Ив Лангле - Зайка и медведь

Хаос вокруг нее утих, и количество противников сократилось до однозначных цифр, и она решила перебраться к Чейзу, когда жгучая боль вдруг пронзила ее бедро. Тазер послал несколько вольт электричества сквозь тело зайки. Это не имело большого значения, пока на нее не обрушился второй, третий, потом четвертый удар.

Вот черт, это больно.

Миранда упала на землю, ее тело содрогалось. Она потеряла своего зверя от мучительной боли энергетического удара, у нее не было времени, чтобы осознать, что она наверняка выглядит сейчас, как жук на сковородке — дрожащая и голая на черной земле.

Но она услышала рев ярости Чейза.

Чейз услышал крик боли Миранды, но к тому времени, когда он разобрался с лисом-перевертышем, вцепившимся в его руку, оказалось, что она упала на землю. В своей человеческой форме Миранда билась на земле в ужасной агонии. Звук ярости, который сорвался с его уст, почти сотряс землю. Мужчина, руководивший нападением, гиена по запаху, даже не дрогнул, когда Чейз пошел к нему, расчищая двор, топча лежащие под ногами тела. Гиена — который подписал себе смертный приговор, когда навредил Миранде — бросился к ее обнаженному телу и поднял его.

Чейз резко остановился, когда увидел нож у горла зайки.

Ее тело по-прежнему дрожало из-за остаточного эффекта от удара электрошокером, непроизвольная дрожь заставила острие ножа воткнуться в кожу, по шее поползла красная струйка.

Потребовалось лишь мгновение, чтобы перекинуться, но даже в человеческом обличии он сохранил свой примитивный гнев.

— Отпусти ее, и я, может быть, позволю тебе жить, — зарычал Чейз.

В ответ раздался смех, наполненный истерикой и безумием.

— Я мертвец, если вернусь без нее. Хозяин не любит отказов.

— Ты не можешь забрать мою пару! — закричал Чейз, разочарование и страх сделали его нелогичным.

— Как старомодно, — сказала гиена и приподняла бровь.

— Я думаю, это мило, — пробормотала Миранда, прежде чем наступить ногой на ногу похитителя и врезать ему локтем.

Мужчина-гиена дернулся, лезвие рассекло ей шею, но Миранда, похоже, не заметила пролитой крови, когда крутанулась в его объятиях и ловко перевернула его на спину. Прежде чем она успела наступить коленом ему на грудь, подоспел Чейз. Схватив гиену за шкирку, он яростно затряс его в воздухе.

— Кто, черт возьми, послал тебя? — заорал Чейз.

— Мой хозяин опасался, что меня могут схватить. — Гиена ухмыльнулся, тошнотворной, не совсем разумной улыбкой, которая заставила Чейза содрогнуться.

— Кто твой хозяин? — спросила Миранда, поднимаясь с земли.

— У него было сообщение для тебя. Он сказал передать, что кроткие унаследуют землю, а затем будут управлять ею.

— Как оригинально, — протянул Чейз. ― Похоже, у твоего хозяина крошечные яйца, раз он отправляет других, чтобы сделать грязную работу.

— Если бы ты только знал, — пробормотала гиена. ― Не волнуйся. В конечном итоге ты встретишься с моим хозяином. Что касается меня, прощайте.

Чейз подступил ближе, чтобы не дать гиене сбежать, когда оборотень закатил глаза и затрясся. Когда на посиневших губах гиены выступила пена, Чейз отбросил тело прочь, а затем повернулся к Миранде, которая внезапно вцепилась в его руку.

— Я думаю, мне нужна помощь, — пробормотала она и упала на землю.

Чейз схватил ее на руки и понес обратно в хижину.

Виктор догнал его.

— Я думаю, мы всех схватили. Что случилось с гиеной?

— Он мертв. Какой-то яд или таблетка для самоубийства. Я не знаю. Он не много говорил, прежде чем сыграть в ящик.

— Что случилось с Мирандой?

— Ей больно, — Чейз зарычал. — Теперь убирайся с моего пути, или отправишься в нокаут.

Чейз прервал смех Виктора, захлопнув дверь хижины, лишь беспокойство за Миранду удержало его от того, чтобы двинуть крокодилу в морду.

— О, хорошо, мы одни? — прошептала она.

— Просто держись, сладкая. Я перевяжу тебя через секунду.

— Вот еще, это всего лишь поверхностная рана, — усмехнулась она. — Хотя я могла бы принять душ.

Отпустив Миранду, Чейз взглянул на нее.

— Ты хочешь сказать, что притворилась, что при смерти?

— Ну да, — ответила она, закатывая глаза. — Если бы не я, мы бы остались там и помогали ребятам с уборкой вместо того, чтобы оказаться здесь и предаться нешуточному межвидовому сексу.

— Я люблю тебя, — сказал Чейз. — Ты сумасшедшая, подлая зайка. Ты сводишь меня с ума. Время от времени ты заставляешь меня хотеть заткнуть тебе рот. В основном, правда, членом. А еще я хочу убить всех, кто смотрит на тебя, но, черт возьми, несмотря на все это и на то, что ты злобный дикий обитатель леса, я люблю тебя.

Слезы наполнили ее глаза, испугав его.

— Это самое прекрасное, что кто-нибудь когда-либо говорил мне, — прошептала Миранда. — Я тоже тебя люблю, ты, большой старый медведь. Даже если ты ворчишь, и даже притом, что моя зайка сильнее твоего медведя.

— Это не так.

— Так.

— Нет.

— Да? — сказала она лукаво, с озорным блеском во взгляде. — Докажи.

И он доказал — в душе, где он держал ее на весу на своем члене.

В постели, где он держал ее под собой, пока пытал ее киску, а затем снова, когда боролся с ней за последний кусок морковного пирога, который они в конечном итоге съели вместе.

Видимо, любовь может заставить медведя делать сумасшедшие вещи.

Неделю спустя…

Чейз проснулся от странного шума и заметил, что, хотя вмятина рядом с ним все еще была теплая, голая девушка в постели отсутствовала.

«И где же моя зайка?»

Он не почувствовал никаких странных запахов, хотя один знакомый запах привлек его внимание, даже если он не мог сразу же его вспомнить.

Странный звук, который его разбудил, при приближении был распознан Чейзом, как звук удушения. Вскочив с кровати, он открыл глаза и обнаружил… что Миранда, перекинувшись в свою смертоносную зайку, держит за шею кого-то, одетого с головы до ног в черное.

Чейз глубоко вздохнул и фыркнул:

— Все хорошо, милая. Это мой брат.

Ее нос дернулся, и она уставилась на лицо Мейсона, на котором почему-то была надета маска с отверстиями для глаз и рта.

Голова брата дернулась, когда его пара показала зубки.

Миранда фыркнула. Опустив свой улов, она зашагала обратно в постель, ее тело изменялось, превращаясь в тело женщины, которую он любил. И, Святая Медведица, обнаженной она была хороша — покачивающиеся бедра, подпрыгивающие груди.

Ее губы изогнулись, когда она поймала направление его взгляда.

— Я поймала его на воровстве из нашего холодильника. Ты должен предупредить своего брата, что в следующий раз, когда он коснется моего морковного пирога, я порву его как тузик грелку.

Мейсон сорвал с себя маску и потер горло.