Лиза Джексон - Блудная дочь

На обратном пути Нейв молчал, выставив локоть в окно; лицо его было угрюмо, губы плотно сжаты, вокруг глаз ясно обозначились птичьи лапки морщинок. О чем он думает? Пытается понять, чья дочь Элизабет – его или Маккаллума? При этой мысли к горлу Шелби подступила едкая желчь.

«Подожди немного, – говорила она себе. – Все уладится. Время – лучший лекарь. Оно на твоей стороне.» Но тут же замечала в зеркале взгляд Элизабет – недоверчивый, подозрительный, – и расхожие утешения, гладкие, словно пляжная галька, обкатанные тысячами уст, казались ей донельзя мелкими и пошлыми. Что ей до времени, которое лучший лекарь, если ее время ушло безвозвратно? Сколько можно ждать, если она потеряла девять лет – и продолжает терять минуту за минутой?

«Господи, дай мне силы!» – мысленно взмолилась Шелби. И в тот же миг Нейв резко выпрямился на сиденье и еле слышно выругался. Шелби хотела спросить, что случилось, но, когда проследила за его взглядом, слова застыли у нее на языке.

У конюшни стоял автомобиль, и на боку его сверкала пятиконечная звезда шерифа. А рядом прислонился к ограде Шеп Марсон в полном обмундировании, и глаза его не отрывались от приближающегося грузовика.

В первый миг Шелби охватило безумное желание развернуться и нажать на газ. В горле у нее пересохло, внутри все окаменело. Никто не произнес ни слова, но она понимала: сейчас произойдет то, чего она так страшится и что не в силах предотвратить. Шеп приехал арестовать Нейва за убийство Района Эстевана.

– Что за сумасшествие! – восклицала Шелби, беспокойно расхаживая взад-вперед по отцовской бильярдной. – У меня на глазах Шеп надел на Нейва наручники и куда-то его увез!

При воспоминании о самодовольной ухмылке Шепа вся кровь вскипала у нее в жилах. С каким торжеством он застегивал на Нейве наручники! А как пригнул ему голову, впихивая в «клетку» для арестованных! Боже, как хотелось Шелби пощечиной стереть с его бычьей рожи эту наглую усмешку!

– Шелби, пора бы тебе понять, – устало проговорил судья. – Я много раз тебя предупреждал, что от Смита ты ничего, кроме неприятностей, не дождешься.

– Неужели ты ничего не можешь сделать? Судья сухо, безрадостно рассмеялся.

– Так. Теперь ты просишь, чтобы я пустил в ход свои связи?

– Да, черт возьми! – воскликнула Шелби, но тут же понизила голос, вспомнив, что наверху отдыхают после неловкого и формального знакомства с судьей Мария и Элизабет.

– Я предложил ему адвокатов.

– Но Нейв не убивал Района Эстевана! И ты это знаешь не хуже моего!

– А улики? Все указывает на Смита.

– Но как же свидетели? В ту ночь никто не видел его с Районом.

– Вианка видела. Она изменила показания.

– Значит, она лжет, черт побери! А как же Руби Ди? Она видела, как Рамон ссорился с Маккаллумом!

По коридору мимо приоткрытой двери бесшумно прошла Лидия с подносом в руках. Она выглядела усталой и постаревшей лет на пять, глаза ее покраснели, но передник, как всегда, был безукоризненно накрахмален и выглажен, волосы стянуты в строгий узел, и, как всегда, от нее исходило сдержанное достоинство и спокойная, непоказная уверенность в себе.

– Нет, я этого не выдержу! – простонала Шелби.

Душа ее разрывалась надвое: всем сердцем Шелби жаждала остаться с едва найденной дочерью – и так же, всем сердцем рвалась на помощь Нейву. И неважно, отец он Элизабет или нет! Важно одно: она его любит. Быть может, это глупость, быть может, потом она об этом пожалеет, но только теперь, когда его арестовали, она поняла, что не может без него жить.

– Хватит! Я не собираюсь сидеть сложа руки, пока Нейва обвиняют в том, чего он не совершал! – Вихрем вылетев из комнаты, она бросила Лидии: – Позаботься о Марии и Элизабет, проследи, чтобы им здесь было хорошо и удобно. А я скоро вернусь.

– Не беспокойся, – с улыбкой ответила Лидия.

– А что мне еще остается?! – воскликнула Шелби. И, обернувшись к бильярдной, добавила громко: – А ты, папа, постарайся пока получше узнать свою внучку!

Катрина, в одном лифчике и черных трусиках, выключила телевизор и, удовлетворенно хмыкнув, прошлась взад-вперед по убогой комнатке. А дело-то становится все горячее, думала она. Сейчас в новостях сообщили, что за убийство Эстевана арестован Невада Смит. Неожиданный сюжетный поворот. Здорово он будет смотреться в статье!

Катрина помнила, что именно к этому клонил свою историю Росс Маккаллум. Знала и то, что орудие убийства – служебный пистолет тридцать восьмого калибра, принадлежавший Нейву, – было обнаружено на его земле. Слышала и о том, что местным копам помог анонимный звонок. Без «неизвестного доброжелателя» они бы ни в жизнь ни до чего не докопались. В самом деле, какие могут быть Шерлоки Холмсы в таком захудалом городишке?

Сама Катрина в виновность Нейва Смита не верила ни на грош. Было у нее твердое убеждение: если ситуация выглядит, как подстава, и воняет, как подстава, скорее всего, это подстава и есть. Но кто подставил Смита и зачем? Кто выиграет оттого, что Нейва Смита посадят за решетку? И что он с этого будет иметь? Деньги? Повышение в должности? Моральное удовлетворение? Может, этот таинственный «кто-то» за что-то ему мстит?

Катрина хлопнулась на кровать, которая жалобно заскрипела под ее тяжестью, хотя весила Катрина всего ничего, и, барабаня пальцами по ночному столику, принялась снова просматривать свои заметки. Когда случается убийство, первыми под подозрение попадают родственники. Значит, Эстеваны – Вианка, Роберто, Алоис. Роберто, говорят, часто ссорился с отцом – это стоит запомнить. Следующий номер – Маккаллум. Клянется, что не убивал, однако возможность у него была, был и мотив. Нейв Смит. Возможность? Есть. Мотив? Одно время крутил с Вианкой, но вряд ли у них было что-то серьезное. Однако при скверном характере Эстевана-старшего...

Судья Коул – «бесценный папочка», как называла его про себя Катрина. Не любил «мексиканского выскочку» – и в этом был не одинок. Многие коренные жители Бэд-Лака Рамона терпеть не могли. Но кто настолько его ненавидел (или настолько выигрывал от его смерти), что решился спустить курок? Кто убил его, а десять лет спустя, когда осужденного за убийство освободили, подбросил пистолет на землю Нейва Смита и любезно сообщил об этом офицеру Марсону?

Что ж, это ей предстоит выяснить. Потянувшись, как кошка, Катрина соскочила с кровати, надела тенниску и шорты, сунула ноги в туфли без задников. Затем спрыснула волосы гелем и слегка их взъерошила, чтобы получился модный растрепанный силуэт. «Для кого стараюсь, спрашивается? В эту дыру даже модные журналы доходят с опозданием лет на пятьдесят». Ух, ну и жарища – когда же она кончится? Катрина сбрызнула лицо и шею холодной водой. Вытираться не стала – само высохнет. Подхватила сумочку, направилась к дверям, но на полпути, кое-что вспомнив, оглянулась, открыла сумку и пошарила в ней.