Анастасия Пенкина - Провидица и дракон [СИ]

— Я буду себя осознавать и позволю тебе это сделать. Но не слишком долго. Ты должен успеть до того, как я потеряю связь с реальностью и наврежу…

Дракон недоговорил. Они остановились, коридор привел в тупик, как показалось оборотню на первый взгляд. Но герцог принялся нажимать на камни, по чуть-чуть сдвигая их в глубь стены. А когда он закончил, стена повернулась, открывая проход, из которого резко вырвались клубы дыма.

Рев дракона и грохот разрушающихся стен усилился. Звуки шквалом обрушились на герцога и красного волка, следующего за ним не отставая. А плотная пелена дыма только сильнее дезориентировала.

— А-а-а… Томас, нет!

Герцог дернулся вперед. Все его существо откликнулось на знакомый голос, наполненный ужасом.

Его женщина в опасности!

Внутри поднималась невиданная ярость на того, кто ей угрожал. Пусть он хоть трижды король. В чем герцог очень сильно сомневался.

Сорвавшись на бег, Уильям пробирался вперед по узкому коридору. В нем имелись ответвления, но многие давно огорожены решеткой за ненадобностью. Но наверняка все происходило в главном зале. Там, где в малой его части разместилась лаборатория. Это был действительно бальный зал старого замка, настолько древнего, что ушел в землю за века, еще тех времен, когда драконы могли летать. На его развалинах и было построено нынешнее поместье.

Этим проходом герцог редко пользовался, стараясь не привлекать внимание, и ученым не позволял, ограждая от жизни поместья или скорее поместье от лаборатории.

От старого бального зала проход отделяла решетка и замок. Ключ герцог с собой, естественно, не взял. Но с этим он планировал разобраться при помощи собственных сил. Да и оборотень может помочь.

Сердце разрывало на части от мыслей, что Магдалина в беде. Уильям почти налетел на разделяющую их преграду и вцепился в прутья.

— Ты намерен голыми руками их вырвать? — слова оборотня можно было принять за сарказм, но он все так же оставался серьезен.

— Раствор должен начать действовать, и я не один.

Вцепившись в железные прутья, Уильям зарычал, на лбу проступили вены и испарина. Казалось, каждая мышца на его теле напряглась от усилий, но прутья едва лишь скрипнули о камень.

Когда оборотень присоединился легче не стало. Железяки веками сидели на своем месте и вросли в пол и потолок.

— Может, попробовать расплавить огнем?

Уильям думал об этом, но такой способ требовал больше времени. По его подсчетам он уже должен был превратиться в дракона. Но пока не чувствовал в себе особых изменений.

— Попробую, — пробурчал он. — Отпусти, если не хочешь получить ожоги.

Собрав все силы, всю ярость, что в нем была, Уильям направил огонь на старый металл. Еще никогда он не использовал силы с такой жадностью и таким усердием. Казалось, это столь же тяжело, что пытаться сдвинуть с места весь дом.

Герцог не заметил сквозь пламя, как руки стали покрываться золотистой чешуей начиная от ладоней и выше к предплечью. Ногти превратились в когти. И те были намного крупнее волчьих, что сразу отметил Адриан. Он уже ждал, что дракон, наконец, обернется. Но решетка раскалилась докрасна, и Уильям рванул размягчившийся металл на себя с рыком дикого зверя.

Только не зверя — дракона.

Но стоило им пройти препятствие, чешуя исчезла. Герцог так и не заметил собственных метаморфоз, а Адриану стало не до того.

— И он здесь, — низким, будто не своим гортанным голосом проговорил герцог, смотря сквозь дымовую завесу и чувствуя тьму.

Лучше бы мы оставались в темной нише, ожидая подмоги, и не пытались выбраться сами.

Многие видения невозможно изменить, просто не успеваешь вовремя понять, что уже в нем. Что будущее происходит уже здесь и сейчас. В таких случаях я всегда утешала себя, что боги хотели подготовить меня к тому или иному событию, а не дать возможность что-то исправить. Как это было со смертью отца.

Раздался очередной грохот, и мое сердце пропустило удар, когда рев дракона вдруг стих и я услышала ненавистный голос Якоба.

— А вечер становится все интереснее, — протянул он. Его обманчиво спокойная интонация не вводила меня в заблуждение.

Он замолчал, но я услышала звуки борьбы. Дракон снова зарычал и в стену прилетело что-то тяжелое.

Кажется, темный напал на дракона, или наоборот. Идеальный момент, чтобы улизнуть.

— Это еще кто? — прошептал Томас. Из нашего укрытия не было видно что происходило среди обломков лаборатории.

— Тебе лучше не знать, Томас. Нужно уходить, пока они заняты друг другом.

Вот только я недооценила темного. Все же он был силен. А молодой король слишком молод, глуп, и еще не научился управлять своим новым телом.

Томас согласился со мной молча, подтолкнул вперед, загораживая собой. Но мне все равно было страшно. И я оглянулась. Как раз в тот момент, когда из серой пелены дыма вырвались черные щупальца тьмы. Но вместо меня они схватили Томаса.

— Нет! — я не смогла сдержать эмоции. Пусть Томаса я толком не знала, и видела-то всего раз, но произвел впечатление хорошего человека, успел спасти меня от разъяренного дракона, поступив весьма благородно, и точно не должен пострадать от лап Марлока.

Коридор, где ждал спасительный выход, остался за моей спиной. Я не могла пожертвовать чужой жизнью, ради своей. А на что способен Якоб мне было прекрасно известно. Он моей-то жизнью не дорожил, простой ученый для него и вовсе сравни пыли, которую смахнет и не заметит. Случайный камень под ногами на пути у его цели.

Не бросится вслед за ним мне не дал страх, который сложно было игнорировать. Медленно ступая, я пошла обратно, навстречу судьбе или скорее злому року.

Если я сдамся, возможно, Якоб не тронет Томаса. Жертвовать собой не хотелось, но поступить иначе я тоже не могла. Оставалось надеяться, что граф Марлок не настолько силен, чтобы одолеть дракона, и, может, они, вообще, перебьют друг друга.

— Якоб!

Дым не позволял разглядеть что происходит в дальнем углу. Но я услышала тяжелое дыхание, надрывное, и неприятные хлюпающие звуки.

Дракон лежал в углу, крылья его обвисли, а веки опускались, но он старательно открывал глаза. Кажется, король серьезно ранен, но все еще жив. А вот темного я не видела.

Сделав еще один неуверенный шаг, я застыла, а потом рухнула на колени. Томас лежал на полу лицом вниз, и тело его казалось бездыханным.

— Томас, Томас! — забормотала я. Чувство вины обожгло грудь, и я попыталась нащупать пульс ученого.

К счастью, он еще был жив.

— Только не умирай, — ласково зашептала я, переворачивая мужчину на спину. — Кто-нибудь уже идет к нам на помощь.

Оглядываясь по сторонам, я пыталась отыскать Марлока, но он сам обозначил себя. И его слишком спокойный для такой ситуации голос пугал куда больше.