Галина Чередий - Эволюция любви [СИ]

— Лизка! — кричит Ольга из комнаты — А вы куда в свадебное путешествие ездили?

— На Бали. У нас всего неделя, правда, была, — резкий выдох за спиной.

— Ну что, здорово там?

— Да, очень, — Рома роняет ложку.

— А я вот еще ни разу за границу не ездила. Надо, наверное, плюнуть да поехать в какой-нибудь Египет или Турцию. Чувствую, пока меня туда прекрасный принц повезет, я постарею и мхом покроюсь. Ро-о-ом, а ты часто за границей бываешь? — заглядывает Ольга на кухню.

— Хочешь что бы я тебя с собой взял? — улыбается Рома.

— А че? Я б не отказалась! Представь, Лизка, нас с Ромкой под ручку, гуляющих по какой-нибудь там набережной во Франции! — Ольга продефилировала по кухне, покачивая бедрами.

Я вымученно смеюсь, Рома тоже улыбается и мотает головой.

— А что? Вот женился бы ты на мне, Ром! Я бы тебя любила, заботилась, обстирывала и кормила по-людски! Вот чем я плоха? — хохочет Ольга. — Вот какая красавица и всего у меня много! Чего вы все вечно за этими воблами тощими бегаете, у нормальной женщины никаких, блин, шансов!

— Оля, да кто ж сомневается, что ты самая красивая женщина на свете? После Лизы, конечно, извини уж, старая любовь сильней всего! — Ром произносить это так легко, словно это нечто, не подлежащее даже малейшему сомнению. — И зачем тебе такой муж как я нужен? Я же бабник и кобель! А еще грубиян и никакой любовник, — откровенно смеется Рома.

— Ой, ладно прибедняться! Я в прошлый понедельник видела, как ты в обед из гостиницы «Хрусталь» выходил с тощей брюнеткой с роскошным бюстом. Так у неё прям на лице было написано, какой ты хреновый любовник! Выглядела как сытая кошка, только что глаза от довольствия не закатывались! Я, может, тоже так хочу!

Салатница вываливается из моих рук и разбивается, создавая бардак. Такой же, как сейчас в моих мыслях. Рома метнулся мне помочь.

— Нет! — я сама пугаюсь того, как агрессивно прозвучал мой голос. — Отойди! Я сама!

Рома, скрипнув зубами, отступает.

— Блин, Лизка, как ты так? — сочувственно спрашивает Ольга.

Я убираю весь бардак, Рома внимательно следит за каждым моим движением. Я же стараюсь не замечать его присутствия. Ольга уходит в туалет, и Рома, шагнув ко мне, резко хватает за плечи и встряхивает.

— Это совсем не то, что ты думаешь!

— А разве я что-то думаю? — я стараюсь влить в свой голос столько холода, сколько только возможно.

Действительно, что тут думать? Днём он трахался в гостинице с какой-то брюнеткой, после того как отправил мне букет с милой записочкой, а вечером пригласил меня в кино и изображал романтичного влюбленного.

— Лиза, это была встреча по работе! — Рома отчаянно пытается поймать мой взгляд.

Я собираюсь с силами и позволяю ему это. Надеюсь, в моем взгляде только то, что я хочу ему показать — полное безразличие.

— Рома, я вообще не понимаю, почему меня это должно волновать? Ты свободный мужчина и у тебя есть свои потребности… — начинаю я равнодушным тоном.

— У меня теперь только одна потребность — в тебе! — его взгляд горячий и умоляющий.

— Но между нами ничего нет и быть не может! Я не собираюсь менять свою жизнь ради… — я осекаюсь и замолкаю.

— Ради такого кобеля как я, да? Думаешь, я хочу от тебя просто мимолетную интрижку? Если бы я просто хотел разок переспать с тобой, стал бы бегать за тобой? Считаешь, у меня есть необходимость так напрягаться просто ради секса? — голос Ромы дрожит от ярости.

