы поселили ее здесь навсегда. Все эти годы мы получали от вас весьма щедрые пожертвования на ее содержание.

– Я забираю леди Ариану домой, в Крагмер. – Не обращая более внимания на раздражающее присутствие монахини, Лион осторожно отвел края одежды, обнажая спину Арианы. Свет единственной свечи упал на кровать, и раны стали видны в полной мере.

– О боже, – выдохнул он.

Синяки на спине Арианы уже сделались фиолетовыми. Как видно, настоятельница точно знала, с какой силой бить, потому что нежная кожа нигде не разошлась. Но следы от ударов покрывали всю спину, от плеч до самого низа, где начинались ягодицы. Лион заметил и уже пожелтевшие следы предыдущих избиений.

Он повернулся к настоятельнице и с обманчиво спокойным видом произнес:

– Чем она заслужила такую суровую кару?

– У вашей супруги своевольный и дерзкий нрав. Она не приемлет ни приказаний, ни уговоров. Она упряма и груба, на что вы и сетовали, когда привезли ее сюда. Вы просили нас избавить ее от этих недостойных качеств и исправить ее характер. Увы, это наименьшие из ее грехов.

Она властно приосанилась и взглянула на бесчувственную Ариану. Следующие ее слова были произнесены тоном праведного обличителя: