Соня Мармен - Сезон воронов

– Тебе решать, – тихо сказала я.

Дункан не стал скрывать свою ярость и свою растерянность.

– Марион наверняка знает, что делает, – добавила я осторожно.

В этот миг дверь открылась и вошла Марион с пледом под мышкой.

– Ваш плед, мистер… э-э-э… Кэмпбелл! – насмешливо объявила она, бросая Дункану плед.

На лице моего сына отразилось сначала удивление, потом – глубочайшее отвращение.

– Нет!

Он потряс пледом Кэмпбеллов.

– Ты же не думаешь, что я надену это?

Марион смотрела на него, скрестив руки на груди и едва заметно улыбаясь.

– И вообще, откуда у тебя этот плед?

– Это мой плед, Дункан Макдональд, – ответила она. – Может, я и ношу теперь твою фамилию, но даже не надейся, что я откажусь от своей собственной. Кровь, которая течет в моих жилах, – это кровь моих предков, и этого не изменить!

– И ты думаешь, я это надену?

Она обреченно покачала головой.

– Послушай, мне пришлось надеть твои цвета, чтобы спасти людей моего отца от смерти. Значит, и ты сможешь поносить недолго мои цвета, чтобы спасти твоего короля!

– Fuich!

– Не будь таким упрямым, Дункан!

– Марион!

– Ты злишься, потому что это я все придумала, а не ты!

Дункан открыл было рот, да так и застыл от неожиданности. Я знала его достаточно хорошо, чтобы догадаться: он с трудом сдерживается, чтобы не наорать на Марион. Я приблизилась к Лиаму, которого происходящее, похоже, забавляло. Сара потихоньку направилась к двери.

– Я злюсь? Да что ты себе вообразила! Это же надо такую чушь выдумать! Ни за что я не надену твой плед и не позволю тебе впутаться в эту историю! Ясно?

Плед пролетел через комнату и упал к ногам красной от гнева Марион.

– Значит, жениться на Кэмпбелл – это пожалуйста! А вот носить ее цвета…

– С чего это мне их носить? Я женился на тебе, а не на твоем клане! И сколько можно говорить: мы имеем дело с бандой убийц! Им плевать, кого прирезать – парня Макдональда или девицу Кэмпбелл!

– Но ты ведь будешь со мной!

– Их восьмеро! Если набросятся все разом, я не справлюсь!

– Но я ведь всего лишь скажу им, где Претендента будет ожидать корабль, и сразу уйду!

Дункан шумно вздохнул и провел ладонью по лицу.

– И как их убедить, что ты – из Кэмпбеллов? Какие у тебя есть доказательства, кроме хорошо подвешенного языка? Плед не в счет.

Из кармана юбки Марион достала две броши. Одна была бронзовая с позолотой, с изображением головы дикого кабана и девизом клана над ней. Такая красивая вещь могла принадлежать только знатному члену клана. Вторая была овальной формы, более изящная, из чеканного серебра. На ней тоже был начертан девиз, а в центре – веточка черники с ланцетовидными листочками из малахита и фиолетовыми ягодками-аметистами. Черника была растением-символом клана Кэмпбеллов.

– Откуда у тебя эти броши? – спросил ошарашенный Дункан. – Ты мне их не показывала.

– Вот эту носила когда-то моя мама.

Марион положила Дункану на ладонь мужскую брошь, и он посмотрел на нее с нескрываемым отвращением.

– А эта досталась мне в память о двоюродном брате Хью, я его любила. Я храню ее как амулет, на счастье. В твоем доме я побоялась ее оставить, ну, чтобы не…

Она сконфуженно умолкла.

– Чтобы не украли?

Марион покраснела и отвернулась.

– У нас не принято красть друг у друга, – холодно заметил Дункан. – Теперь ты тоже Макдональд, хочешь того или нет.

Повисла удручающая тишина. Я уже подумывала, не разумнее ли будет уйти потихоньку и оставить их наедине улаживать все противоречия.

– Не заставляй меня сожалеть об этом, Дункан, – бесцветным, тихим голосом произнесла Марион.

Снова тишина… «Не говори ничего, сынок!» Мой сын стоял с таким видом, словно никак не мог уловить смысла сказанного Марион. Потом медленно нагнулся, подобрал с пола плед и помял пальцами, вглядываясь в его темную расцветку. Сохраняя непроницаемое выражение лица, он прошел к креслу и уронил в него свое тело и всю тяжесть своего уныния.

– И какое место мы должны им указать? – устало спросил он.

По губам Марион скользнула тень улыбки. Я тоже невольно усмехнулась.

– Даннотар, – обронила Сара.

– Крепость Даннотар?

– Семья Китов практически не бывает там с тысяча шестьсот пятьдесят второго года, когда крепостью овладел Кромвель. Постройки сильно разрушены, их с тех пор никто не отстраивал. В мирное время там держали гарнизон и склад боеприпасов, а с тех пор, как началось восстание, Маришаль оставил там горстку своих людей под командованием коменданта Огилви. По-моему, отличное место для западни.

Лиам задумался, а Дункан, морщась, разглядывал брошь, поблескивавшую у него в пальцах.

– Но захотят ли они въезжать на территорию крепости? Это рискованно! Там, как у ловушки для кроликов, – один вход, и он же – единственный выход. Это, кстати, может сыграть и против нас. И что Претенденту делать в Даннотаре?

– Крепость принадлежит графу Маришалю и считается одной из самых защищенных в Шотландии. Потайной ход из нее ведет к гавани Кастл-Хейвен, а там есть небольшой природный причал. Идеальное место для того, чтобы сесть на корабль.

– Не знаю… Поверят ли?

– Это я могу вам устроить, – с таинственной улыбкой заявила Сара. – Состряпаем для них послание!

– А где мы возьмем печать? – поднял голову Дункан.

Мы переглянулись. И правда, откуда мы возьмем печать дома Аргайлов, чтобы придать документу достоверность?

– Запечатаем его брошью Хью, – предложила Марион. – Но… Точно, я вспомнила! На том документе был рисунок, что-то вроде кинжала с широким клинком. Может…

– Ты сможешь его нарисовать?

– Помню плоховато, но могу попробовать.

Сара села за письменный стол, над которым висел портрет последнего Джорджа Кита, последнего графа Маришаля. Он был изображен на природе, с двумя великолепными шотландскими борзыми у ног, с охотничьим ружьем на перевязи и ягдташем, полным подстреленной птицы. Лиам продиктовал сестре текст послания. Марион подошла к ним, взяла листок бумаги и перо и задумалась. Как именно выглядел кинжал на том проклятом документе младшего Аргайла? Я подошла к сидевшему с мрачным видом Дункану и положила руку ему на плечо.

– Знаю, идея тебе не нравится.

Он вздрогнул и выругался.

– Сынок, это ведь всего лишь кусок шерсти…

– Кусок шерсти! Мать, тартан – это намного больше, и ты должна это понимать! Это наша кровь, наша история…

Я поморщилась. «Неудачное вступление, Кейтлин!» И я решила зайти с другой стороны.

– Ты прав. Но разве на тартан, что ты держишь в руках, не пролилась кровь за принца Стюарта там, при Шерифмуре?

– Я не говорю о преданности королю, это вопрос… Этот тартан запятнан нашей кровью, мама, и поэтому я не хочу его надевать!