Ив Лангле - Адский кот

Возможно.

Но… ей было страшно.

«Я не хочу остаться одна снова».

Она потратила большую часть своего детства фактически одна. Что если, попав в Ад, увидит, что ее избегают снова?

«Тогда я всегда могу вернуться назад».

Тети любят ее, даже сварливая Телксиопи.

А если любовник, которого она жаждала, мужчина, который бы принял ее такой, никогда не попадет на этот берег? Она умрет в одиночестве? Или найдет в себе мужество, и обретёт свое возможное счастье? Да, она может потерпеть неудачу, но также может отыскать большое счастье. В любом случае, Дженни никогда не узнает, если не попытается. И на этой ноте она пошла, спать, хотя не могла проигнорировать тот факт, что сексуальный мужчина спит неподалеку, но все же ей удалось глубоко заснуть. Приятный сон, где она бежала по мшистому лугу на острове, а гигантский котенок ее преследовал. Ему понадобился всего один прыжок, чтобы опрокинуть ее на мягкую поверхность. Усевшись на нее сверху и прижав своим весом, он лизал ее лицо холодными, влажными движениями, пока прохладный воздух…

Дженни внезапно проснулась и поняла, что ее сон не развеялся полностью. Что-то давило на ее грудь, и что-то влажное прикрывало ей рот, не давая закричать.

Широко раскрыв глаза, она всмотрелась в темноту, видя лишь размытые очертания фигуры на ней, это был не Фелипе, и от него жутко воняло. Смертью, разложением, гниющей рыбой и застоялыми водорослями. Каким бы ни был запах, это было неважно. Дженни только знала, что существо не из этой пещеры, она не хотела его прикосновений и точно знала, что не собиралась уходить с ним добровольно. Грубо или нет, она вцепилась зубами в плоть, прикрывающую ее рот, и, когда существо издало мучительный стон, Дженни закричала.

И она кричала не одна.

Фелипе никогда крепко не спал. Он был котом, другими словами хищником, а первое правило любого убийцы с инстинктом самосохранения гласило: «всегда держи один глаз открытым на тот случай, если придет кто-то больше и лучше тебя, и решит тобой поужинать». Или сделать потрясающую шубку, а учитывая редкость его меха, такие попытки предпринимались куда чаще, чем хотелось бы.

Таким образом, когда темные фигуры, воняющие рыбой, которая долго пролежала на свежем воздухе, проскользнули в пещеру, минуя его собственную кровать, и направились туда, где спала Дженни, он мгновенно почувствовал неладное.

«Какого хрена?»

Определенно не ужин. Он предпочитал более свежие суши. Не друг, потому что друзья обычно стучаться, а не крадутся под покровом ночи. И Фелипе сильно сомневался, что они пришли с благими намерениями. Называйте это чутьем, или очевидным. Осторожно двигаясь, как только в пещеру проскочил последний незваный гость, Фелипе соскользну с дивана, встал на колени и выглянул из-за спинки. С его острым зрением, у которого не было никаких проблем даже в этой непроглядной тьме, Фелипе отметил четырех существ, окруживших кровать Дженни. Самое интересно, что, кажется, они совершенно не замечали присутствие Фелипе, что означало, у существ вероятнее всего отсутствовало обоняние. Ни одно существо, имей оно нос, не смогло бы проигнорировать запах кошки, который насквозь пронизывал это место.

Судя по их мокрому виду, он был готов поспорить, что они принадлежали к обитателям водоёма и ничем хорошим это не кончится.

Согнувшись на диване, Фелипе планировал следующий ход. Только идиоты бросались, сломя голову, в драку. Фелипе итак из-за своего скудоумия разбазарил семь из девяти жизней. Поэтому он сосредоточился на изучении их оружия.

У каждого было черное, длинное, зазубренное лезвие, учитывая отсутствие блеска, сделано оно не из стали, но определенно из чего-то твердого. Когда один из них откинул простынь, покрывающую Дженни, Фелипе рассмотрел что у них перепончатые пальцы с изогнутыми и острыми, как крюки, когтями.

Беззащитная Дженни была одета лишь в тонкую длинную ночную рубашку и задрожала от холодного воздуха. Вспышка ярости пронеслась по Фелипе.

«Как они посмели нарушить ее сон? Как они вообще смеют смотреть на нее?», — прорычал его кот.

Маленькие тлеющие уголки гнева воспламенились, когда один из уродов обхватил Дженни за грудь и зажал ей рот рукой. Он трогает её. Не только как мужчине, ему это не понравилось. Его котенок тоже взбесился. Время ночной закуски.

До того, как Фелипе смог атаковать, существо, удерживающее Дженни, с мучительным фырканьем одернуло руку, и Дженни закричала, от вопля которого даже Фелипе передернуло. Боги, девчонка, которая не являлась ни сиреной, ни русалкой, могла заставить ее услышать. Стоявшие вокруг темные фигуры от ее крика хлопали ладонями по маленьким ушкам, качая головами из стороны в сторону.

Вскочив на матрас, Дженни снова закричала, когда врезала ногой одному по морде. Конечно, ее нога больше пострадала, чем существо, или он так решил по тому, как Дженни чертыхалась — очень красочный поток слов, который вогнал бы в краску самого опытного матроса.

— Отвалите от меня, вы, вонючие, пережеванные суши, — кричала она, отбиваясь от их рук. Она бегала по кровати, уклоняясь от их выпадов, и Фелипе подскочил, сменив роль наблюдателя на героя — или ему стоило сказать котенка? — спешившего на помощь.

К счастью, Фелипе всегда спал голым, чего Дженни не заметила, так как ни разу не посмотрела в его сторону, пока ложилась в постель. Он заревел, и его кожа разорвалась, выпуская на поверхность мех. Прорезались клыки. Тело стало почти в три раза больше. Потребовалось лишь мгновение, чтобы перекинуться из человеческой формы в адского кота, и в этот момент все враги, наконец-то, заметили его и отстали от Дженни.

«Отлично. Поиграйте с тем, кто больше вас».

Согнув и оттолкнувшись задними лапами, Фелипе прыгнул с дивана и приземлился перед одним из монстров из глубин.

— М-р-р-м-а-а-а-у! — зарычал он.

— Б-л-у-э-х! — закричало чудовище.

И с их боевым кличем, они понеслись. Четверо против одного. Отличные шансы. Выпустив когти, Фелипе замахнулся большой лапой и оставил глубокие порезы на теле одного. Из раны медленно сочилась черная кровь, но это не замедлило существо.

«Сзади», пронеслась еще одна мысль об атаке, но его хвост, у которого, Фелипе мог поклясться, есть собственный разум, хлестал врага, подобно плети, вонзаясь шипом на кончике и вырывая кусок плоти, и по реву, Фелипе был готов поспорить, что это болезненно.

К удивлению Фелипе, Дженни больше не орала, как типичная девушка, на которую посреди ночи напала куча монстров. Наоборот, как только она нашла выключатель и щелкнула им, заливая всех светом, от которого монстры в течение секунды просто мигали, Дженни начала подбадривать Фелипе.

— Врежь ему по яйцам, — кричала она. — Вырви ему глаза. Оторви руку. Отгрызи ему ногу.