Алексей Калинин - Ответочка [СИ]

Неужели ей было мало короля, и она так восполняла недостаток внимания?

Кацуми вздохнула, ей уже вообще не хотелось никакого секса. Как у подопытной собаки Павлова, у неё на секс уже возникало если не слюноотделение, то явное отторжение.

А откуда в ноутбуке Кацуми порнушка?

Она не закачивала себе ничего подобного, а взяться ещё откуда-то это не могло. Хотя нет — на столе лежала блестящая коробочка от компакт-диска.

Король принес Азуми порно? Вот же извращенец. Или это сделал кто-то другой?

Азуми продолжала увлеченно тереть между ног. Кацуми не мешала — чем бы это сумасшедшее дитя не тешилось, лишь бы не кричало и не лезло драться.

Женщина решила прояснить ситуацию с порнушкой позже, а сейчас попыталась прополоскать рот, чтобы заглушить запах спермы короля. С горем пополам ей это удалось, и она повернулась опять к Азуми, которая вскрикнула и забилась в судорогах оргазма. Наконец, она затихла, лишь небольшие волны прокатывались по телу, когда чуть подергивала рукой.

Кацуми взяла коробочку от диска и прочитала корявую надпись:

«Кику Кобаяси и Дженшин Ямамото 12 мая 2016 года».

Кику, Кику, Кику… Кацуми попыталась вспомнить — откуда ей знакомо это имя?

В тот день Дженшин привез приболевшей Кацуми литературную награду, а ещё от него здорово пахло виски. Как признался муж: «Эттто я от радосссти за лю-ик-любимую женушку! Мы с Сэкико по чуть-чуть». Она тогда прогнала его в гостиную, а утром он был тише воды и ниже травы. Почти не рассказывал о церемонии, хотя она и пыталась расспросить. Сэкико тоже мало чего говорила и старалась перевести тему на другое. Странно…

— Королева, тебе ноутбук уже не нужен? Можно его забрать? — спросила Кацуми, когда приблизилась к кровати. — Я хочу поработать.

— Забирай. Ух, какой оказывается у тебя жеребец в стойле пасется, — тоненько захихикала Азуми и развернула экран к Кацуми.

Сегодня точно был день удивления. Увиденное оказалось той последней соломинкой, которая сломала спину верблюду.

Кацуми сначала не разобрала, что именно она видит, но потом в глазах потемнело, в ушах застучала кровь, а пол почему-то набросился на женщину…

Если вам чуть за сорок, вы мужчина и привыкли получать секс тогда, когда захочется, а с писательницей эротических новелл даже больше обычного, то вы поймете состояние Дженшина под конец третьей недели.

Несмотря на тревогу за Кацуми, несмотря на мрачные мысли — физиология требовала своё, особенно по утрам, когда он по пять минут стоял над унитазом и представлял мертвых щенков с разбитыми головами. Представлял другие ужасы — лишь бы эрекция чуть спала, и он смог пописать.

А если рядом постоянно оказывается соблазнительная женщина, которая раздевает вас взглядом, то вы ещё лучше поймете состояние Дженшина. Порой ему казалось, что Минори преследует его, но она объясняла свое появление в магазинах и ресторанах производственной необходимостью. Она говорила, что работает по делу о пропаже Кацуми Ямамото.

Агент Кимура всегда разговаривала с одним из работников тех мест, где он её встречал. Она узнавала информацию и подбадривала Дженшина тем, что кольцо возле Кэтсу Исикава неумолимо сжимается. Сегодня или завтра, но он попадется. И тогда Кацуми вернется в родное гнездо…

А может, никакое это не преследование, а сама судьба толкает Дженшина в постель Минори?

Он был ей благодарен, и сама мысль об измене уже не казалась такой горькой. Очертания греха расплывались и становились почти что повседневным делом.

А что?

Никто же не узнает, а здоровый секс очень хорошо восстанавливает измотанные нервы. У него на работе почти все, кроме шестидесятилетнего охранника Уилморта Хьюза, изменяли своим женам. А если бы у Хьюза ещё функционировал отросток, то и он бы оказался в числе «влажных ходоков».

Конечно, если вы женщина, то вы вряд ли поймете состояние Дженшина в тот субботний вечер, когда он в баре «Лиловая Сакура» опрокинул шестую стопку «Джека Дэниелса» и набрал номер агента Кимура. Но, если вы женщина, то сможете понять согласие Минори на встречу. Да она откликнулась на звонок и с радостью пригласила Дженшина к себе.

— Привет, — единственное слово, которое успела сказать Минори, прежде чем поцелуй Дженшина накрыл её губы.

На сей раз она не стала надевать нарядное платье и сексуально краситься. Минори была в розовом домашнем халате, на голове намотан тюрбан из полотенца, а на ногах пушистые тапочки в виде мордочек собак. Такая домашняя, такая уютная. Как раз то, чего так не хватало Дженшину.

Поэтому он и не стал тянуть — зачем? Если она оттолкнет, то Дженшин извинится и просто уйдет, как в прошлый раз, а если нет…

Она не оттолкнула. Наоборот, чуть отступила вглубь квартиры и увлекла за собой Дженшина, который принял этот жест за знак одобрения.

Дверь со стуком закрылась и одновременно Минори впечаталась в стену, когда тяжело задышавший Дженшин рванул за полу халата. Под халатом не оказалось нижнего белья, и ладонь Дженшина жадно накрыла грудь Минори. Она прогнулась в спине, подаваясь навстречу.

Федеральный агент пыталась что-то сказать, но Дженшин уже не слушал. Он целовал её податливые губы и мял упругую грудь. Вот чего ему не хватало — власти над женщиной, над той женщиной, которая желала его в ответ. А в том, что она его хотела, не было никакого сомнения, ведь ладонь Дженшина успела скользнуть между ног, туда, где скопилась горячая влага.

Минори бросила безуспешные попытки что-либо произнести и обняла Дженшина в ответ, крепко прижала и почувствовала, как в ногу упирается твердый предмет, напоминающий фонарик. Дженшин был не из тех людей, которые среди белого дня носят в карманах фонарики, поэтому она провела по стволу предмета рукой и услышала легкий мужской стон.

Дженшин задрожал, его дрожь передалась и Минори. В тот миг, когда он начал целовать её шею, у неё вырвалось:

— Какой же ты горячий, Дженшин Ямамото. Может, перейдем в спальню?

— Нет! — прорычал Дженшин и развернул Минори лицом к стене. — Прямо сейчас! Прямо здесь!

Ладони женщины легли на поверхность синих обоев, когда халат слетел осенним листом с её талии. Позади вжикнула молния и в ягодицы Минори уткнулся горячий твердый член. Она прогнулась, чтобы облегчить вхождение и вскрикнула, когда Дженшин ворвался в неё.

Дженшин тоже не смог сдержать стона, когда ощутил себя в тесно-горячем плене. Он сжал талию Минори и едва не излился накопившимся за три недели напряжением. Лишь на третьей секунде смог обрести контроль над телом и начал двигать тазом.

Бляха от ремня впивалась в левую ягодицу Минори, когда Дженшин рывками насаживал её на себя, но это был слабый отзвук по сравнению с теми ощущениями, которые она испытывала. Минори так долго этого добивалась, что сейчас готова потерпеть даже шлепки по ягодицам, которыми её награждал Дженшин между фрикциями.