Елена Коюшева - Мои прекрасные принцы

Карина! — стукнуло в голову, и я немедленно бросилась в комнату. Спешно натянув джинсы и свитер, прошла в коридор и схватив с вешалки пуховик пулей выскочила на улицу. В воздухе витал лёгкий морозец.

Ноги тонули в снегу. Они словно не слушались меня и упорно тянули назад. Стоило мне ускорить шаг, как я в момент оказалась в сугробе. От обиды на глазах выступили слёзы. С небывалым упорством я поднялась и продолжила путь.

Я зашла в подъезд и вздрогнула. Царившая темнота наводила ужас. Я почувствовала, что у меня немеют ноги. Я представила себе до мелочей, как где-то в закаулках тёмного подъезда притаился кто-то страшный и опасный. Немного отдышавшись я глубоко вздохнула и за считанные секунды забежала на второй этаж. Около двери я немного помедлила, всё еще не решаясь позвонить. Рука застыла в воздухе уступая место сомнениям. Припав к двери я прислушалась. Поначалу всё было тихо. Потом послышались быстрые шаги, будто кто-то пробежал по коридору. И в этот момент тишина разразилось криком. Голос показался до боли знакомым. Следом подключился второй голос, он мне тоже был знаком. Изо всех сил я пыталась разобрать слова. Мужчины разговаривали на повышенных тонах. Я почувствовала, как спина покрылась холодным потом, когда узнала кому принадлежит второй голос. Это был Сергей. Где-то из глубины комнаты раздалась нецензурная брань, превратив ссору в яростную войну. Скандал нарастал и вскоре достиг апогея, где отчётливо полились фразы:

— На хрен, эта заочница сюда прикатила! — по-видимому крикнул Илья. Что, мостки с волей наладить вздумал! Слушай, а может ты в барыги записался?!!! И теперь в шестёрках у Али бегать будешь?!!!

— Твой базар такой же гнилой, как ты сам! У тебя на меня ничего нет!!!! И бабу мою нетрожь, сам разберусь. Ты же прекрасно знаешь — я порядочный арестант!!!

Раздался некрасивый смех.

— Кто? Ты? — покатывался Илья. — Если этой заочнице открыть глаза, бежать будет без оглядки!!! Да, ты же….. Дальше к сожалению расслышать не удалось.

Вдруг внизу послышался шорох, затем открылась чья-то дверь. И тут моя рука сама нажала на звонок. Никто не ответил. Тишина.

Нажала снова, опять ни звука. Тогда я толкнула дверь и она с лёгкостью открылась. Значит она была не заперта.

Сердце моё учащённо забилось. Дышать становилось всё тяжелее и тяжелее. Ноги сами переступили порог, подгоняя меня вперёд, а разум советовал бежать. Пройдя несколько шагов на дрожащих ногах я остановилась. Меня никто даже не заметил. Странно, но именно сейчас я совсем не чувствовала страха, и здравый смысл кажется покинул меня. Я вообще плохо понимала, что делаю. В затылке нестерпимо жгло, как будто кто-то вылил на меня стакан кипятка.

Я потрясённо оглядела Сергея: сейчас передо мной был совсем другой человек. От маски сильного и надёжного мужчины ни осталось и следа. Он не видел меня и поэтому в настоящее время был самим собой.

Они стояли друг напротив друга, готовые в любую минуту сцепиться не на жизнь а на смерть. Словно два отвратительных василиска, они извергали злобное шипение в котором не прослеживалось ничего человеческого, А только грязный животный инстинкт.

В комнате росло напряжение. Казалось воздух сжался в упругий комок и мешал продохнуть. Ненависть заполонила всё пространство в квартире и готова была взорваться в любую минуту во что-то ужасное и немыслимое.

Мужчины продолжали выяснять отношения. Всё, что я поняла из их разговора, это то, что речь шла об общаковских деньгах и поставке какого-то лекарства. Илья смело обвинял Сергея в воровстве этих денег. Неожиданностью для меня стало, то что плавно разговор перешёл на меня. Последняя фраза вспыхнула, как клинок над моей головой и вонзилась прямо в моё сердце.

— Сколько бабла твоя баба должна перевезти? — прошипел Илья и схватил Сергея за грудки.

— Нисколько, — ответил Сергей и оттолкнул Илью, тот пошатнулся и схватился за перевязанную голову.

— Тогда на кой хрен она тебе сдалась? Или теперь у нас бабы и впрямь для любви существуют? — прохрипел Илья потирая больной затылок.

Лицо Сергея напряглось, а глаза налились злостью. Я видела, как он со всей силы сжал кулак и несколько раз размяв пальцы дал им в стену.

— Не тебе наркоша судить для чего баба мне нужна, а про порядки сам секу…. И баба моя не просто так сюда прикатила, ей применение найдётся. Пока не время.

Я не могла поверить в то, что услышала. Здесь все заочницы являются обычной тарой для перевозки чего-либо, и таким же багажом для привоза с воли. То, что я принимала за любовь, было лишь легендой. Легендой, позволяющей Сергею быть рядом и контролировать меня.

Правда обрушилась на меня, как гильотина, отсекла моей любви крылья, сорвала розовые очки, скрутила сердце мёртвой петлёй. Всё это время мне казалось, что я купалась в море любви, а сейчас оказалась в центре цунами, которое безжалостно крушило всё что мне дорого. Смывало на своём пути. Огромной водяной лапой в доли секунд разрушила все мечты, превратив их в груду щепок на безжизненном побережье. Разнесла стоявшую на берегу хижину — тот самый рай в шалаше, который я создала в своей душе, страшным безжалостным рёвом стихии заглушало нежный шепот признаний, ледяной волной смывало горячие прикосновения Сергея.

Так больно мне не было даже тогда, когда я увидела лежащий пистолет на столе, и решила поверить Сергею, только для того чтобы не разрушить нашу любовь. Я готова была поверить даже в ту ложь, которой он кормил меня с утра до вечера. Мне не хотелось уходить из сказки, из детского зазеркалья, где роль Алисы отводилась мне.

Теперь я знаю правду.

Ложь. Всё ложь.

Игра. Притворство. Спектакль.

Маскарад, в котором мне отведена роль глупой Коломбины.

От ворота, застёгнутого по самое горло, сделалось тяжело дышать. Внезапно закружилась голова. Наспех расстегнув молнию, я вцепилась в выступ. Кровь шумела в голове бурлящим водопадом, я даже не заметила, как сползла вниз. Реальность ускользала, проваливаясь в ночь, голоса пропали. Из последних сил я открыла рот и сделала попытку крикнуть:

— Сер-гей!!!!!

Потом всё исчезло.

Я открыла глаза от того, что кто-то пристально смотрел на меня. Рядом со мной на стуле сидела Карина и гладила меня по волосам. В памяти промелькнул Сергей и пистолет. Мне хотелось предупредить Карину о возможной опасности, но тут же захлебнулась собственным бессилием. Во рту пересохло, язык онемел. Я словно рыбка выброшенная на берег глотала воздух, не в силах вымолвить и слова. От яркого света у меня зарезало в глазах и я снова закрыла их. Я слышала, как Карина поправила одеяло и удалилась

.

Когда я вновь пришла в себя и открыла глаза, в комнате было темно, полоска слабого света освещала проём. Из кухни доносились голоса. Послышался звон бакалов. Видимо веселье было в самом разгаре.