Кайли Скотт - Жена колониста [любительский перевод]

Постепенно шаттл поднимался все выше и выше, и жар за ее спиной угасал, пока она снова не застыла в своей длинной, дутой термокуртке. Больше не будет возможности сбежать.

— Нам нужно спешить, — сказал он, тащась к ожидавшему его транспорту, уткнувшись лицом в воротник пальто. Люк машины был открыт, холодное белое свечение внутри освещало опасный остов. Он располагался высоко на танковых гусеницах, подходящих для каменистой местности. Ее муж, благодаря своим длинным ногам, заставил подъем в машину казаться простым.

— Скоро пойдет дождь.

Он был прав. Темные тучи разверзлись над головой и выплюнули толстые комья грязи и льда. Не совсем дождь, но и не совсем снег. Капли обожгли ей голову, и льдинка скользнула по щеке, последнее оскорбление. Она ненавидела это место. Чертовски ненавидела. И все будет только еще хуже.

— Давай, — нетерпеливо подзывая, муж протянул ей свою грязную руку. От едкого запаха, исходящего от него, живот снова скрутило. От Кона пахло также в конце попойки. Затем он начинал кричать. От этого воспоминания ее желудок сжался.

Луиза ухватилась за поручень, расположенный рядом с люком и поднялась в кабину. Мужчина хмыкнул и отступил в сторону.

Это был всего лишь небольшой транспортник, весьма практичный. Несколько посадочных мест, и немного места для оборудования. Здесь не было ни удобств, ни укромных уголков, где можно было бы спрятаться. Она проскользнула в кресло и села прямо, не отрывая глаз от сгущающейся снаружи темноты. Ее муж что-то сказал водителю, и люк закрылся. Машина с грохотом двинулась, заставив ее откинуться на сиденье. Он сверлил ее взглядом.

— Если тебя сейчас стошнит, то сзади есть пакет, — бросил он небрежно.

— Спасибо.

Мужчина фыркнул и уселся в противоположном углу, скрестив руки на груди. Она смотрела на его темное отражение в окне. Ее муж? В ее голове это даже звучало неправильно. Разве не должны были быть клятвы и обмен кольцами? Одного контракта больше не было достаточно. На Земле все это имело какой-то смысл, но не сейчас.

Адам запустил пальцы в волосы, яростно дернул их и отвернулся. Она могла это понять. Но все было не так уж плохо. Плохо быть мертвым. Подвергнуться пыткам еще хуже.

Нет, это сработает. Она сможет это сделать.

Это не сработает.

Адам Эллиот шагал по коридору, не обращая внимания на доброжелателей и любопытствующих — все новое интересовало уроженцев колонии. Его новая жена неотступно следовала за ним, делая два шага к его одному, пытаясь поспеть за ним.

Перспектива быть запертым в двухкомнатной квартире с этой женщиной его не привлекала. Даже на ночь, и уж точно не на всю жизнь. Даже ради возможности поиграть с ее шелковистыми короткими каштановыми волосами. И уж точно не ради того чтобы узнать, что ожидало под ее большой курткой. Что бы там не ожидало, могло еще подождать, потому как она смотрела на него свысока, будто это он тащил ее на край вселенной исключительно только для того чтобы трахнуть. Нет. Не бывать этому.

Из этого ничего не выйдет. Проклятье.

Как она могла не знать об аварии? Твою мать. Черт бы побрал корпорации и их «принцип необходимого знания» [1] Концепция безопасности, ограничивающая доступ к информации и ресурсам обработки информации в объеме, необходимом для выполнения обязанностей данного лица. . Между смертью Гидеона и прибытием корабля без предупреждения на два дня раньше, их брак должен был закончиться прежде, чем он начался. Не надо было себя обнадеживать. Он ускорил шаг.

Затратно платить проституткам, которые время от времени совершают длительные поездки оттуда, но все это гораздо предпочтительнее по сравнению с этим. Рука была его давней знакомой, и, судя по всему, в ближайшем будущем ничего не изменится.

Бон, большой темнокожий мужчина, в последний момент появился у него на пути, и так сильно хлопнул по плечу, что он отлетел к стене.

— Хорошая вечеринка, Эллиот.

Адам только хмыкнул в ответ, потому что, во-первых, он был занят поисками равновесия, а во-вторых, да, это была хорошая вечеринка. На самом деле, он все еще ощущал ее последствия. Многие были готовы купить ему выпивку прямо сейчас. Вечеринки, похоже, продолжались весь последний месяц, с тех пор как его выпустили из медотсека. Но самой веселой был мальчишник.

Жаль, что так обернулось.

— Далеко еще? — спросила принцесса хрипло. Она была среднего роста, с чуть вздернутым носом и упрямым заостренным подбородком. Милый ротик и темные глаза, довольно красивая. Бедняге Гидеону понравилась бы. Он был отличным парнем, черт возьми. Гидеон бы прекрасно с ней обращался и точно знал, что сказать.

— Пришли.

Адам хлопнул ладонью по считывателю, вмонтированному в стену, и дверь в их новое блестящее жилище открылась. Еще два дня назад в его распоряжение была койка и душ двумя уровнями ниже. Сияющая кухня, которая плавно переходила в гостиную, где стояла кровать, да еще и отдельная ванная комната — все это заставляло его чувствовать себя чужаком каждый раз, когда он переступал порог. Может это и не было роскошно, но этот мир был лучше, чем тот, к которому он привык.

Его жена просунула голову и, осторожно ступая, нехотя зашла внутрь. Почти все поверхности из стекла и искусственного дерева оставались нетронутыми. В целом выглядело неплохо. Но он уже оставил свои едва заметные следы. Кровать не убрана, грязные чашки и тарелки сложены на стойке. Одинокий носок лежал брошенный на полу. Не так уж и плохо для сорока восьми часов, учитывая восемь из которых он провел в баре, празднуя свою свадьбу, после двойной смены, которую он провел, сидя в кабине экскаватора. Он пытался быстро заработать немного денег на то, что теперь ему уже не нужно, так как искренне сомневался, что они будут женаты достаточно долго, чтобы кому-то потребовалось кольцо.

— Я был занят, — сказал он, и тут же пожалел об этом. Перестань оправдываться перед ней.

Адам выпятил грудь и постарался встать прямо. Она посмотрела на него своими большими темными глазами и планета, казалось, сдвинулась со своей оси. Очень, очень темными глазами. Она все еще была в куртке. Его взгляд задержался на застежках.

Куртка его жены. Его жены.

Нет, плохая идея. Даже не думай об этом.

За ним задвинулась дверь, закрывая их внутри, и что-то начало стучать глубоко в его голове. Бум. Бум. Бум. Его желудок скрутило и начало подташнивать, и если он не ошибся, руки стали трястись как при белой горячки. Ему нужно было уйти — сейчас же.

— Я в душ, ложись спать.

Женщина повернулась и, моргая, посмотрела на него, на вдохе ее плечи поднимались под ее дутой курткой, которая доходила ей до колен. Ее изящный рот приоткрылся на самую малость, как будто она собиралась заговорить и — черт возьми — он убежал. Он понесся к ванной, по пути снял свою куртку и бросил ее на край кровати. Главное — скорость. Ему надо было уйти.