Доминик Иствик - Проникнуть в ее стаю

Она взглянула в его глаза, чтобы разоблачить его ложь, но увидела в них только правду.

Когда он заговорил, его голос смягчился.

— Расскажи мне.

Судорожно вздохнув, она закрыла глаза, готовясь озвучить то, что никогда не говорила.

— Альфы нет, больше нет. Нет доминантных самцов, как нет и инфорсера, и не было с тех пор, как я родилась.

— Последний Альфа?

— Мой отец умер двадцать лет назад, когда мне было двадцать три. На меня легли обязанности по обеспечению безопасности стаи. С тех пор мы не подпускаем койотов.

Она не знала, чего ожидать, но только не того, что Зед притянет ее в свои объятия.

— Мне так жаль.

Жаль? О чем он может сожалеть?

— Что? Почему?

— Так давно, с тех пор как умерла моя жена, я запретил себе чувствовать что-либо. Она не была моей истинной парой, все знали об этом, но я любил ее. И потому что я… не думал, что в мире найдется кто-то, кто захотел бы быть со мной, — он отклонился ровно настолько, чтобы запечатлеть поцелуй на губах Рипли. — Я предал тебя, скрыв от самого себя тот факт, что во Вселенной есть кто-то еще.

Она проговорила в его грудь.

— Все, что нам нужно — это Альфа, и ты будешь…

— Я не могу.

— Что значит «не можешь»? Ты достаточно силен, — она попыталась отступить, но он держал крепко.

— Мне запрещено претендовать на место Альфы в стае, — когда она, разозлившись, попыталась оттолкнуть его, Зед сказал, — подожди минутку, успокойся. Я попрошу Дрю взять вас под крыло. Он может быть вашим Альфой.

— Мы не хотели его в качестве Альфы. Мы лишь просили защиты от Джеба и его псов.

— Джеб?

— Альфа койотов, если можно так его назвать, — Рипли хотела немного пространства, но тяга прикасаться к Зеду была сильней.

— Что не так с Дрю?

— Причина, по которой наша стая скрылась много лет назад — отец Дрю, Магнум Тао. Магнум был психически неуравновешенным. Мой отец знал, что у нас были проблемы, и то, что Тао был безжалостным. Он опасался за безопасность дочери.

— Дрю не его отец.

— Что, если его отец передал свое безумие сыну?

— Тогда он умрет от моей руки, или от руки кого-то из охраны. Он взял с нас слово.

Приподняв ее подбородок так, чтобы она смотрела ему в глаза, Зед добавил.

— Он хороший человек. Неужели ты думаешь, что я бы доверил защиту моей пары любому волку?

Рипли чувствовала, что он сказал бы больше, но шорох, раздавшийся за ними, сказал о чьем-то приближении, что прервало диалог. Уилл требовал их внимания. Они так долго жили без Альфы, несколько дополнительных часов или дней, ничего не решат. Кроме того, в их стае появился доминантный волк, по крайней мере, на какое-то время, и койоты уже знают о нем.

Глава четвертая

Сестра Зеда ответила на звонок.

— Что случилось?

— Почему что-то должно случится, Эн?

— Потому что ты иногда пишешь сообщения, но никогда не звонишь.

А теперь сложная часть, как получить то, что ему нужно, не отвечая на вопрос лучшего дознавателя и хранителя информации стаи.

— Близнецы все еще под арестом?

— Да, проклятый совет не понимает, что отстранять их от работы и заставлять оставаться здесь — наказывает тех из нас, кто решил остаться на стороне стаи.

— Мне нужно, чтобы они помогали мне здесь. Ты можешь это устроить? Скажем, «привезти их сюда в ближайшие четыре часа»?

— Ты? Ты хочешь их?

Зед ожидал ее скептической ответной реакции. Он никогда не просил о помощи и ни с кем не работал. С тех пор, как Ти умерла.

Эн вздохнула.

— Хорошо, что происходит, и я буду знать, если ты лжешь. Это связано со стаей Грейстон, верно?

— Да, — он наблюдал за уже пустой стоянкой на участке Речные рафтенговые туры Грей Вулф здания с деревянной террасы, которая выходила на сторону здания. Рипли пошла в офис, чтобы убедиться, что все туры, происходившие, в конце недели были оговорены. У них не было еще одной ночи в течение нескольких дней, что дало бы Зеду возможность добавить защиту лагерю. Он взял перерыв, чтобы вызвать подкрепление. — У стаи нет альфы на протяжении десятилетий, и ее преследует грязная шайка койотов.

— Есть ли какой-нибудь другой вид койота? — спросила Эн, ее отвращение было очевидно даже по телефону.

Его сестра, больше, чем большинство из его вида, ненавидела койотов. На нее напала группа койотов-разведчиков во время одной из ее первых миссий. Зед прибыл вовремя, чтобы спасти ей жизнь, но он никогда не знал, сколько вреда на самом деле было нанесено. Когда он закончил с собаками, то не мог отличить их кровь от ее. После этого Эн никогда не возвращалась на поле, но решила работать изнутри безопасности стаи.

— Насколько мне известно — нет, но, несмотря на это, у стаи должна быть защита, — сказал Зед.

— Зед ты предоставил информацию, не заставляя меня вытаскивать ее из тебя?

И сестра, которую он так любил, та, которая ворчала и ворчала, пока не вытащила из него каждую каплю информации из него, звучала потрясенной. Если бы ситуация не требовала немедленного внимания, он мог бы насладиться моментом.

— У меня нет на это времени. Ты можешь доставить близнецов сюда или нет? У этой стаи серьезные проблемы.

— Так почему бы не отправить их в другую местную стаю, например, я не знаю, Tао?

Расстроенный, Зед зарычал.

— Ты хочешь, чтобы я сделал так, чтобы они перестали тебе докучать или нет?

— Да, но ты не можешь винить меня за любопытство к своему старшему брату. Потому что со всем, чем ты свободно делишься, есть кое-что, о чем ты мне не говоришь, — она не отпустила бы это, она бы писала и звонила, и в конце концов появилась сама, чтобы изводить его, пока он не сдался.

Сделав глубокий вдох, он собрался.

— Лидер стаи — моя пара. Ее зовут Рипли, и я позже расскажу тебе больше. Прямо сейчас, ты должна отправить наших младших братьев на самолете в моем направлении.

— Подожди, ты не можешь…

Закончив звонок, Зед стоял снаружи и наблюдал за Рипли через окно, когда она передвигалась по своему офису. Она казалась неуверенной в себе, в один момент вертела карандаш, а затем в следующий переминалась с одной ноги на другую. Он не мог винить ее за это. В отличие от нее, он когда-то любил, а затем десятилетиями ничего не чувствовал, кроме оцепенения. Он благодарил судьбу за эмоции, которые теперь пробудили его.

Сделав несколько шагов, он закрыл глаза и открыл свои чувства всему вокруг, убедившись, что никого не было рядом. Затем он вошел в здание и обнаружил Рипли, склонившуюся над столом. У него во рту пересохло, представляя, что он может сделать с ней на этой плоской поверхности.

Чтобы отвлечь свое внимание, он подошел к кофейнику и налил чашку.

— Мои братья-близнецы будут здесь к вечеру. Один останется и поможет патрулировать безопасность стаи, а другой останется с тем, кто находится в палаточном лагере.