Юрий Павлов - На детской площадке

Лариса взяла камеру, заранее приготовленную и включила.

Настя стояла не двигаясь.

— Стриптиз! — приказала Лариса — Танцуй стриптиз или я сейчас отшлёпаю тебя мокрым полотенцем!

Отшлёпать мокрым полотенцем было жуткое наказание.

Нет, Настю мокрым полотенцем не шлёпали пока ни разу. Но Лариса рассказывала, как однажды, в детстве отшлёпали её!

И Настя стала пританцовывать, стягивая с себя одежду.

Мать снимала на камеру.

Когда Настя осталась в трусиках и лифчике, Лариса приостановила съёмку и, вытащив из кармана халата какой-то кулёк, протянула Насте.

— На ка вот, зоофилка!

Настя взяла кулёк. Он был мягкий и влажный, и в нём что-то шевелилось.

— Давай! — Лариса включила камеру — Я снимаю!

Настя развернула кулёк. В нём копошились, свившись в клубок, дождевые черви!

— Давай, любительница траха с животными! Потрахай себя этими червяками, да рассказывай на камеру о своих ощущениях.

Настя стояла в растерянности, не зная, что делать.

— Напихай их себе под лифчик и в трусики — подсказала мать, продолжая снимать.

— Мне противно! — Настя выпрямила руку с кульком.

— Противно?! А с шелудивыми псами тебе не противно было трахаться?! А сосать большой и немытый членище, непротивно?!

— Нну! Или я пошла за полотенцем!

Настя, вздрагивая от отвращения, потянула из кулька червяка, но, свившиеся в клубок черви, не отпускали товарища, и он порвался!

Настя отшвырнула извивающуюся половинку и потянула другого. Он тоже порвался!

И только третий вытянулся весь и, извиваясь изо всех червячиных сил, пытался вырваться из Настиных пальчиков.

— Нну!

Настя, замирая от отвращения, опустила извивающегося червяка на грудь. Червяк, сворачиваясь кольцами, скатился в левую чашечку и пополз!

Настя визгнула!

Лариса плотоядно улыбалась, продолжая снимать.

— Ещё! Ещё! И рассказывай, рассказывай о своих ощущениях, извращенка-зоофилка!

Настя, вздрагивая от ползущего по тите червяка, захватила штук несколько и сунула в правую чашечку.

— О-о-о-о-ой! — заскулила она, вся покрывшись пупырышками — О-о-о-о-ой! — и выронила кулёк.

— О-о-о-о-ой! Мне-э-э-э-э проти-и-и-и-вно-о-о-о-ой! — блеяла Настя и ей казалось, что она вся облеплена червяками!

— Подними кулёк, пока они не расползлись и напихай их в трусики, к своей алчной кунке! — улыбалась, довольная видом дочери, Лариса.

Червяки, извиваясь, выползали из-под чашечек, падали на пол и расползались.

Настя, с содроганием от предстоящей пытки, наклонилась и подняла кулёк. К её радости (она ещё могла радоваться!) там осталось всего пять или семь червяков.

Она зацепила их всех и, передёрнувшись, оттянула резинку трусиков и... и разжала пальчики.

Настя отпустила резинку, и она шлёпнула по её красивому животику. Настя думала, что таким манёвром удастся расплющить червяков!

Увы! Червяки извивались, как ни в чём не бывало, щекоча лобок.

Настя задрожала. Червяки искали дырочку, куда бы им выползти и нашли её!

— Ой-ой-ой-ой мамочки! — заскулила Настя, пританцовывая — Ой-ой-ой-ой они в меня заползаюууут!

— Вспомнила про мамочку! — Лариса улыбалась и даже немного возбудилась, как возбуждалась бывало, отругав дочь за какую-то провинность и, как остервенело потом еблась!

— Ладно! Снимай трусики и лифчик — разрешила мать.

