Мика Ртуть - Контракт на рабство. Рэй (слэш версия «Контракт на рабствою. Регина») [СИ]

Дик принес белье, штаны и рубашку, и Рэй наконец-то смог одеться. Через полчаса, подписав кучу бумаг и пройдя освидетельствование у полицейского врача, после которого Рэй вылетел из кабинета пунцовый, словно час просидел в парилке, они, наконец, покинули здание полиции.

— Поедем с ветерком. — Дик махнул рукой на мощный мотоцикл, припаркованный между двумя полицейскими машинами. — Если не забоишься, конечно.

Рэй только фыркнул на это заявление.

— Твой?

— Если бы, вожак одолжил. — Дик протянул ему шлем. — Неуютно я себя чувствую рядом с полицией, — то ли пожаловался, то ли просто сообщил он.

— Кто тебе прислал? Лоренцо? — Рэй ни на секунду не сомневался, что Дик прибыл сюда не по своей воле. А помня, кем он был для мастера города…

— Нет, Мэтью. Ну что, поехали? Держись за меня нежно, — томным голосом произнес Дик, оседлывая байк.

— А ты с ним справившись? — Рэй с опаской сел сзади.

— Я волк, сынок, — снисходительно сообщил оборотень. — Ты не смотри на мое хрупкое телосложение.

— Ты больше на кота похож, — буркнул Рэй, обхватывая его за талию.

Смех Дика заглушил рев мощного двигателя.

Жил Дик в небольшой квартирке, расположенной под крышей трехэтажного дома в шумном припортовом районе. Две спальни, гостиная и кухня. Везде царили металл и черный цвет, даже жалюзи на окнах были черные с серебряным рисунком.

— Твоя спальня, — радостно сообщил Дик, распахивая двери небольшой комнаты.

Белые стены, односпальная кровать с черным покрывалом, черный стол с металлическими ножками, офисное кресло, серый ковер на полу и шкаф с зеркальными дверцами. Ничего лишнего.

— Оптимистичная обстановка. Как в гробу, — усмехнулся Рэй. — Но мне нравится.

— Пользуйся моей добротой, — великодушно махнул рукой Дик. — Мне надо исчезнуть на пару часов, ты пока располагайся. В холодильнике есть колбаса и сыр.

Но Рэй первым делом отправился в ванну. Он долго лежал в горячей воде, думая о том, как ему жить дальше, а потом, дав себе мысленную оплеуху, решил, что будет жить так, как планировал до встречи с Ани и ее прислужником. Завтра же позвонит в редакцию и пойдет на собеседование. Приняв решение, Рэй почувствовал облегчение. Он еще немного понежился в горячей воде, а потом усердно принялся тереть тело мочалкой, щедро облитой ароматным мылом, смывать и вновь намыливать. Ему хотелось смыть с себя прикосновения чужих рук. Жаль, что нельзя смыть воспоминания. А еще…

— Ты зачем обрезал волосы? — В глазах Дика мелькнуло сожаление. — Без них ты выглядишь взрослее.

— И отлично, — коротко буркнул Рэй, не желая вдаваться в подробности.

— Мастеру это не понравится.

— Плевать.

— Ух, какой ты у нас бука, — широко усмехнулся оборотень. — Я привез пиццу и пиво.

— Здорово. Я жутко голоден.

— Там есть мясо и яйца, и еще что-то замороженное. — Дик поставил коробку с пиццей на стол, в то время как Рэй с интересом рассматривал содержимое холодильника. — Осталось с тех времен, когда я жил не один. Сам я готовить не умею и не люблю.

— И давно ты жил не один? — Рэй принюхался к куску колбасы подозрительного зеленого цвета.

— Да уже неделю, как очередная любовь меня покинула, — притворно вздохнул Дик и заржал. — Да выбрось ты ее, я даже отсюда чувствую, что она испортилась.

Ах, точно, он же оборотень.

