Барб Хэн - Мексиканские страсти

И вдруг ее рука, лежащая у него на груди, шевельнулась.

– Не бойся, я не такая уж и хрупкая, – прошептала Эмили.

И вот уже вторая рука легла ему на грудь, и губы нашли его губы, а язык проник в рот. Ладонь Рида нежно заскользила по ее шелковистому животу, сжала ей грудь, вызывая томные стоны, говорящие о страстном желании. А ведь она хочет его совсем не меньше! Рид поднял ей футболку и стал ласкать языком ее соски. Эмили тихо замурлыкала, изогнулась, и вдруг в ее вздохе ему почудилась болезненность. Рид насторожился:

– Ты в порядке?

– Д-да… – Ее ответ не убедил его. Наоборот, его словно холодной водой окатили. Нет, он не станет продолжать, если ей больно.

– Видишь? Пока рано. Надо остановиться.

Он осторожно перекатился на спину, мысленно умоляя ее не шевелиться, не двигать бедрами, иначе для него все будет гораздо труднее.

На этот раз Эмили не возражала.

– Скажи мне, где болит.

– Болят ребра, когда я двигаюсь, – призналась она со счастливым смехом, обещавшим яркое солнце и голубое небо.

Рид приподнялся на локтях и поцеловал ее в лоб.

– Как с тобой хорошо, – сказала Эмили, а Рид подумал, что вместо того, чтобы обдумывать их дальнейшие действия, разрабатывать план по поимке бандитов, он, довольный, лежит в постели с Эмили, будто так и надо. Но тем не менее это факт. Жаль, что они не могут здесь задержаться и рано утром должны снова уезжать.

– Мне тоже, детка, – сказал Рид. – Ты отдыхай, завтра у нас длинный день.

Она подняла на него свои ясные карие глаза:

– А ты что будешь делать, когда я засну?

– Думать. Нам нужен план.

– Я хочу тебе помочь.

– Самое лучшая помощь с твоей стороны – это отдых.

Не прошло и пяти минут, как Эмили уже крепко спала. Риду повезло меньше. В голове роились беспокойные, тревожные мысли. Надо заехать к жене Стивена. И почему случай со Стивеном так тяжело давит ему на совесть? Люк написал, что Стивен в порядке, что рана пустяковая. Они втроем без происшествий покинули парковку и «хвост», что следовал за ними, вскоре отстал – когда наконец догадался, что это не те люди. Об Эмили тоже необходимо подумать. Пока она спит рядом, свернувшись калачиком, и он чувствует ее тепло. И ему это нравится.

Эмили открыла глаза, потянулась и огляделась. В номере никого. Матрас на стороне Рида холодный.

Где же он?

Она встала и пошла в ванную, с удивлением отмечая, что боли почти не чувствует. Почистив зубы и одевшись, она вернулась и заметила, что на тумбочке нет ни ключей, ни телефона. Неужели что-то случилось ночью? При мысли, что Рид где-то сейчас один, окруженный бандитами Дуэно, в груди у нее шевельнулся холодный страх. Нет, он не мог поехать к ним без поддержки.

Эмили подошла к окну, выглянула на улицу, и тут в двери щелкнул замок. Она замерла.

Это вернулся Рид, да не один, а с братом. От ее внимания не укрылось, что Люк, увидев их кровать, удивленно поднял брови. Впрочем, не важно. Главное, что Рид жив и здоров. Эмили с облегчением вздохнула.

– Я принес завтрак, – сказал Рид, протягивая ей бумажный пакет, благоухающий ароматом свежих лепешек такос. – Как ты себя чувствуешь?

– Гораздо лучше. Ах, как вкусно пахнет!

Рид обнял ее за талию, и от этого прикосновения по всему телу словно прошел электрический разряд. Как жаль, что они не одни!

Рид усадил ее за стол.

– Что случилось? – спросила Эмили. – Стивену стало хуже?

– Нет, с ним порядок. Вчера медсестра осмотрела его и перевязала, когда мы были у нее дома.

– Там, где вы ночевали? – Эмили взяла из пакета лепешку и развернула ее, поглядывая на Рида.

– Да, она живет неподалеку. Сегодня она отвезла Стивена домой, а Рид забрал меня.

– Люку нужно возвращаться в Северный Техас – его ждут дела, но прежде он подбросит нас на место, где мой босс припрятал для нас машину, – объяснил Рид, беря себе такос и передавая пакет брату.

– И когда же мы выезжаем? – спросила Эмили, втайне сожалея, что приходится так скоро покидать этот уютный и безопасный мотель.

– Как только доедим.

После завтрака Эмили снова пошла в ванную, где остановилась перед зеркалом. И все-таки блонд ей не идет. Ведь не случайно даже в подростковом возрасте ее не тянуло стать блондинкой. Теперь перед ней наглядное подтверждение, что чутье ее не обманывало. Этот цвет волос даже при карих глазах совершенно «стирает» ей лицо. Она собрала волосы в хвост – снова спасибо медсестре, которая пожертвовала для нее свою резинку, – и умылась. Впрочем, все не так страшно, как она боялась. Синяки и ожоги побледнели, отек почти спал. Все пройдет без следа. Жаль только, что с собой у нее нет косметики – хотя бы глаза подвести.

Но прочие обстоятельства гораздо печальнее. Ей не по себе, когда приходится зависеть от других – пусть даже от человека, который заслужил ее доверие и уважение. Конечно, Рид защищал ее, когда ее жизни угрожала опасность, но это не значит, что он необходим ей как воздух. А если бы не погоня и стрельба, как бы он поступил? Наверное, сдал бы ее в отделение, и дело с концом.

Словом, ей нужны собственные деньги, машина и одежда, и получить это все можно, только убедив Рида отпустить ее домой.

Глядя на себя в зеркале, Эмили не верила, что ее красота способна поражать. Это просто смешно! Она и впрямь едва не рассмеялась. В таком-то состоянии! Но Рид словно не замечает недостатков ее внешности. Он видит ее изнутри. Он и сам говорил, что они сблизились благодаря тому, что вместе пережили смертельную опасность. И это похоже на правду, потому что в любовь с первого взгляда она никогда не верила. Любовь возникает по мере того, как люди узнают друг друга. Можно ли назвать любовью ее чувство к Риду? Настоящей любовью? Сердце подсказывало, что можно, но разум отвергал эту мысль. Эмили не привыкла бросаться в омут с головой. Да, физическое влечение между ними существует, и глупо было бы это отрицать, зная, как она чувствует себя в его объятиях. И что самое удивительное, ему это тоже нравится!

Все-таки нельзя забывать об осторожности, не идти на поводу у эмоций, которые меняются за одну секунду.

Вот ее мать любила отца всем сердцем, и посмотрите, что из этого вышло. Теперь ей уже не помочь, как бы Эмили ни старалась. Она и сама верила отцу, и куда это ее завело?

Ну а последний из ее любовников? Когда год назад накануне отпуска Эмили узнала, что у него жена и дети, она весь отпуск проплакала дома, свернувшись калачиком на кровати. В общем, она уже смирилась с мыслью, что при всем желании быть как все, то есть иметь дом, мужа, детей, у нее ничего не получится, ей это не суждено. Оставалась работа, где Эмили и проводила все свое время, включая выходные.

После того случая прошел уже год, но рана, нанесенная Джеком, еще саднила. Их нечастые встречи он объяснял тем, что не хочет торопиться, что он уважает ее личное пространство, а сам ходил к детям на футбол и с женой в ресторан.