Эвангелина Андерсон - Самая сокровенная тайна

Я ахнула, когда его горячая сперма омыла шейку матки. Теперь пути назад не было, я приняла всё, раскрылась для члена и спермы Джоша, а он, отдавая всего себя, короткими жесткими струями кончал глубоко в моем лоне, дабы я не потеряла ни капли, как и просила.

То, что случилось сегодня, навсегда изменит наши отношения, но я с таким наслаждением позволила ему трахнуть меня, до краев заполнить спермой, что не задумывалась ни о чем. Я осознавала одно — не хочу, чтобы он останавливался. И знала, что сделаю это снова — раздвину для него ноги и позволю трахнуть, а затем и кончить в меня — независимо от последствий.

Наконец наслаждение утихло. Мы долго лежали, часто дыша, сливаясь в клубок из нежно сплетенных рук и ног. Затем Джош приподнялся на локтях и посмотрел на меня.

— Хорошо, — пробормотал он тихо. — Скажи мне, Кэсси, ты помнишь нечто подобное?

— Нет, — честно ответила я. — Нет, Джош, не знаю. Думаю, ты не входил в меня раньше. Во всяком случае, не так.

Он вздохнул и медленно вышел из меня, его член с каплями спермы выскользнул из моего только что оттраханного лона.

— Извини, сладенькая, — пробормотал он. — Извини.

— За что? — тихо спросила она. — Мы должны были сделать это.

— Зачем? Чтобы ты показала мне, как далеко я зашел? — Он горько усмехнулся мне. — Давай будем честны сами с собой, Касс — это было лишь оправдание.

— Да, — призналась я. — Но это не имеет значения, мы все равно должны были сделать это.

— Объясни. — Джош повернулся ко мне и лег рядом, подперев голову рукой.

Я глубоко вздохнула:

— Настоящая причина, по которой мы должны были заняться любовью, заключалась в том, чтобы соединить воедино две половинки твоей личности.

— Что? — Он нахмурился. — О чем ты говоришь?

Я рассказала обо всем, о чем поведал мне сворцианец, и насколько была полна решимости заставить его заняться со мной сексом.

— Значит, сейчас ты излечился, — закончила я, рассказав обо всем. — Зверь больше не вырвется поиграть.

— Так вот почему ты хотела зайти так далеко со мной. Вот почему позволила трахнуть и кончить в тебя. — Джош резко сел и провел рукой по лицу. — Понимаю. Сейчас это всё обрело смысл.

— Джош, нет… — Я тоже села. — Мне кажется, ты не понял.

— Я всё прекрасно понял, — ответил он с горечью. — Насколько понял, мы пресекли черту. Которую нам не следовало пресекать.

— Это неправда. Посмотри на меня, Джош. Нет, посмотри на меня. — Я раздвинула бедра, указала туда, где из моего лона медленно вытекала его сперма.

— И что я должен увидеть? — возмутился он. — То, что трахнул тебя? Сделал то, чего поклялся никогда не делать, причинил тебе боль…

— Прекрати, — огрызнулась я. Положила руку на его плечо и заговорила тише: — Я хотела этого, Джош. И всё ещё хочу — я хочу тебя.

Он приподнял бровь:

— Ты предлагаешь сделать это снова? Хочешь сказать, что в любое время раздвинешь для меня ноги и позволишь трахнуть?

— Именно, — прошептала я, глядя в его глаза. — Потому что я люблю тебя, Джош, и вовсе не как брата. А как мужчину. Как супруга. Пожалуйста… — Я сглотнула, сожалея, что во рту так пересохло. — Пожалуйста, скажи, что ты чувствуешь тоже самое.

— Ох, Касси, — прошептал он. — Люблю, но не должен. Это неправильно. Мы не связаны кровными узами, но я так старался никогда не испытывать к тебе страсть. Хотел видеть в тебе только свою сводную сестру.

— И я всё ещё считаю тебя своим сводным братом. Но ключевое слово — сводный. Скажи, Джош, кому мы причиним боль? Наши родители умерли, а других родственников нет, так что нам некого шокировать.

Он приподнял бровь.

— А как же твоя двоюродная бабушка Гертруда?

Я рассмеялась:

— Она это переживет. А если и нет, то какая нам разница?

— У нее случится сердечный приступ, — спокойно сказал он. — Она подумает, что нужно было приложить больше усилий, чтобы забрать тебя и спасти от распутной жизни.

— Верно, — фыркнула я.

— Я серьезно, Касси, — тихо сказал он. — Многие люди подумают об этом именно так.

— Знаю. Но мы же не будем работать в офисе, где люди будут пялиться на нас и шептаться. Мы здесь, на полевых работах, вместе. Ты единственный, кто мне дорог, а не сплетники-коллеги, которые могут тыкать в нас пальцем только потому, что наши отношения слегка нетрадиционны.

— Слегка нетрадиционны? Касс…

— Какая разница, что другие люди будут пялиться на нас, пока мы любим друг друга и хотим быть вместе? Я хочу тебя, Джош. И если ты тоже хочешь меня… почему бы нам не быть вместе? Во всех отношениях?

Он погладил меня по щеке.

— Я тоже хочу тебя, Касс. Я хочу быть с тобой всеми возможными способами. Уже много лет, даже до твоего преображения.

— Ты хотел меня ещё до того, как отрасли они? — Я кивнула на свои полные обнаженные груди.

Джош улыбнулся и кивнул.

— Ну, должен признать, из-за них было весьма трудно отмахнуться от своих чувств. Но да, думаю… думаю, я всегда хотел тебя. И сгорал от стыда. Я никогда не позволял себе даже думать об этом, не то что действовать.

— Ну, мы всё же сделали это.

— Конечно, — огрызнулся он.

— Так давай продолжать действовать, когда захотим. В конце концов, почему бы и нет?

— Почему бы и нет? — переспросил Джош. Притянул меня к себе поближе, крепко обнял, потираясь членом о мои нижние губки самым интимным образом и посылая дрожь желания вниз по спине. — Теперь между нами всё будет по-другому.

— Намного лучше, — пообещала я ему. И прикусив губу, прижалась пульсирующим клитором к его быстро твердеющему члену. — А пока, если хочешь, давай сделаем это снова…

— Да. — Смотря мне в глаза, он медленно потерся об меня членом. — Да, Касси, думаю, что хочу.

— Хорошо, — прошептала я и снова раздвинула ноги. — Тогда сделай это, Джош, займись со мной любовью снова.

Так он и поступил.