Настя быстро скинула лифчик, стянула трусики и сбросила червяков, прилипших к лобку. Пересчитала — шесть штук, прислушиваясь к ощущениям: вроде бы во влагалище никто не ползал!

— Вот! Возьми-ка ещё это!

Мать держала в руке пластиковую баночку из-под крема для рук Nivеа.

Настя, удивившись — «Зачем мне крем для рук?» — взяла баночку и открыла.

Там были слизни!

Настя взвизгнула и чуть не швырнула банку.

— Кастинг продолжается! — провозгласила мать — Теперь бери их, сажай на свои тити, и запихивай в свою мандушку!

— Они мерзкие! — выкрикнула Настя.

Кто забыл биологию, напомню: слизни те же улитки, только без раковины. А почему слизни? А потому, что выделяют слизь. Бррр!

— Таак! Я что-то не поняла! — Лариса насупилась — Мне принести мокрое полотенце и отходить тебя до полусмерти!

— Нет-нет-нет-нет! — запричитала Настя, засовывая пальчики в баночку — О-о-о-о-Ой! — и, захватив слизня, опустила себе на грудь.

Он не свалился с тити и пополз, оставляя липкий след слизи на коже!

— Ещё! — приказала Лариса.

Настя зацепила ещё одного, и он тоже пополз, оставляя след.

Слизни ползли, а по коже разбегались мурашки и Насте казалось, что она уже вся покрыта противной слизью!

— Ну, и как ощущения? — улыбалась мать, продолжая снимать.

У Насти судорогой свело челюсти от омерзения, и в ответ она могла только клацать зубами и издавать звук, похожий на завывание.

— А теперь трахай себя ими! — приказала мать, продолжая снимать и улыбаться.

Насте казалось, что у неё и руки свело, и она долго не могла попасть пальчиками в баночку! Наконец попала и, зацепив слизня пальчиками, опустила руку и прижала его к пизде!

— Помоги ему! Помоги!

Настя поставила баночку на пол и, раздвигая губки одной рукой, другой запихала слизня в пизду, почти теряя сознание.

— Ещё одного!

Настя засунула ещё одного.

— Ну, и как там? Приятнее чем собачачий?

Настя в ответ промычала что-то нечленораздельное, ощущая в пизде шевеление склизких и мерзких тварей!!

— Иди в ванну! — сжалилась мать, так подумали вы и Настя.

Но, только Настя успела подмыться, выковыривая пальчиками из пизды слизней, мать потащила её за мокрые волосы из ванны.

— Ой-ой-ой! — запричитала Настя, следуя за матерью и, оставляя мокрые следы на полу.

Лариса тащила дочь к двери.

Открыв дверь — Мама, я же голая! — Лариса вытолкнула дочь на площадку!

— Ничего! Ничего доченька! — Лариса, продолжая снимать, вышла за Настей и поволокла, опять за волосы, вниз по ступенькам к мусоропроводу!

Карман халата у матери оттопыривался!

Ну, про мусоропроводы вы знаете всё! И то, что они вечно забиты мусором, и то, что возле них всегда валяются пакеты с мусором, в том числе и рваные, в том числе и просто мусор!

Возле этого — это всё было!

А ещё, непуганые стада тараканов, пасущихся на объедках!

— Раком! — приказала Лариса дочери, толкнув её к мусоропроводу.

Совершенно ничего не понимая и. уже и не пытаясь сопротивляться, Настя послушно опустилась на корточки и встала раком!

— Ближе! Жопой ближе! — командовала мать, продолжая снимать!

Настя, вздрагивая, то ли от юрких, снующих тараканов, сжимающих вокруг неё кольцо, то ли от холода — сдвинулась жопой к рваным пакетам и куче мусора, облепленной тараканами!

Тараканы, ошалевшие от такой наглости, замерли, шевеля усами, а... а потом ринулись к Насте, ведь Настя была в капельках воды! А тараканов замучила жажда: жратва то была (!), а запить было нечем!