Ив Лангле - Преднамеренное похищение

В мгновение ока Джаро толкнул Ксарна к стене, прижав острый край клинка к его шее.

— Никто не прикоснется к ней, — прорычал он. — Понял? Никто! — последнюю часть Джаро прокричал, ошеломляя даже себя своей горячностью.

— Не вопрос, кузен. — Ксарн имел глупость не проявить столько страха, сколько следовало бы, когда нужен всего лишь легкий толчок, чтобы кинжал перерезал ему глотку.

Внезапно осознав, что сделал, Джаро отпустил его и отступил, но свой кинжал в ножны он вкладывать не стал. Кое на ком все еще слишком много одежды.

— Исчезните. — Следующая часть его плана не требовала публики. Занимаясь этим, он отказывался выставлять зрителям напоказ наготу своей пленницы. Чем-то ценным он никогда с другими не делился.

— Ты же не собираешься ее убивать, так ведь? — с явным беспокойством в голосе спросил Бракс.

Зачем убивать ее, когда месть намного слаще?

Джаро оскалил зубы.

— Нет. Она пока что в безопасности, но если вы оба отсюда не уберетесь, я прикончу вас.

Обмениваясь взглядами друг с другом, его кузены ушли, и дверь за ними закрылась. Воцарилась тишина, за исключением ее тихого дыхания.

Джаро повернулся и посмотрел на нее сверху вниз, на то, как ее темные ресницы трепещут на ее щеках. Как ее полный рот слегка приоткрывался с каждым выдохом, а грудь двигалась при каждом вдыхании. Покачав головой, он принялся за работу, срезая с нее одежду, обнажая своему взору ее тело. От одного его вида у него перехватило дыхание — а его член поднялся.

Разделавшись с тканью, он не смог удержаться и провел пальцем по мягкой плоти ее груди, наконец-то прикоснувшись к телу, в котором она ему отказала. Он провел пальцем вокруг ее пухлых грудей, прежде чем подвести его к соску, который при его прикосновении тут же сморщился. Он потянул за каждое из золотых колечек, пронизывающих ее смуглые ореолы, с легкостью представив, как он тянет за них в то время, как она трахает его, а ее огненно-рыжие волосы колышутся вокруг них шелковым занавесом. Он не смог удержаться от того, чтобы скрутить металл, и резкое натяжение растянуло ее сосок.

Даже в состоянии спокойствия ее тело отвечало ему, запах ее желания усиливался, окружив его, и его член затвердел до болезненности. «Что такого в этой самке, к которой меня так влечет ?»

Огненный клочок волос на стыке ее бедер манил его, и он даже не стал утруждать себя попыткой удержаться от того, чтобы скользить пальцами по этим завиткам до влажной щели под ними. При его прикосновении ее тело бросило в дрожь, и тихий вздох подал ему знак о ее скором пробуждении от оглушающего выстрела, которым он ей уложил. И он снова погладил ее, влага ее киски покрыла его палец, умоляя его попробовать ее на вкус.

Словно обжегшись, он отошел от нее, когда ее веки распахнулись.

— Я что, не умерла? — прошептала она.

Почему-то, судя по голосу, она казалась удивленной, и он ощетинился, из-за чего его ответ оказался более грубым, чем он собирался.

— Умереть слишком легко. Я же говорил тебе, что намерен тебя наказать.

У нее вырвался еще один вздох, на этот раз раздраженный, в отличие от тихого, довольного звука, прозвучавшего раньше.

— Все самцы за пределами Зонияна настолько мстительны? На моей планете, если самцы сопротивляются, это скорее ради традиции. В конечном счете, оба участника вполне довольны такому положению дел.

— Я тебе не слабак зониянец, — прорычал он. — Так что прекрати сравнивать меня с этими трусливыми существами. — Потом из-за того, что должен был знать, спросил: — Итак, сколько самцов ты использовала, прежде чем я отыскал тебя?

— Какая тебе разница? Разве не ты — тот, кто планирует продать меня в бордель, где буду обслуживать сотнями?

«Никогда. Ты принадлежишь мне» . Слова не по его воле возникли в его сознании, и, оказавшись там, отказывались оставлять его.

— Я должен знать, чтобы я мог рассказать о твоем опыте владельцу публичного дома.

— Ублюдок.

— Отвечай, — приказал он, взбесившись, что она продолжала уклоняться от ответа на его вопрос.

Словно почувствовав его ярость, она усмехнулась.

— А что, если б я сказала, что дюжины? А что, если я спала с ними столько раз, что сейчас наверняка уже беременна полудюжиной младенцев.

На мгновение бешеная ярость затуманила его зрение, и он уже мысленно представлял себе, как выслеживает тех инопланетян, которые прикасались к ней, и убивает их всех кровавой расправой. И тут до него дошел смысл ее слов, и он взорвался громким хохотом.

— Что тебя так рассмешило? — спросила она, нахмурившись.

— Ты. Ты ведь слабо разбираешься в процессе оплодотворения, верно? Во-первых, я знаю, насколько ты была привередлива в своем отборе кандидатов. Подойдет лишь самый лучший. И женщина, с такой легкостью раздающая свою благосклонность, не сопротивляется самцу, когда тот ее целует, как это делала ты, когда я тебя нашел.

Свирепый взгляд несколько смягчил его ревность.

— Ненавижу тебя.

— Потому что я прав. Ты ведь не спала с другими самцами, я прав?

Ее рычание сказало ему все, и что-то внутри Джаро успокоилось.

Нетронута, за исключением его самого.

Отчаянная потребность оставить на ней свой неизгладимый след заставила его наклониться, и его лицо нависло над ней, поскольку ее губы были слишком соблазнительным искушением, перед которым не в его силах было устоять. Он поцеловал ее, свирепо отмечая ее клеймом самца, покоряющего свою самку и объявляющего ее своей.

Или, по крайней мере, все именно так и началось, но тогда ее рот приоткрылся, и из нее вырвались легкие стоны удовольствия, возбуждающие звуки, которые вскружили ему голову. Он скользнул языком мимо преград ее губ, пробуя ее сладость на вкус, и застонал, когда она нерешительно своим языком коснулась его в ответ. От ее невинной ласки он пропал.

Он накрыл ее обнаженное тело своим, расположившись своим телом между ее бедер, своим набухшим членом, еще покрытым материалом штанов, прижимаясь к ее киске. Ее бедра упирались в его твердость, умоляя его о большем.

И он намеревался засадить его в нее. Погружаться в ее глубины до тех пор, пока она ни о каком другом самце, кроме него, даже думать больше не сможет. Пока она не станет выкрикивать его имя в то время, как будет кончать на его член. Он будет входить в нее снова и снова, до тех пор, пока не засеет ее утробу, связав ее с собой безвозвратно.

Словно дождем из ледяного града, поток его мыслей пробился сквозь его вышедшее из-под контроля возбуждение. Испустив страдальческий рев, он скатился с ее приветливого тела и спешно вылетел из комнаты. Он протолкнулся мимо своих болтающихся в коридоре кузенов, которые пытались остановить его вопросами, выражающими их обеспокоенность. Проигнорировав их, он направился к командному центру, где резко плюхнулся в кресло, невидящим взглядом уставившись на большой обзорный экран.