Елена Кашева - Рассмешить бога

Дежуля – одноклассница Стаса и Глеба. В свое время у нее был роман с Глебом, который, однако, ничем серьезным не закончился. Стороны разошлись с минимальными потерями и спустя время нашли в себе силы для обычного приятельского общения.

Дежуля прекрасно знает первую жену Стаса – Наташу. О Наташе она невысокого мнения, о чем, не стесняясь, в свойственной ей манере, говорила в лицо не только Стасу и Наташе, но всем друзьям. По обрывкам разговоров я уяснила, что Наташа оказалась еще слабее Стаса. Он подобрал ее из семьи алкоголиков, и она была благодарна ему за любовь и ласку, но, как злословила Дежуля, Стас искал себе мамочку, а нашел дочку.

Впрочем, и Стаса приятельница не жаловала. Однажды за длинный язык Дежулю отлучили от дома, но развод Стаса снова открыл ей двери. Я как-то пошутила, что Дежуля мне досталась по наследству от первой жены. Стаса шутка покоробила, сама Дежуля долго потешалась: ты недалека от истины, когда-то мы с Наташей были в приятельских отношениях.

– Зачем ты ее приваживаещь? – спросил однажды Стас. – Она подлая. Сдаст тебя со всеми потрохами просто так, под настроение. Подруг надо выбирать очень тщательно.

– Твой Глеб ничем не лучше, – возмутилась я. – Такой же меленький и подленький.

– У нас деловые интересы.

– А у нас чисто женские, – отбилась я.

– Она может сделать тебе больно.

– Как? – удивилась я. – У меня нет ничего, что можно была бы отобрать.

– А вдруг есть, просто ты об этом не знаешь? – вдруг спросил Стас.

Сегодня мне кажется, что он намекал на себя.

Когда я, наконец, завершаю свай отчет о событиях прошедшего дня, Дежуля облегченно выдыхает:

– И что ты намерена делать?

– Не знаю, – осторожно говорю я.

– По-моему, ты хотела развестись, – напоминает она.

– Не сейчас.

– Почему? – удивляется она. – Кто он тебе теперь? Чужой мужик.

– Я с ним три года под одной крышей прожила.

– Жалость еще ни один брак не спасла.

– При чем тут жалость? – раздражаюсь я. – Элементарная порядочность. Он меня кормил, поил три года, а теперь я его пинком под зад: иди отсюда, калека?

– Может, он еще вспомнит, – обнадеживает Дежуля, внимательно глядя мне в лицо. Я вижу свое отражение в ее зеленых радужках, и это кажется символичным: там, за черными зрачками моей приятельницы – пустота. Все, на что она способна, отражать меня. Впрочем, это обман. Дежуля не так проста, как кажется.

– В мире нет ничего невозможного, – соглашаюсь я.

Дежуля морщит лоб:

– Света, а Наташа еще не в курсе?

– Нет.

– Может, стоит ей сообщить?

Я чувствую смутную угрозу.

– Не стоит. Сначала мы разберемся в своих отношениях, а потом можно будет сообщить Наташе.

– Ну, на это не стоит надеяться: о Наташе Стасу могут рассказать и мама, и Глеб.

– Чему быть того не миновать, но мне будет лучше, если ты промолчишь. Ты же моя подруга.

– Как скажешь, как скажешь, – соглашается Дежуля. Но что-то в ее тоне меня настораживает…

Стас со мной не разговаривает. Только вежливо здоровается. Мы просто сидим молча в палате. На его лице написано отвращение к жизни. Врач сказал, что скоро Стас поправится и его можно будет забрать" домой.

Тупик.

Что я буду делать с ним дома? Кормить с ложечки?

Надо что-то решать и при этом брать ответственность за принятое решение на свои плечи. Но я боюсь, что допущу ошибку. Единственный способ свалить с себя этот груз – посоветоваться с матерью. Может, она примет решение за меня. Это, конечно, трусость, но я по-прежнему растеряна, и выслушать меня так серьезно и внимательно кроме матери некому.

Собралась с духом, позвонила домой. Подробно и обстоятельно рассказала матери события последних дней. Она слушает, изредка многозначительно вздыхая. На фоне ее молчания – веселый визг Катюшки.

– Мам, что мне делать? – говорю я наконец.

– Ты просишь моего советами?

– Да.

– Да всю жизнь от моих советов бегаешь!

– Теперь готова выслушать. Что мне делать?

– Поступить по совести.

– Это как?

– Это так, как ты считаешь нужным.

– А я не уверена, что приму правильное решение.

– Даже если неправильное, оно будет твоим.

– А ты примешь его, мое решение? Ты меня поддержишь?

– А куда я денусь? – удивляется мама. – К несчастью, ты все же моя дочь.

– Мам, ты по-прежнему думаешь, что он – не моя судьба?

Мама молчит, обдумывая ответ. Потом говорит:

– Нет, наверное, все же не твоя.

– Почему?

– Он уже был женат, в той семье остался ребенок-инвалид.

– Что ж, разведенный мужчина не имеет права на новый брак?

– В такой ситуации – нет.

– В какой «такой»?

– Ты знаешь, у меня нет причин ненавидеть Стаса. Нет причин и любить его. Я воспринимаю его как факт. Конечно, он твой муж, но ведь я имею право на личное мнение! И оно таково: твой Стас – безответственный безнравственный сопливый мальчишка. И я не понимаю, как ты могла выйти замуж за него!

– Ладно, я все поняла, можешь не продолжать дальше.

– Нет, потерпи! Возможно, у нас в ближайшем будущем не будет повода для откровений. Света, ты хоть раз всерьез думала о его первом браке? Он бросил Наташу и дочь в тяжелую минуту. Повернулся и ушел, он, видите ли, не в силах видеть страдания ребенка! А Наташа в силах?! Он взвалил всю ношу на плечи жены. Был бы мужиком остался бы с ними.

– Но ведь он каждый месяц возит им такие деньги!

– Милая, а ты не думаешь, что им там нужны не деньги, а отец, муж? Чтобы мужик в доме был, которому можно было бы не только в жилетку плакаться, но бремя ответственности на его плечи возложить. Чтобы помощник был в доме и защитник. Ь твой Стас сбежал, поджав хвост. И ребенка предал, и жену. И тебя предаст однажды. Слишком слабый, слишком зависимый от чужого мнения.

– Но ведь он – человек, он имеет право на счастье! Неужели ему нужно приковать себя к больному ребенку?

– Вот этого я и не понимаю: как можно быть счастливым, кого-то предав? Почему-то его жена за новым счастьем не побежала.

– С нее спрос другой, она – мать.

– Да, это беда нашего времени. Женщина отвечает в семье за все, мужчина – ни за что. Света, у вашего поколения какое-то извращенное представление о семье. Для вас брак – в первую очередь секс или какие-то удовольствия. Впрочем, какой пример я могла тебе преподать? Моя семейная жизнь тоже не сложилась. Правда, по другим причинам…

– По каким?

Мать замялась. Она не любила вспоминать подробности развода. И вообще не любила вспоминать, что была когда-то замужем. Это было мне понятным: кому нравится вспоминать свои ошибки?

– Я слишком много хотела от твоего отца. Решила, что могу переделать взрослого человека. Мол, возьму, отсеку все лишнее, и получится то, что я хочу. А он не хотел переделываться… Ну, это ошибки воспитания моей матери. Я почему-то была уверена, что ты моих ошибок не повторишь. Мне и в голову не могло прийти, что ты наляпаешь своих собственных…