— Слушай, Дик, а каково это — быть оборотнем? — спросил Рэй, когда они расположись за столом в идеально чистой кухне.

— Дисциплина, строгая иерархия в стае и боль, — пожал плечами Дик. — Но я не знаю другой жизни, поэтому мне сравнить не с чем.

— Звучит как армия, — попытался пошутить Рэй.

— Мэтью жесткий вожак, — повел плечами Дик. — Он убивает за малейшее непослушание. Но иначе нельзя.

— Это ужасно, — ошеломленно пробормотал Рэй. Не может быть, чтобы это было правдой.

— Мы звери, Рэй. Наша настоящая сущность — звериная, мы лишь кажемся людьми. А если не контролировать зверя, может случиться много плохого. — Он впился зубами в пиццу. — Я занимаю в стае не самую высокую ступень. Если бы не покровительство Лоренцо… — он не стал договаривать.

— Я ничего не знаю об оборотнях. Хотя Деймон сказал, что мой предок из ваших. Но в семье никогда об этом не говорили.

— Могли и не знать. Многие из нас умеют притворяться людьми. Так легче найти работу, да и жить проще. У тебя большая семья?

— Нет, мать и сестра. Отец умер пять лет назад.

— А у меня большая, двадцать четыре волка. Моя семья — стая, я пришел в нее, когда мне было тринадцать лет.

Они замолчали. Рэй пил пиво и искоса наблюдал за Диком. Интересно, как он ладит с Лоренцо? Добровольно пришел к нему или его тоже заставили? От воспоминаний о последней встрече с мастером города пересохло во рту и показалось, что по телу провели большим пером.

— Ты знаешь Видальдаса?

— Кто его не знает? — шкодливо ухмыльнулся Дик и сверкнул глазами. — Скажи, настолько ли он хорош в сексе, как о нем говорят?

Рэй поперхнулся пивом и вылупился на Дика почти с ненавистью, но оборотень смотрел безмятежно и весело. Он что, не знает? Хотя откуда ему знать, вряд ли сидхе трепался о произошедшем на каждом углу.

— Не успел заметить, — буркнул Рэй и уткнулся в банку.

— Он был любовником Деймона.

— Почему «был»?

— Говорят, Деймон его бросил ради женщины. Я бы хотел его попробовать. — Дик медленно облизнулся.

— Сожрать? — неверно трактовал Рэй его жест.

— Переспать с ним, — хохотнул Дик.

По спине скользнул неприятный холодок, и Рэй передернул плечами.

— Ты не понимаешь, меня изнасиловали, — зачем-то сказал он, слова прозвучали горько и отчаянно. — Лоренцо и Видальдас. Вместе. Это было… — Он скомкал банку и швырнул ее в мусорное ведро. — Это было больно и очень унизительно. И я ничего не мог сделать. Я даже сопротивляться не мог, потому что они убили бы меня. И теперь я себя за это ненавижу. За трусость, за желание выжить, за то, что позволил сделать это с собой. А… ладно, — он потянулся ко второй банке. Ну вот зачем он это все сказал? Какое дело Дику до его проблем?

— Я понимаю тебя. — Дик полез в верхний шкафчик и, пошарив по полке, достал маленький пакетик, принес к столу и высыпал три шоколадные конфеты. Одну сразу же развернул и засунул в рот. — Меня изнасиловали в тринадцать лет. Двое взрослых мужиков. Мне повезло, что Мэтью пробегал мимо. Одного он догнал, когда тот попытался убежать, а второго убил на мне, разорвав ему горло. Я захлебывался от чужой крови, которая лилась на лицо… — Он потянулся ко второй конфете. — А потом Мэтью заставил меня перекинуться, чтобы залечить раны. До этого я даже не знал, что я оборотень. — Он говорил об этом спокойно, с легкой улыбкой на губах. — Более сильный волк может заставить слабого перекинуться без его воли и согласия. Это безумно больно, но зато регенерация оборотня залечивает раны и через сутки я был здоров. С тех пор живу в стае.