Юрий Павлов - Старая сказка на новый лад (сборник)

Я тоже встал.

— Одевайся! — она держала в руках мою одежду.

— А ты?

— Мне то зачем? — она усмехнулась — или я не приглянулась тебе?

Я смутился и взял из её рук одежду.

Она с улыбкой смотрела, как я, медленно и нехотя, одеваюсь.

— Знаю, знаю дорогой, о чём ты думаешь, но дольше тебе в этом месте оставаться нельзя; ещё чуток промедлим и ты никогда не сможешь вернуться в свой мир — сказав это, она наклонилась — садись!

Я растерялся — А чаща, а тропинка, а лес???

— Только так!

— Но..

— Книжек начитался, да киношек насмотрелся! Выдумки — это всё! Садись!

Делать нечего и я, закинув ногу, уселся на ведьму и… замер, не зная, за что держаться.

— Прислонись к спине, обхвати меня и держись за титьки.

Я так и сделал.

20.12.15.

Мы летели чуть выше крон деревьев. Лес кончился и пошли поля, а потом, под нами, заблестела в лунном свете водная гладь.

— Я не мог так далеко уйти!

Её голова, развернувшись на сто восемьдесят градусов — обратилась лицом ко мне.

Я отшатнулся, впившись от испуга в её титьки.

— Всё не можешь привыкнуть — она оскалилась, довольная произведённым эффектом.

— Ещё раз жамкни!

Я сжал титьки — Ещёоо!

Я даванул сильнее — Даа, так! Хорошоо!

— Ты ведь попал в Тридевятое Царство.

— Когда я мог в него попасть! Я блуждал то, часа два с половиной, не больше. И я не пересекал моря!!

— А чаща?!

— Но вода под ногами не хлюпала!

— Ты переместился в Тридевятое, когда заблудился. Поэтому ты не смог выйти из лесу.

— Не понимаю, как я мог заблудиться в знакомом, с детства, лесу?

— Я и сама не понимаю, как это произошло. В сказочный мир, из мира реального, можно попасть, только пройдя через мир сер… - она прикусила язык, и мы резко пошли вниз.

Приземление было жёстким и я, кувырнувшись через её голову, покатился по траве.

— Чтоо?!

— Всё. Ты почти дома — она махнула рукой — вон твоя деревня.

Я осмотрелся. Впереди, шагах в пятидесяти, проходила трасса, а за нею километра полтора просёлочной дорогой до моей деревеньки.

— Неээт! Наташка, ты что-то недоговариваешь. Что?

Она кусала губы и смотрела на меня, и я видел, что она очень сильно напугана.

— Через мир серый, простые смертные не могут пройти — её затрясло и даже в темноте я видел, как покрывалось бледностью её смуглое лицо.

Затылок свело от напряжения, а её дрожь передалась мне.

— Твоё появление в тридевятом царстве, неслучайно — она стиснула челюсти, чтобы не клацать зубами.

А я, вдруг, успокоился. Я был в своём мире, привычном и неизменном с детства. В мире, в котором я никогда не испытывал патологического страха.

Я шагнул к ней и обнял.

Ведьма сотрясалась в судорогах всем телом и меня это возбуждало.

Она тоже это почувствовала и, двинув левой рукой, тронула мой член, уже возбудившийся и торчащий.

Она хмыкнула и отшагнув, опустилась на колени.

Наташка стояла на коленях, с опущенными руками и ждала.

Я обхватил её голову и потянул к себе… она приоткрыла ротик, приняла член и, захватив мои ягодицы, притянула себя, заглатывая его… я сжимал её голову руками и, двигая бёдрами, погружал член в горло, вытягивал и снова запихивал… её язычок скользил по члену, а через нижнюю губу стекала и капала слюна… мои движения стали резкими и отрывистыми… её груди тёрлись об мои колени и, когда волна сладострастия изливалась спермой, она, плотно обхватив член губами, сосала и высасывала и глотала её..

Наташка встала, облизывая губы и обтёрла ладошкой подбородок — Хм, а ты знаешь, как отвлечь и успокоить.

— Но я же ничего не делал, всё само собой получилось!

Наташка посмотрела на бледнеющий восток — Мне пора.

— Но ты так ничего и не объяснила мне, Наташка!

— Потом, потом всё расскажу.

Сердце сладко заныло, но я ничего не сказал.

— Мне нельзя надолго оставлять своё царство.

— Твоё царство?!

— Да.

— Так ты царица тридевятого царства? И я..

— Да, ты трахал царицу и теперь не отвертишься. И, если не согласишься стать моим мужем, я велю своим слугам отрубить тебе голову… ннет, головку, голова ещё пригодиться — Наташка была в своём амплуа.

— Пока, мой сладкий. Скоро свидимся снова — и она зависла в воздухе и, описав надо мною круг и опИсав меня, взвилась вверх по дуге и исчезла.

21.12.15.

Прошло три месяца.

На дворе был сентябрь, начало второй декады. На полях совхоза (когда-то, совхоза, а теперь ООО) шла уборочная, а в огородах, сельчане, копали картошку. Приехал и я из города к отцу, помочь с огородом. В общем то копал я один, отец был на работе, хотя пошёл уже десятый год его пенсионного стажа.

Картошкой были засажены все шесть соток. После смерти матери, отец сажал на огороде одну картошку.

Я только начал, выспавшись и вылежавшись, аж до двенадцати часов дня. Подкопав вилами несколько рядков, я выбирал картошку из кустов и раскладывал по вёдрам: крупную и мелкую.

День был пасмурный, но тёплый и даже немного парило, под низко нависшими сизыми тучами.

Скрипнула дверь туалета и периферийное зрение уловило движение. Я медленно выпрямился и повернулся.

Ко мне подходила Наташка.

Ведро выскользнуло из моей руки и глухо стукнувшись о землю донышком, звякнуло дужкой.

Она была всё так же прекрасна, только под глазами залегли тени, носишко заострился, на щеках и на лбу проступали пигментные пятна и мне показалось, что её округлые формы несколько сгладились.

Я судорожно сглотнул комок, подкативший к горлу — Я беременна — губы шевелились, но голоса не было.

Скрипнула и хлопнула калитка, сосед из дома через дорогу, дядя Митя, шёл к нам.

— Здравствуйте — он поздоровался с Наташкой и протянул мне руку.

— Ну ладно, Наташ — я пожал руку — иди в дом и отдохни с дороги, я сейчас.

Она пошла к дому.

— Что за баба? Красивая и, по-моему, беременная. Не ты ли обрюхатил, Ромка!

— Это двоюродная сестра из Самары, дядь Мить.

— Аааа. По отцу?

Я кивнул.

— А похожа — и он прищурился.

То ли всерьёз, то ли прикалывался: Наташка была похожа на меня, как я на китайского мандарина.

— Чё хотел то, дядь Мить?

— Да вот, — он держал в руке рычаг ножного стартёра от мотоцикла — можно вот так — он провёл пальцем по сгибу — отрезать и вставить сюда пруток, нууу, — он свёл большой и указательный пальцы, оставив зазор сантиметра на три, четыре — сантиметра четыре и сварить.

— Задеваю пяткой за глушитель, уже раза два отваливался. Летом то в босоножках нормально, а сейчас в сапогах — он посмотрел на свои ноги — у меня ж лапищи 49-го размера.