— Да нет, конечно! — неожиданно злость просто захлестывает меня. — На хрен тебе вообще напрягаться! Как ты сказал — «могу даже с места не сходить»? Ну конечно, тебе ведь стоит только подмигнуть и к твоим ногам озабоченные дуры штабелями падают!

— Мне прикинуться, что это не так? Тебе нужно что бы я лицемерил и изображал из себя скромника?

— Мне от тебя ничего вообще не нужно! В моей жизни уже есть все что нужно, — топаю ногой я.

— А вот мне нужно! Мне ты нужна! Ты и только ты! Такая, какая есть! Целиком!

Рома резко шагнул ближе и, захватив мое лицо в свои ладони, жадно впился в мой рот. Его губы и язык кричали мне о его жуткой потребности во мне, о его острой тоске. У меня не было ни единого шанса устоять и не открыться ему. Почувствовал мой язык под своим, Рома хрипло застонал, и его тело задрожало, вливая в меня раскаленную лаву и заставляя задрожать ноги. Он яростно углубил наш поцелуй, буквально насилуя мой рот, не оставляя и остатков сомнения в первобытной, разрушительной силе его вожделения. Нет не его. Нашего!

Я, не в силах удержаться, позволила своим пальцам оказаться там, где мне и хотелось с самой первой минуты как он вошёл — в его волосах.

— Господи, Лиза-а-а! — глухо простонал Рома, позволяя своим рукам соскользнуть на мою спину.

Он вжал меня в свое твердое тело до хруста костей, и у меня было такое ощущение, словно отхлынула долгая и монотонная боль. Та которую чувствуешь только когда она вдруг исчезает.

— О, твою же ж мать! — раздался шокированный голос Ольги, и нас отбросило друг от друга. — Э-э-э… М-м-м… знаете, ребята, если вам нужно побыть наедине, то я могу уйти.

Я отвернулась, задыхаясь от стыда и не в силах даже вдохнуть.

— Оля, пожалуйста! — хрипло попросил Рома. — Это не то, что ты думаешь!

— Черт, вы целовались в засос и выглядели так, будто готовы проглотить друг друга живьем! Что по-твоему я должна подумать? Что на вас нахлынул приступ ностальгии, и вы бросились в объятья друг друга, рыдая от силы воспоминаний? Лизка, а как же твой муж?

— Оля, не лезь на хрен туда, куда не нужно! — раздраженно выкрикнул Рома.

— Рома, уйди, пожалуйста! — мой голос звучал глухо и болезненно.

— Лиза, не гони меня. Нам нужно все решить… — шагнул ко мне Рома.

Я шарахнулась от него, сбивая стул и задыхаясь от стыда.

— Я все уже давно решила! Уходи ты, ради Бога! Прекрати издеваться надо мной!

Лицо Ромы окаменело. Он сжал кулаки и вытянул наряженные руки вдоль тела, прожигая меня бешеным взглядом.

— Хорошо, Лизонька, я уйду. Решишь что тебе на самом деле нужно — позвони! — и он оставляет на столе визитку.

Я не смотрю на него и только слышу, как захлопывается входная дверь. Ноги подгибаются, и я соскальзываю на пол кухни. Через минуту с бутылкой в руке рядом садиться Ольга.

— Блин, Лизка, как тебя так угораздило! — говорит она и подает мне бутылку.

В её голосе нет и тени осуждения, только настоящее, неподдельное сочувствие.

— Не знаю, Оль. Просто наваждение какое-то, — я делаю глоток, и жидкость обжигает горло, дыхание перехватывает.

— Блин, откуда это? У нас же вроде вино было! — хриплю я.

— Это у вас вино. А у меня коньячок с собой. Не хочу я вашим вином кишки полоскать, — и Ольга, забрав у меня бутылку, делает большой глоток, передергивается и крякает.