Алина Углицкая - Отчаянная

Но теперь он не мог позволить себе делать ошибки. От него зависели люди.

И Кира.

Сегодня она станет его женой.

Он ведь сам так решил - еще тогда, в ратуше, когда понял, кто она для него. И на этот раз он сделает все, чтобы ее уберечь. Запрет на замок, если понадобится, привяжет к кровати. Будет мыть, кормить и трахать так, чтобы ей нравилось. Но не отпустит, не позволит уйти. Потому что она, сама того не желая, стала единственной ниточкой, держащей его на краю сумасшествия. Исчезнет она - и все, Яна Донована Хоргана больше не будет. Останется только монстр, жаждущий крови.

А с ней он может снова найти себя. По крайней мере, попытаться.

Эта мысль его окончательно отрезвила.

Поднявшись, Хорган сделал несколько резких движений, возвращая контроль над телом и мыслями. Привел в порядок волосы и одежду, выпил стакан холодной воды и только потом нажал на ксанаре нужную комбинацию цифр.

- Гарт, малый зал еще не убрали после вчерашнего? - в бесстрастном голосе командора не было и намека на пережитый срыв.

- Эм... вы про тот, в котором парни венчались?

- Да.

- Нет, там как раз наводят порядок.

- Проследи, чтобы к семи все было готово. И пригласи отца Урриса.

- Сэр, вы что-то задумали? - в голосе Рубана послышалось беспокойство. Его явно насторожило упоминание единственного в поселке священника, представлявшего Объединенную Церковь Земной федерации. - Неужели решили тоже...

- У тебя есть возражения?

- Нет... - в динамике послышалось сопение. - Это ваше личное дело, сэр...

- Я тоже так думаю.

***

Кира потратила весь световой день на уборку первого этажа. Она надраивала полы, стены и мебель с таким ожесточением, что теперь все кости ломило от непривычки. Но это была приятная боль. Она позволила ей хотя бы на время позабыть обо всех злоключениях и не думать о том, что еще предстоит пережить.

К тому же результат собственных усилий не мог не порадовать. Из-под слоя грязи и пыли выступили лакированные панели, сделанные, если Кире не изменяла интуиция, из натурального дерева. Откуда в этой глуши такое богатство? Она решила, что обязательно спросит об этом у Хоргана.

Наконец, когда муки голода стали совсем уж невыносимы, она бросила тряпку и разогнулась. Только что отмытое зеркало, висевшее на стене прихожей, отразило ее хрупкую фигурку, утонувшую в мужской рубашке.

Кира скептично прищурилась, разглядывая себя. Да уж, видок еще тот. Вспотевшая, с перепачканным лицом, с всклокоченными волосами, которые выбились из небрежного узла, в который она их завязала. Рубашка болтается, как балахон, на чересчур худощавом теле, а из свободного ворота торчит тощая шея с выпирающими ключицами.

То-то Хорган сбежал. Наверное, при свете дня рассмотрел эти мощи и ужаснулся.

Она недовольно поджала губы.

Разве ей не все равно, почему сбежал Хорган? Почему она вообще о нем вспомнила? Ее не должно волновать, где он и чем занимается. Да она рада не видеть его подольше, потому что этот мужчина ее подавляет! Рядом с ним она чувствует свою слабость, а она ненавидит быть слабой.

Прошли те дни, когда Кира мечтала душой и телом принадлежать своему мужчине. Больше такой ошибки она не допустит. Да и Хорган вовсе не ее мужчина. Он ее хозяин. Временный. И она постарается, чтобы это время было очень коротким!

В ответ на этот мысленный спич желудок ответил громким урчанием. И только теперь Кира вспомнила, что кроме жиденького супа с утра ничего не ела.

Быстренько смыв пот и грязь, девушка бесцеремонно позаимствовала у командора свежую рубашку и вернулась на кухню. Она уже знала, что кладовка забита консервами, а морозильная камера - замороженными фруктами и овощами, которые были почищены, нарезаны и сложены в порционные пакеты аккуратными штабелями.

А еще в одном из шкафчиков ждала банка с кофе, который она так и не успела попробовать. Пришла пора исправлять упущение.

Спустя несколько минут по дому поплыли аппетитные запахи, а сама Кира, отбросив душевные терзания, уже пританцовывала у плиты, помешивая на сковороде будущий ужин. Хватит с нее полуголодного существования. Хватит страданий. Хотя бы сейчас, в эту минуту, она может позволить себе забыть обо всем, о прошлом, о будущем, и просто наслаждаться моментом?

Сейчас ей не хотелось думать ни о чем, кроме кусочков мяса, шкворчащих в кипящем масле. Она вдыхала их аромат, мурлыкая под нос подзабытую песню, и ей казалось, что уже много-много лет она не чувствовала себя так спокойно.

Выключив огонь и все еще беспечно напевая, она развернулась к столу. И тут же наткнулась пристальный темный взгляд.

Хорган!

Эта мысль мелькнула в мозгу со скоростью молнии.

Командор стоял на пороге кухни, привалившись плечом к косяку и сложив руки на могучей груди. Его лицо было похоже на застывшую маску, но что-то подсказывало: ему нравится то, что он видит.

Сколько он там уже находился? Пять минут? Полчаса? Она не заметила, не почувствовала, как он пришел. Не услышала ни хлопка двери, ни его шагов. А должна была! Вместо того чтобы вытанцовывать здесь, как последняя дура!

Горячая сковорода выпала из ее ослабевших рук.

Но земли не коснулась.

В мгновение ока командор преодолел разделявшие их жалкие метры и голыми руками подхватил раскаленный чугун.

Кира ойкнула, отшатываясь назад. На лице Хоргана не дрогнул ни один мускул.

Ни слова не говоря, он навис над девушкой, которая инстинктивно пыталась избежать его близости, и вернул сковороду на плиту. Потом потянул носом и произнес:

- Вкусно пахнет.

Его голос прозвучал абсолютно бесстрастно, но хриплые нотки выдали внутреннее волнение.

Побледнев от потрясения, девушка попыталась сложить губы в жалкой улыбке:

- С... спасибо. Вы спасли ужин.

Она знала, что дерранги не чувствуют боли, но сейчас впервые убедилась в этом сама. И от этого зрелища по спине побежал холодок.

- Я говорил о тебе.

Их взгляды на секунду столкнулись.

И Кира вздрогнула, увидев в глазах Хоргана уже знакомый ей голод.

Подавшись вперед, дерранг провел кончиком носа по ее обнаженной шее. Его горячее дыхание заставило ее гулко сглотнуть, и тут же мужские ладони легли ей на бедра, лишив надежды сбежать.

Он почти вдавил ее в свое тело. Кира оцепенела, чувствуя, как внутри поднимается паника. Каждая ее мышца, каждый нерв были сейчас напряжены до предела, словно она готовилась броситься в пропасть. Она слышала, как глухо бьется сердце в его груди. Чувствовала, как твердеет и наливается член, упиравшийся ей чуть выше лобка.

Этот мужчина имел над ней какую-то непонятную власть. Стоило ему прикоснуться к ней, как она теряла все самообладание, и единственное, чего ей хотелось, это молить о пощаде.

Только не в этот раз.