Анастасия Акулова - Законы (не)каменных сердец [СИ]

Кроме того, девушка вспомнила, что Золотой век закончился после Титаномахии — войны с титанами. Значит, её ещё не было? Но кого же тогда сёстры назвали «отрыжкой Хаоса»? Кроноса? Или Зевс уже пришел к власти, но пока ещё собирает сторонников?

«Или я опять забыла что-то из этих дурацких мифов» — про себя добавила Ксюша.

В конце концов она устала настолько, что в голове не осталось ни одной мысли, хотелось только одного — лечь и уснуть. К тому же, явно приближалась ночь.

Как назло, неподалёку от ловящего последние лучи заката озера мягкая трава так и пела ей колыбельные тонкими ароматами полевых цветов, зовя в свои объятия. Девушка не выдержала и, найдя особо приятное местечко, удобно разлеглась, сонно глядя в наливающееся тёмной синевой небо. И тут же вновь широко распахнула глаза, потрясённо приподнявшись на локтях. Следуя за меркнущими лучами солнца, прямо по небу и перистым облакам уверенно шла темноволосая женщина в длинном чёрном платье, усыпанном плеядами звёзд, и несла за собою тьму.

— Никта [15] Никта (Нюкта) — дочь Хаоса, богиня ночи. ?.. — одними губами прошептала девушка всплывшее из глубин памяти имя.

На мгновение показалось, что древняя богиня, дочь самого первозданного Хаоса, взглянула ей прямо в глаза с неизмеримой высоты, отчего душа прямо ушла в пятки.

Гордая голова девушки сама собой склонилась в приветственном кивке. Стоило только поднять голову, как богини и след простыл, а мир окончательно и бесповоротно поглотила непроглядная мгла. Мгла, которую лишь слегка разгонял серебряный свет Селены [16] Селена — богиня Луны (позже ставшая одним из воплощений Артемиды). — бледной, грустной, но оттого не менее прекрасной девушки, вокруг которой завели хороводы атлантовы дочери — звёзды.

Сквозь слипающиеся веки чудилась чья-то неясная тень в неизмеримой вышине, чей-то внимательный, всевидящий взгляд… чья-то улыбка, которой в ответ волей-неволей улыбалась душа. Под этим взглядом ушёл страх, ушли тревоги, недоумение, оставив лишь азартное тёплое пламя и совершенно нелогичную радость, будто этот кто-то был знакомым и долгожданным… Но сколько бы ни вглядывалась в наступившую мглу — никого не увидела больше.

Вновь улегшись на траву и рассыпав вокруг ореол чудных золотых волос, Ксюша не моргая смотрела на танец звёзд, вслушиваясь в едва уловимое дыхание земли. Да, земля дышала, земля грела, и даже (это, верно, почудилось?..) в какой-то момент ласково ей прошептала:

— Спи спокойно, дитя Железного века…

Она и впрямь уснула как младенец, по-прежнему ощущая чей-то взгляд с непостижимой высоты.

Пребывая в состоянии глубокого сна девушка едва почувствовала чье-то легкое прикосновение, нарушившее ее покой. Лениво приоткрыв сонные глаза, она увидела размытую фигуру, склонившуюся прямо над ней. Перепугавшись вусмерть, девушка отпрянула, поцарапав локти и разглядывая… нечто. А нечто оказалось очень даже милым. Такой плюшевой оранжевой шерстки девушка ещё не видела, а огромные фиолетовые глаза с длинными золотыми ресницами смотрели на неё с немой мольбой. Ещё привлекли внимание красивые золотые крылья, с которых как при фейерверке сыпались искры. Вот только край верхнего крыла был вывернут под неестественным углом и кровоточил, заливая густой алой жидкостью перья и траву.

Ксюшу пронзила жалость к этому милому существу.

— Как тебя так угораздило? — девушка осторожно подползла поближе, дабы рассмотреть кровоточащую рану. Казалось, забавному существу с каждой минутой становилось всё хуже, лапки предательски подкашивались, маленькое тело шаталось из стороны в сторону, и силы явно покидали пушистика.

«Что, теперь каждое утро будет начинаться со всякой ненормальщины?» — мысленно простонала девушка.

В таких ситуациях она всегда терялась, чувствуя себя совершенно бесполезной. Единственное, что могла — позвать на помощь, но кого?..

«Надо вернуться к сёстрам, может, они знают» — почему-то подумала она.

— Не бойся, малыш, сейчас мы найдём подмогу. — прижав ранку каким-то похожим на подорожник листочком, пообещала она, и, подхватив златокрылое животное, понеслась обратно, к морю.

На сей раз море было спокойно. Не буйствовали в веселье нереиды, не летали рядом молниеокие сестры. Даже ветер не пролетал рядом… И только тяжёлый на подъем, но прекрасный зверёк жалобно попискивал на руках.

Бесплодно покружив над морем, Ксюша устало села на берег так, чтобы мягкий пенный прибой ласкал ступни.

Зверёк уже скулил от боли, и в огромных глазах его виднелись… слезы. Совсем человеческие.

От этого зрелища сердце перевернулось в груди. Ксюша была на личном опыте знакома с различными проявлениями физического насилия, а потому не выносила вида страданий.

— Как же помочь тебе, малыш… — тихо прошептала она. — Кого позвать и как? Что предложить взамен? Хоть к морю взывай… Впрочем, здесь ведь всё живое… Поможешь, море, новоявленной титаниде? Буду должна.

Ответом была лишь тишина.

«Н-да. Кажется, даже в мифах я — тот самый герой, которому вечно не везёт» — вздохнула Ксюша, прижимая ранку зверька.

Внезапно море забурлило, как будто с самого дна его началось извержение вулкана. Поднялся ветер, вздыбилась волны, как буйные кони… Кони?!

Удивлённо округлив глаза и кое-как поднявшись на ноги, девушка со смесью ужаса и волнения наблюдала за тем, как прямо на неё несутся чудовищных размеров кони, сотканные из морской воды и впряженные в золотую колесницу. Они громко, раскатисто ржали и быстро везли того, кто твердой рукой их вёл. Одной рукой, так как вторая была занята великолепным трезубцем, который, кажется, вовсе не мог бы существовать отдельно. Седые волосы с вкраплениями зелёных, как морские водоросли, прядей и небольшая борода развевались по ветру, но в целом незнакомец, в одно мгновение оказавшийся рядом, казался необычным, но очень красивым гордым мужчиной лет тридцати. И всё же Ксюша непроизвольно поёжилась под взглядом этих грозных глаз — очень уж хищным, плотоядным, липким показался взгляд.

«Что это я, в самом деле? Мы не хуже смотреть умеем» — нечто вновь взыграло внутри, заставив гордо распрямить плечи. Взметнулись крылья, сверкнули молнии в титановых очах.