Соня Мармен - Долина Слез

– Или ты решил, что я спас твою шкуру из чистого героизма? Мало что меня так порадовало бы, как то, чтобы увидеть тебя покойником! К сожалению, я не мог тебя убить, я пообещал Меган…

– Значит, это ты, а не Том? Это ты – предатель? Неужели ты предал свою кровь, Исаак? Что же тогда ты сделал с Томом?

Повинуясь внезапному порыву гнева, Лиам попытался встать, но Исаак грубо швырнул его на землю. Меган дернулась к нему, на мгновение забыв о моем сыне. Я поняла – сейчас или никогда! Я подбежала к камню, схватила Дункана и прижала его к своей груди. Лиам закрыл глаза от облегчения. Маленькие холодные ручки сына вцепились в мой пропитанный молоком корсаж. Я закутала его замерзшее тельце в плед и сунула ему в рот палец, чтобы хоть немного приглушить голод.

Меган закричала от злости и отчаяния и замахнулась на меня ножом. Я отшатнулась, прижимая ребенка к себе.

– Меган, хватит! – крикнул ей Исаак. – Оставь в покое ребенка!

– Нет, не хочу! Он поплатится за все!

– Мег! Я закрывал глаза на все твои игры в черную магию, но ты зашла слишком далеко! Детей не убивают… Клянусь, тронешь ребенка, и я сразу же выстрелю в Лиама!

Златовласка перевела ненавидящий взгляд на меня и зашипела, как Горгона при виде Персея. Я охнула от страха. Я не знала, что мне думать, что делать. Столько вопросов без ответа, столько тайн без разгадки! И вдруг у меня в голове прояснилось. Таинственным образом пропадавшие из дома вещи, колдовские предметы, банши , постоянное ощущение, что за мной следят чьи-то глаза, – выходит, все это связано с Меган. Но что могло обратить ее на такой страшный путь? Я отказывалась верить, что она спятила с ума только потому, что Лиам ее отверг.

– Ты так просто не отделаешься, Кейтлин! – процедила она сквозь зубы. – Твой ребенок будет проклят! Ты украла у меня моего любимого, мою любовь! Ты разрушила все, что у меня было, отняла у меня надежду выбраться из этого ада…

Она резко повернулась, и вокруг нее взметнулись языки пламени и змеиные головы. Теперь она смотрела на Лиама, но совсем по-другому, с грустью. Когда же взгляд ее переместился на брата, он снова исполнился ненависти.

– И ты, Исаак! Ты тоже виноват не меньше этой чужачки! Смотри, что ты со мной сделал! Это из-за тебя я стала демоном! Ты пришел в этот мир, чтобы мучить меня!

– Мег, нет! Я тебя люблю! Я хотел тебе только добра. Я должен был помешать тебе сделать ужасную ошибку!

– Ты меня любишь! Ха! Да если бы ты меня любил как брат, которым ты должен мне быть, то помог бы избавиться от этой гарпии!

– Не богохульствуй, Меган!

– Можно подумать, ты сам не грешил! Исаак, чем ты замолишь свои грехи? «Не богохульствуй, Меган!..»

Последнее восклицание превратилось в вопль. Безумным взглядом молодая женщина уставилась на кинжал, который по-прежнему держала в руке, сжимая рукоять так сильно, что побелели пальцы. Она сделала глубокий вдох и закрыла глаза. Клинок взлетел перед ее бледным, исхудавшим лицом. Мы смотрели на нее, окаменев от неожиданности. Несколько бессвязных слов вырвались из перекошенного в страшном оскале рта, за ними последовало заклинание. Молодая женщина призывала себе на помощь зло, смерть, злых гениев. По моей спине пробежал холодок. И вот взгляд изумрудных глаз, ледяной и беспощадный, остановился на мне. В пронзительном голосе Меган появились металлические нотки:

– Силами ада и моей кровью проклинаю твоего старшего сына, Кейтлин Данн! Он будет жить как предатель и предателем умрет!

