Алексей Плуцер-Сарно - Русский мат. Поэмы XVIII–XXI вв

Инессе в тайне от Надежды,
Ну и Надежде. все ж жена.
И пролетарских ножек между
Всей революции страна!

Да, да, росла культура секса.
Ох, еб ты, про Восток забыл!
Ведь где-то в Индии повеса
Аж Кама Сутру сочинил.

В Китае Дао. Иня с Янем.
Одно паршиво. мелкий хуй,
Но до сих пор ебут в Пхеньяне
Их миллиард, бля, не балуй!

В наш грешный век, когда компьютер
Вползает в томные умы
Весь проводами хуй опутан,
(Хоть и рукою можем мы).

Нет места бабе бестолковой,
На выбор все. какую хошь.
Во, бля, а педикам-то клево.
Сам ненароком попадешь!

Но хуя!.. Если хуй надрочен
Пизда разверзлась при луне,
То больше уж не нужно ночью
Ни вам, ни в частности и мне.

Вернемся, значиться, к Алене.
Не к месту тему нам менять,
(А то загну и про гандоны.
Как нужно с хуя их снимать).

Трудилась Леночка исправно.
Учила в школе детвору.
Но там никто не знал подавно
Про похотливую дыру.

Директор школы только часто
Ее по делу взывал
И рожей потною, очкастой,
Алену словно раздевал.

То скажет что-то ей про вырез,
Что, мол, нельзя. ученики.
У самого аж хуй весь вылез
И рвутся старые портки.

Он педагогом был в натуре.
Всего Ушинского читал.
Войны гражданской злые бури
С Буденным вместе испытал.

И вот в атаку все ж решился:
Был трудовой закончен день.
Побрился гладко, надушился,
Купил дешевую сирень.

Алена Викторовна, в мае
Так в парке хорошо гулять.
На карусели покатаю,
Пускай завертится земля.

В кафе пойдем, ведь я не часто
Могу так время проводить.
Я приглашаю вас. Как пластырь.
Он к ней пристал. Ему б уйти.

Но бес в ребро. Она не против.
Они гуляют, жрут суфле,
Он в слух читает ей из Гете,
При этом нервно мнет жилет.

А был директор по фигуре.
Как Веня. Жаль, всем не понять:
Есть в Курской области натура
Так килограмм сто сорок пять.

Окорочка. слоновьи ножки,
Животик. в раз не обхватить,
Лицо. корявое немножко,
Ну, не немножко. Мать итить!

Прибавьте к этому слюнявый
И толстогубый серый рот.
К тому ж директор был картавый.
Ну, в общем, планка поплывет!

И вот с таким Алена наша
Гуляла ночью по Москве,
Звала уж просто: Дядя Саша.
И это полный был привет!

Когда прощались у подъезда,
Она подумала: А хуй?
Такой пиздюк по мне не ездил,
А ну-ка, дядя, побалуй!

Зайдем ко мне на чашку чая?
И он, открыв слюнявый рот,
Промямлил: Я о том мечтаю.
Ну, разве, бля, не идиот?

Я расскажу, а то забуду
Про их прелюдии любви;
Ей что: хоть дядю, хоть верблюда,
Лишь только сраку не порви.

Он снизу и никак иначе.
Своим коротеньким хуйком
Под животом, который прячет
То, что должно стоять торчком.

Болезнь зеркальная опасна
Хуяк. и хуя ни хуя,
Залупа огонечком красным
Торчит, обиженно звеня.

Хотя, животик, братцы, нужен,
Спросите Буню. Буня. ас,
Порой животик, как оружье.
Толпу толкать, а то и в глаз.

Когда он на бок (если лежа),
И обцелованный бабьем,
То хуй встает, яриться дрожью,
Мол, где пизда, сейчас воткнем!

Но то животик, то не брюхо,
То не хуйнища над хуйней -
Себя ебать попробуй в ухо,
Туда закончить молофьей!..

Так вот. Директор в нижней позе,
Алена хуй нашла с трудом,
Над этой маленькой занозой
Трудиться нежно стала ртом.

И дядя Саша весь в экстазе.
Он знать не знал таких чудес.
Бормочет что-то раз за разом
И кончил, даже не залез.

Алене мало, с новой силой
Сосет и лижет и дрочит.
Не надо, Лена. До могилы
Сейчас дойду!. Сашек кричит.

Хуек воспрянул, наша дама
Залезла сверху, ритм взяла
И в новый миг оргазма самый
Еще она не завелась.

А он пыхтит. погибель близко,
Но блядь. на то она и блядь!
И встала в третий раз пиписька
И Лена вновь давай качать.

Увы, такого представленья
Директор школы не видал.
И нет конца совокупленью
И он кончал, кончал, кончал!

Заря на небе занялася,
Курантов бил последний звон,
Его душа оторвалася.
Сказал: Пиздец!.. И умер он.

Потом менты. Но это скучно.
Из школы ей пришлось уйти.
Но есть пизда. работы куча,
Лишь только жопой покрути.

НИИ, РОНО, Мин. Обр. (не путать
С вояками наш пед. состав),
Летят года. Эй, где вы? Тута.
Ты. паровоз, а мы. состав.

И за тобой вагончик каждый
Сам знаешь что храниться в них
Решай сам. важно иль не важно,
Считать покинутые дни.

Так и с Аленой. век блядюжий
Клонился к Западу. Всем спать.
Ушли в небытие два мужа,
Ушла любовников толпа.

Ушли подруги-лезбиянки,
Ушла былая красота.
Ей шестьдесят, она. поганка,
В душе такая пустота.

Отвисли сиськи, сединою
Покрыт лысеющий лобок,
Растяжки, завладев пиздою,
Ее сдают то в вкривь, то в бок.

Покрыты ноги целлюлитом,
Живот арбузом пал вперед,
И жопа сзади. как корыто,
И в волосах запавший рот.

Морщины шрамами от носа,
Глаза по совьи с мокротой,
Страдает анус от поноса
И. страшно молвить. геморрой.

Рябые руки, ногти серы
И голос. словно рык бачка,
Куда-то в даль ушли манеры
И не стучит уж кровь в висках.

Старуха. Но бойка собою
И в министерстве все же вес.
Но вот живет. одна одною,
К самой себе лишь интерес.

Каким бы не был я поэтом,
Но не смогу повествовать
Про онанизм старухи. вето,
Об этом нужно промолчать.

Как жаль, что я не извращенец,
И не киркоров филлипок,
Я в этом деле. как младенец,
И даже мог бы. то не смог!..

Алена Викторовна, вы же
Когда-то были ого-го:
То вам пизду подруга лижет,
То хуй в вас входит, как огонь.

Ведь вы по пять, по шесть бывало
Мужчин обслуживали в раз…
Наверно, время ей настало,
Чтоб ссохлась грешная дыра.

Но я ошибся. пыл в старушке
Еще не думал пропадать:
Держала ушки на макушке,
Хотела спермы поглотать.

Где ж взять ее? Одни старперы
Прельстились б тусклой красотой;
У них и встанет-то нескоро,
У них ведь тоже геморрой.

Дедульки, ебанные в сраку
Все чаще прут на молодых;
Толь им так нравиться их запах,
Иль тело, что ли лучше в них?