Нора Робертс - Память о смерти

– Окно открыто, легкий доступ к пожарной лестнице. Возможно, преступник проник в помещение этим путем. – Ева оглянулась и снова обвела взглядом комнату. – Но она не бросилась к двери. Когда неизвестный влезает к вам в окно, а у вас есть время скрыться, вы пытаетесь выбежать из комнаты. Но она не побежала. Она упала, стоя лицом к окну. Может, она крепко спала, и он разбудил ее, приказал встать с постели. Хотел обтяпать дельце по-быстрому. Но почему он не взял эти недешевые часики? Он колотит ее по разным местам – причем никто этого не слышит или по крайней мере не жалуется, что слышал, – потом бьет по затылку и скрывается? Нет, этого не может быть. Так не бывает.

Покачав головой, Ева еще раз осмотрела тело Труди.

– Синяки на лице и теле нанесены раньше часа тридцати сегодняшнего утра. На несколько часов раньше, медэксперт это подтвердит. Во что ты вляпалась, Труди? Что ты замышляла?

Ева услышала голос в коридоре и безошибочно поняла, что это Пибоди, хотя слов не могла разобрать. Голос сопровождался негромким, ни с чем не сравнимым чавканьем кроссовок на воздушной подушке.

– Детектив Делия Пибоди прибыла на место преступления. Камера включена, детектив?

– Да, лейтенант.

– Проверь стенной шкаф, попробуй найти ее мобильник. И все сообщения с гостиничного телефона в номере надо проверить.

– Есть. – Но сначала Пибоди подошла к телу. – Удар по затылку. Тупой предмет. Классический случай. – Она встретилась взглядом с Евой. – Время смерти?

– Час тридцать этой ночи.

И Ева заметила промелькнувшее в глазах напарницы облегчение.

– Сексуальное насилие? – спросила Пибоди.

– Ни малейших признаков.

– Ограбление?

– Возможно, ее убийца искал и взял что-то нужное ему, но его не заинтересовали ни драгоценности, ни очень приличные часы.

– Ни деньги, – добавила Пибоди, держа на весу весьма вместительную дамскую сумку. – Тут бумажник. Пара кредитных карточек и наличность. Телефона или карманного компьютера нет. В шкафу две вместительные хозяйственные сумки.

– Продолжай поиски.

Ева вернулась в ванную. Конечно, «чистильщики» прочешут тут все частым гребнем. Но она многое видела и без их особых приспособлений.

Увы, она не понаслышке знала обо всяких штучках-дрючках, которые полагается намазывать на волосы, на лицо, на тело. Косметолог Трина, единственное в мире существо, доводившее Еву до смертельного страха, непостижимым образом находила способы помучить ее всем этим пыточным арсеналом не реже чем раз в месяц.

Труди, похоже, не поскупилась на косметическую продукцию – ни количественно, ни качественно. По оценке Евы, она вложила не меньше пары тысяч в косметику, собранную на полке в ванной.

Полотенца все еще были влажными, заметила Ева. Если уж говорить точно, грубая махровая рукавичка была мокрой насквозь. Ева осмотрела ванну. Она готова была держать пари, что «чистильщики» найдут следы гелей и шампуней в ванне и следы тоников и кремов для лица на полотенцах.

Так куда же девалось второе банное полотенце и вторая рукавичка для тела? Их в гостиницах всегда кладут в ванной комнате по паре.

Значит, Труди приняла ванну. Ева вспомнила, что Труди обожала, как она сама выражалась, «отмокать подолгу». Попробуй только побеспокоить ее в этот час, жизни не обрадуешься. Во всяком случае, сидение взаперти в темной комнате тебе обеспечено.

Подверглась избиению где-то в течение вчерашнего дня или даже в пятницу вечером, думала Ева. Итак, она запирается у себя в номере, долго отмокает в ванне, принимает таблетки. Таблетки Труди тоже любила, вспомнила она.

«Мне надо нервы успокоить».

Почему Труди не попросила Бобби или Зану поухаживать за собой? Это она тоже обожала: чтобы кто-нибудь вокруг нее суетился.

«Уж выпить мне чего-нибудь холодненького могла бы принести».

«Да ты весь дом объела, по миру пустить хочешь. Так уж могла бы хоть чашку кофе с кексом подать за все, что я для тебя сделала».

«Ты самая ленивая тварь из всех двуногих. А ну шевели своей тощей задницей и все тут прибери».

Ева вздохнула и попыталась успокоиться. Если Труди страдала молча и не жаловалась, значит, тому была причина.

– Даллас?

– Да.

– Мобильника нет. – В дверях ванной появилась Пибоди. – Запас наличности в потайном поясе. Множество драгоценностей спрятано по карманам одежды. Пара звонков сюда и отсюда. Разговоры с сыном и невесткой. Все звонки – по внутреннему телефону гостиницы. На тумбочке у кровати – пузырек болеутоляющих таблеток.

– Да, я его видела. Давай проверим кухню, попробуем определить, когда она в последний раз принимала пищу.

– Никто не станет вламываться и убивать ради мобильника.

– Зависит от того, что в мобильнике, не так ли? – Ева подошла к «автоповару» и нажала кнопку воспроизведения заказов. – Суп с курицей вскоре после восьми вчера вечером. Китайское рагу около полуночи. Очень много кофе – в самое разное время до семи вечера. – Она открыла мини-холодильник. – Вино хорошего качества. В бутылке осталось стакана полтора. Молоко, сок, обе упаковки открыты. И кварта шоколадного десерта. Упаковка наполовину пуста. – Ева взглянула на раковину и прилавок. – Однако нигде нет ни единой немытой чашки, ложки, плошки.

– Она была чистюлей?

– Она была лентяйкой, но, может, ей стало так скучно, что она от нечего делать прибрала за собой.

Ева услышала, как прибыла команда экспертов-криминалистов. У нее оставалось не больше минуты.

– Дверь была заперта изнутри. – «На два оборота», – мысленно добавила она, вспомнив, как горничная дважды поворачивала универсальный ключ в замке. – Убийца ушел через окно. А может, и вошел. Но в таких туристических клоповниках звукоизоляция фиговая. Вот и спрашивается: почему она не кричала? Могла бы крышу криком сорвать.

Выйдя из номера, Ева увидела не только «чистильщиков», но и Морриса, главного патологоанатома управления.

Она вспомнила, в каком костюме он был вчера на вечеринке: в тускло-синем с едва заметным переливом. Его длинные темные волосы были как-то по-хитрому заплетены. И он здорово заложил за воротник, потому что к концу вечера взобрался на эстраду и вместе с джаз-бандом стал наяривать на саксе.

Оказалось, что его таланты не ограничиваются расшифровкой смерти.

Но теперь он был в спортивных брюках и свитере, а его волосы были собраны на затылке в длинный блестящий хвост.

– Слушай, тебе никогда не хотелось – ну просто шутки ради! – взять выходной в воскресенье?

– Я сама думала, что у меня выходной. – Ева отвела его в сторону. – Извини, что пришлось тебя вытащить, тем более что я знаю, как поздно ты лег.

– Очень поздно. По правде говоря, я только-только вернулся домой, когда ты меня выдернула. Я был в постели, – пояснил Моррис с лукавой улыбкой, – только не в своей.