Юрий Павлов - Необычайное приключение Васисуалия Сквернослова
- Название:Необычайное приключение Васисуалия Сквернослова
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Юрий Павлов - Необычайное приключение Васисуалия Сквернослова краткое содержание
Необычайное приключение Васисуалия Сквернослова - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Дай-ка! — чёрт потянул лапку к крестику.
Вакула отдёрнул руку — Не замай!
— Объясни ему, мил человек — чёрт уныло ссутулился.
— Что объяснять-то, если я и сам не знаю, как перенестись на двести сорок два года назад?
— Как, как! Крестик то не простой! Он обнаруживает воронку червоточины.
Кузнец ничего не понял, а я подумал, что начинаю бредить.
Но в это время, что-то произошло за нашими спинами.
Мы обернулись.
От сугроба, с низким гулом, на высоте около двух метров, двигалась к нам воронка, отбрасывая тень, в виде круга, на снегу!
— Сработало! — чёрт раздвинул лапки — Беритесь!
Мы взялись за руки (за лапы, если говорить о чёрте), и когда тень воронки приблизилась, шагнули в тёмный круг.
Не знаю, долго мы перемещались или нет. На пару секунд перехватило дыхание.
Глаза я не закрывал.
Но если сказать — Глаза я не открывал — результат будет тот же!
Мрак непроглядный!
Только плясали жёлтые язычки в глазах Чёрта.
Сказалась задержка из-за отклонения в маршруте, и мы оказались сразу в зале, минуя и ступени, и другие залы.
Освещение в приёмном покое было такое: выйдите на улицу в зимний вечер, отойдите от своего подъезда шагов на пять, на семь и вы получите представление об освещённости зала.
Но через минуту глаза попривыкли и я смог разглядеть депутацию запорожцев. Подталкивая друг друга они уже подвигались на выход. Старшина увидел кузнеца.
— Ээ, брат Вакула, где ж тебя чёрт носил?! Мы уж от Матушки идём.
Вакула сморщился, как от кислой сливы, и прижал кулак к карману.
Дверь приёмного покоя отворилась и вышел камергер.
Это я так подумал сначала.
— А есть ли среди вас, други мои, поэт Васисуалий Сквернослив? — протяжно, и несколько в нос, воззвал он к депутации запорожцев.
Запорожцы развернулись и уставились на камергера.
Молчание затягивалось и камергер молвил — Видимо нету...
И только тут до меня дошло, что вызывают то меня!
Васисуалий Сквернослов — это мой литературный псевдоним.
— «Но откуда, и как, в конце восемнадцатого века, могли узнать о том, кто живёт в начале двадцать первого? А может и был в то время такой поэт, о котором забыли впоследствии?»
— Светлейший князь, Григорий Александрович — начал отвечать за всех старшина.
— «Баа! Так это Потёмкин!!»
— Нет среди нас таков...
— Есть! — вышагнул я из среды запорожцев.
На меня уставились, будто только увидели.
Потёмкин оглядел меня, не выказав удивления моей одеждой.
— Матушка императрица благоволит к твоему труду на поэтическом Олимпе, и соизволила дать тебе аудиэнцию.
Он приоткрыл дверь приёмного покоя пошире, и чуть отодвинулся, пропуская меня.
— Я не забыл! — кивнул я Вакуле, цеплявшемуся за мой комбез.
Екатерина сидела у столика, и перебирала карты.
Хоть и пялился я во все глаза на императрицу, но столик поразил меня ещё сильнее.
Потёмкин слегка подтолкнул меня и прошипел — На колении!
Я бухнулся на пол!
— Да будет тебе, друг мой! Встань!
Екатерина подошла ко мне и тронула за плечо.
Я встал с колен.
Передо мной стояла невысокая, дородная женщина, с голубыми, как мартовское небо, глазами, и сильно напудренная.
Она куталась в горностаевую накидку.
В помещении было холодно.
— Наслышана! Наслышана! Говорят, ты Баркова превзошёл? Не прочтёшь нам со Светлейшим что-нибудь?
Я смотрел на Екатерину, не в силах отвести взгляд, и не заметил, как поморщился Потёмкин.