Смысл сказанного не сразу достиг моего рассудка. Меган прокляла моего сына!.. Демонический хохот заполнил собой пещеру. Я крепче обняла плачущего, машущего ручками Дункана.

Движение ее было настолько внезапным и неожиданным, что заставило каждого из нас вздрогнуть. Клинок рассек воздух. Блестящие глаза Меган расширились, губы открылись, и с них сорвался ужасающий хрип. Только тогда я поняла, что случилось. Темное пятно расплывалось на корсаже Златовласки. Ее тонкие длинные пальцы выпустили рукоять кинжала, оставшегося торчать у нее из живота. Исаак с протяжным криком бросился к ней и подхватил, не дав упасть. Он повторял ее имя, тряс ее, выкрикивал оскорбления. Тошнотворный запах разлагающихся трупов животных и испачканных пеленок Дункана, танцующие тени на покрытых каплями влаги стенах пещеры, эхо ошеломляющих разоблачений – все перепуталось в моем воспаленном сознании. Крики сына и частый стук моего собственного сердца оглушили меня. Я не могла оторвать глаз от крови, выплескивающейся на синее платье Меган. Меня одолевали противоречивые чувства, а разум пытался навести порядок в этом хаосе признаний.

– Мне не оставалось… ничего… другого, Исаак. Это для меня… единственный… способ… освободиться…

– Но почему, Мег? Почему? Я люблю тебя. Я всегда любил тебя. Господи, да никто не смог бы любить тебя больше, чем я! Я всегда подчинялся всем твоим капризам. Сколько мне пришлось вынести ради тебя! И наши дети… У нас могли бы быть еще дети!

Он рыдал, прижимая ее к груди. Глаза цвета изумрудов почти закрылись.

– Твоя правда убила меня. Моя душа проклята… с того самого дня… когда ты любил меня… не как брат… как мужчина… Ад ждет нас обоих, Исаак. Столько грехов…

Глаза ее закатились, пальцы, вцепившиеся в рубашку брата, медленно разжались. Ее жизнь выплескивалась ей на платье. Всхлипы Исаака эхом отражались от стен. Словно завороженная, я смотрела, как брат баюкает мертвое тело своей сестры. Патрик подошел ко мне и дрожащими руками сжал мои плечи. Я еще крепче обняла Дункана. Он бил ручками под одеялом в поисках груди, по которой истосковался. Его крики вернули меня к реальности. Я отошла в глубину пещеры, чтобы накормить своего малыша.

Дункан сразу умолк и стал жадно сосать. Я едва не плакала от облегчения. Боль в груди стала утихать. Лиам не шевелился, он дышал так тяжело, словно получил удар в живот, и пустыми глазами смотрел на Исаака и Меган. Он еще не осознал сути сказанного. Но вот он вытер лоб, рука его дрогнула, лицо посерело. Наконец и он понял весь ужас происшедшего.

Лиам нашел глазами меня. Нам не нужны были слова, я и так знала, что он чувствовал. Рыдания Исаака вернули Лиаму ощущение реальности. Он посмотрел на Колина, который тоже не сразу оправился от шока, и сделал ему знак. Убитый горем Исаак не заметил, как они приблизились. Пара секунд – и предатель уже стоял, прижатый спиной к стене, а кинжал упирался ему в шею.

– Хендерсон! Надо же быть таким подонком! Ты… ты спал со своей сестрой!

Эти слова Лиам произнес едва слышно, из страха быть запятнанным грехом, который обрекал человека на муки ада.

– Я любил Меган и никогда не делал ей зла.

– Мерзкая тварь! Посмотри на нее! Посмотри на нее получше и повтори, если посмеешь, что ты никогда не делал ей зла! Каким надо быть подонком! Она же твоя сестра! Твоя родная сестра!