Мелисса Лимоджис - Признать его парой

Хотя их рост был примерно одинаков, бледная кожа Майка и золотистые волосы резко контрастировали с загорелой кожей Дамиана и темно-коричневыми волосами. Легкая щетина прикрывала его лицо, а кожа его пары была гладкой и безупречной. Эти завораживающие кристально-голубые глаза, наблюдавшие за ним с настороженностью в зеркале, были первым, что захватило его внимание, когда он наткнулся на Майка в небольшой закусочной в Коллинзе совершенно случайно. Сопровождающая шипением энергия, которая пронеслась через его тело от их непреднамеренного контакта было то, что удержало его внимание, и всегда будет.

Некоторые оборотни могли унюхать свои пары, в то время как некоторые испытывали заряженный всплеск энергии с легким покалыванием кожи, но другие рыскали по всей земли и никогда не находили свою вторую половину. Слава любому Богу, какой бы ни был на его стороне, он получил одну из этих изменяющих жизнь ударных волн, когда столкнулся с Майком.

Когда в зеркале у него было полное внимание другого мужчины, он спросил,

— Скажи мне, почему я должен остановиться?

Его любовник выругался и попытался вырваться из его захвата, но он не изменил свою позицию и сместил свой вес, прижав Майка к столешнице ванны. Он не позволит ему убежать на этот раз. Дамиан хотел получить ответ. Ради здравомыслия, ему нужен был ответ. Иначе, как еще мог он заставлять Майка понять, что между ними все реально.

Для него больше никого не будет. Никогда.

— Скажи мне, — потребовал он.

Майк ненадолго закрыл глаза, прежде чем они резко открылись, они потемнели от гнева.

— Ты не можешь это говорить, потому что ты не имеешь это в виду. Как ты можешь? Я не знаю ни хрена о тебе. Ты хранишь свои секреты и никогда не впускаешь меня. Ты приходишь сюда поздно вечером, остаешься достаточно на долго, чтобы трахнуть меня, а потом уходишь. Я не слышу о тебе ни чего днями, а потом ты просто появляешься из ниоткуда, и я впускаю тебя в свою гребаную кровать каждый раз . — Майк опустил голову на мгновение, а затем его покорный пристальный взгляд встретился с взглядом Дамиана в зеркале. — Я не знаю, кто больше облажался, ты или я. Но ты не останешься, и я это знаю. Я разберусь с этим, но не начинай говорить ерунду о любви, когда это не обязательно. Я впустил тебя в мою кровать. Разве этого недостаточно?

Дамиан молча обдумывал слова Майка. Было больно слышать, как мало верил в него его пара, но он должен был признать, что это была его собственная чертова вина. Живя большую часть жизни в одиночестве, он никогда не говорил о чувствах и эмоциях. Никогда не было необходимости. Но в то время, когда это имело большое значение, его молчание и секреты, которые Дамиан хранил ради своей стаи, оставили мучительную трещину между ним и Майком.

Все должно измениться, и быстро, если он планирует удержать Майка рядом до конца своей жизни. Отпустить его не вариант. Только мысли об этом хватило, чтобы Волк в нем стал раздражаться. Он хотел все от своей пары, включая его сердце.

— Нет. — Он подчеркнул слово рычанием. — Этого недостаточно. Этого никогда не будет достаточно.

В то время как челюсть Майка упала от удивления, он схватил бедра своего любовника и повернул его, пока они не стояли лицом к лицу. Он захватил открытый рот любовника в диком поцелуй, добиваясь абсолютной капитуляцией своей пары. В этот момент его волк не принял бы меньшее.

Напряженность утекла из Майка, и он подчинился Дамиану, его языку и ищущим рукам. Пока Дамиан пил вкус своего любовника, он схватил его за задницу, прижав его крепко к собственному телу. Когда их затвердевшие длины коснулись друг друга, он поймал стон Майка, глотая звук, пока пожирал его рот.

Черт, но его сексуальный мужчина открыл в нем доминирование. Он хотел поглотить его, оставить его корчиться в его руках в полной капитуляции, потерявшейся в объятиях страсти.

Майк разорвал поцелуй, задыхаясь.

— Мне скоро уходить.

— Позже. — проворчал Дамиан, легко отклонив слабое оправдание. Абсолютно ничто не могло помешать ему претендовать на свою вторую половинку в тот момент.

Дамиан провел пальцами по волосам Майка, потянув голову в сторону и начал покусывать его шею, в это время он протянул руку между ними и схватил эрекцию Майка. Дамиан провел рукой вверх и вниз по всей гладкой длине, толкнув свой напряженный член в бедро любовника. Преодолев необходимость обладать, он лизнул шею своей пары, готовя место для парной метки.

— Прикоснитесь ко мне. — попросил он.

Майк скользнул между ними рукой и схватил его эрекцию, сжимая ее крепким захватам. Он заворчал при укусе от удовольствия и боли. После нескольких сильных толчков, у основания позвоночника началось покалывание, и его яйца подобрались в ожидании освобождения. Дамиан открыл рот, удлиняя клыки, и опустил зубы в толстую мышцу на шею Майка. Сладкий запах его крови ударил по языку сразу же, поглощая и бросая его в море ощущений.

Кончая, Майк выдавил хриплый стон, его горячее семя попало на руки и запястья Дамиана. Сжимая руку на члене Дамиана, Майк стал двигать рукой резче. Затем добавил неожиданную закрутку запястья, которая вырвала оргазм изнутри. Он убрал свои клыки и закричал, когда кончил на руку и живот своей пары.

Насыщенный, Дамиан вернул свой рот на шею своего любовника, облизывая рану, чтобы облегчить любой дискомфорт. Когда ему удалось выровнять дыхание, он прислонил лоб к Майку.

— Прости, что я не другой человек. Но клянусь тебе, что я имею в виду именно это, когда говорю, что люблю тебя. Ты для меня все.

Майк ничего не сказал. Вместо этого он раздавил Дамиана в сильных объятиях. Все нормально, что его любовник не говорил этого же. Этого было достаточно на данный момент. У них была целая жизнь, чтобы его пара вернула ему слова.

Глава 4

Майк откинулся назад в своем офисном кресле, пружины скрипнули от его веса. Несмотря на многочисленные попытки сосредоточиться на других проблемах, Дамиан продолжал занимать слишком много места в его голове.

Дамиан кто? Хороший вопрос, так как он никогда не удосуживался спросить его фамилию. Не то, чтобы это действительно имело значение, так как он с самого начала присвоил человеку статус приятеля по траху, но его любовник сегодня утром установил совершенно новый набор правил. И честно говоря, он не был слишком сильным человеком, чтобы признать, что все это, блядь, заставляло его трястись в своих сапогах двенадцатого размера.

Эти слова… Иисус Христос, эти слова были подобно ударом в живот. Они заставили его чувствовать что-то, что он не чувствовал много лет…надежду. А для чего? Майк не имел ни малейшего понятия, но она уже была там, в глубине его ума, небольшое постоянное жужжание, которое не прекращалось. Странное чувство было столь чуждым, что он почти не узнал его. Потом была странная боль в груди. Сколько бы он ни тер грудь, давление не рассеивалось.