— Матушка, в моих стихах мат-перемат, а ты ведь высоким штилем пишешь свои письма Вольтеру.
— Друг мой, а ты думаешь мы со Светлейшим не матюкаемся? Ну не кобенься, почитай нам.
И я прочёл!
Как ты ебалась, Катерина,
Садилась жопой и пиздой;
Как хуй сосала и молила:
— Еби ещё, ещё родной..
Дрочила хуй своею попой,
И сделав пальчиком массаж;
Ты целовала меня в жопу,
Пиздою влажной рот зажав.
Я хуй дрочил, дрочил тобою,
Он весь испачкан был в говне,
А ты елозила пиздою,
Измазав спермой губы мне.
Ещё любила между грудей,
Зажав, дрочить и мять мой член;
И для моих упревших мудей,
Был так заманчив этот плен.
Как ты ебалась, Катерина,
Я грудь упругую сжимал;
Впивалась пальчиками в спину,
Так, что от боли я стонал.
Как ты упруго выгибалась,
Когда я хуй в тебя вонзал;
Залупа в матку утыкалась,
Твой стан со стоном опадал.
Ты становилась в позу «рака»,
Ты подставляла мне пизду,
Но хуй засовывал я в сраку,
Да, в жопу слаще, чем в манду.
Сопротивлялся хую сфинктер,
Я в жопу с силой член вводил;
И с вожделением инстинкта,
Сжимал, когда я выходил.
И хоть тугой была посадка,
В утробу воздух проникал;
И с характерным звуком анус,
Из жопы газы испускал.
А я натягивал со стоном
Пизду, и в жопу, ты еблась,
И, на конец, обосралась!
На хуй, с разорванным гандоном!
Екатерина изменилась в лице, грудь высоко вздымалась, дыхание было хриплым и тяжёлым.
— Матушка! — Потёмкин сверкнул на меня косящим глазом — Матушка, ты утомилась сегодня. Не пора ли на покой.
— Постой, погоди Гриша, я ещё хочу поговорить с гостем.
Потёмкин, шаркая жёлтыми сапожками по мрамору, отошёл к окну.
— Приревновал! — Екатерина улыбалась.
И я не удержался — А дозволь, матушка, с вопросом нескромным обратиться?
— Спрашивай, друг мой!
— Говаривают в народе, что ты с жеребцом ешься.
Потёмкин дёрнулся и его лицо перекосилось злобной гримасой.
— Конечно с жеребцом! Вот он мой жеребчик! — она указывала глазами на Светлейшего.
— Матушка! — кривой глаз князя аж закатился — Как смеет он, недостойный целовать пол у твоих ног, спрашивать такие вопросы?!
— Ну что ты агришься? Иди-ка мил дружок, проверь, натоплена ли спаленка? Мне тут пошушукаться надо с поэтом. Иди, иди!
Императрица чуть ли не вытолкала Потёмкина.
Я пялился на Екатерину: ужель послышалось?
— Да не послышалось! — улыбалась она — Я тоже оттуда.
— Откуда?
— Из две тыща семнадцатого! Шлюха я бордельная. Из Питера!
— Аааа...
— Да так же как и ты! Но я решила здеся остаться! Злесь я императрица! Матушка! Со скипетром и державой! А там — шлюха!
Не сразу дошёл до меня смысл, сказанного — «Да так же как и ты!»
— А где настоящая Екатерина?
Её взгляд стал колючим — Я, Екатерина! Другой нету!
Я упал на колени — Матушка!
— Да встань, ты! Не кривляйся! Я и здесь шлюха! На престоле! А может останешься денька на два? Я Гришу в Крым отошлю! Угодишь мне — графом пожалую, али князем. А не угодишь — на каторгу отправлю!
— Матушка! — я пал на колени!
— Да шучу я! У тебя небось и жёнушка есть, и детки? Да встань ты! Так зачем пожаловал-то? Аа! Черевички! Вот — она наклонилась и сняла со своих ног туфельки — Отдашь кузнецу. Слушай! А у тебя сотовый с собой?
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: