Галина Чередий - Эволюция любви [СИ]

— Даааа!!! О господи боже!! Даа! — рычал он толкая себя все глубже в моё тело.

Его вторая рука обхватила меня под грудь и Рома рывком поднял меня и впечатал в свое натянутое как пружина тело. Я оказалась обездвижена, удерживаемая его сильными руками, а зубы Рома впились в кожу на моем затылке. Я не могла пошевелиться и только впитывала мощные движения его бедер и его плоти раз за разом пронзающей меня, посылая по телу разрушительные волны чистейшего экстаза. Мои руки впились в его бедра, ловя сводящие с ума ритмичные сокращения его гладких мышц под моими пальцами. Стоны и рычание Ромы проходили вибрацией через мой затылок вниз, сталкиваясь на пол пути с отзвуком его жестких вторжений в моё лоно и закручивая в моей груди дикий смерч. Каждая моя клетка наполнилась им до краев и когда этого стало слишком много что бы оставаться внутри меня мое тело дернулось и окаменело от неимоверного напряжения. Внутренние мышцы сжали Рому внутри делая ощущения от каждого его движения еще острее. Почувствовав это Рома оторвал мою руку от своего берда и накрыл нашими сцепленными ладонями место нашего соединения. Под своими пальцами я ощутила его сжавшиеся в преддверии оргазма яйца и гладкую каменную твердость врывающегося в меня члена покрытые моей влагой и общим потом. И это окончательно сорвало мне крышу. Я кричала и билась жестко удерживаемая тисками Роминого мощного тела, а он продолжал отчаянно долбиться в моё тело прорываясь через бурю моего оргазма. И едва схлынула моя первая волна он последовал за мной и его победный хриплый крик доминирующего самца должен был наверняка разбудить весь этаж. Он врезался в моё тело последний раз так мощно и глубоко что я снова закричала от этого ощущения. Его член дергался внутри, изливаясь казалось бесконечно долго и продлевая мои собственные безумные ощущения, переводя их на совершенно новый уровень. Когда впитывать в себя такое откровенное наслаждение тобой партнера ничуть не менее приятно чем получать его самой.

Глухо застонав Рома повалился на постель увлекая меня за собой и переворачиваясь на бок, при этом продолжая держать нас накрепко соединенными, словно боясь потерять хоть малейший отзвук наших ощущений.

Я лежала окутанная его телом. Он был вокруг меня и все еще во мне и вместе с угасающим дыханием чувствовала как нечто новое наполняет моё тело. Так словно острое наслаждение от близости физической медленно превращается в близость душевную. Моё остывающее тело словно втягивало Рому через все свои поры, позволяя ему проникнуть в мою кровь и пробежав по моим артериям осесть в моем сердце. Так глубоко что теперь его не выцарапать, не выжечь оттуда. Лежа прижатой к его телу и слушая его дыхание я понимала что пропадаю, тону в водовороте безвозвратно. И ничто на свете уже не спасет меня от смертельной боли если окажется что в его сердце нет уголка для меня.

— Люблю тебя, Ромашка моя. — прошептал Рома мне в волосы. Люблю так что невыносимо больно внутри.

Роман.

После двух мучительно тянувшихся месяцев поисков прямо сейчас моя Ромашка лежит опять крепко прижатой к моему телу, притихшая и молчаливая.

Я чувствовал вину за то что набросился на неё как взбесившийся похотливый зверь. Но в тот момент когда она снова оказалась в моих руках мой мозг взорвался и дикое вожделение скрутило меня так жестко что соображать я уже не мог. Самое ужасное что реши она в тот момент остановить меня и кричи во все горло «Нет!» я не смог бы уже остановиться. Это была лавина что подмяла меня. Она постепенно копилась все время пока я искал её мучаясь от ревности и беспокойства. Она росла когда я пришел в клуб на концерт этой долбанной группы, с которой она колесила по стране. Я там не смог увидеть её даже мельком. Но вернувшись в гостиницу раньше них я за щедрое вознаграждение конечно узнал в каком номере она живет и что сегодня у них заказан столик в ресторане.

Екатерина нарисовалась там совершенно неожиданно. Я и забыл совсем в какой город я отправил её общаться с партнерами, потому как совершенно забросил дела.

Но когда Лиза вошла в зал ресторана беззаботно улыбаясь этим татуированным раздолбаям с дикими прическами и одетыми в едва висящие на бедрах джинсы и какие то невообразимые футболки моя личная лавина угрожающе покачнулась достигая критической массы.

Они явно веселились, пререкаясь за столом и один из говнюков всячески выделывался пытаясь стянуть все внимание на себя. Во мне стало расти дикое желание подойти и ткнуть в тарелку его смазливой рожей. Лиза сосредоточила все свое внимание на этом засранце и я уже люто ненавидел его за это. Но второй оказался внимательней и поймал мой видимо горящий жаждой убийства взгляд направленный на парочку и что то сказал Лизе. Она порывисто обернулась все еще храня на своих губах отсвет улыбки. И когда она увидела меня этот отсвет погас и лицо моей Ромашки помрачнело. И это было больнее чем получить удар ножом в сердце. Она не рада мне. Она улыбалась этому расписному говнюку обвешанному как новогодняя елка железками, а при виде меня погасла как свечка на резком ветру. Моё тело рванулось к ней раньше чем мозг приказал убираться оттуда на хрен. Я не нужен ей, это очевидно написано на её лице огромными горящими буквами.

Единственные в мире, любимые зелёные глаза не вспыхнули радостью, а смотрели настороженно, явно ожидая какого то косяка с моей стороны. И именно эта настороженность чуть охладила мою пылающею голову и позволила сдержаться и не разбить без разговоров лицо наглого юнца.

Но когда он посмел положить свою лапу на её плечо я стал смотреть на окружающее как сквозь красную пелену. В этот момент мне так захотелось обидеть Лизу, сказать или сделать хоть что то что доставить хоть маленькую толику той боли от которой задыхался сам. Она не хотела меня. Ни в свою постель, ни в свою жизнь. Гнала меня, желая остаться с этим мальчишкой. Моя жестокая Ромашка опять выбирала не меня. Даже не помню как ушёл. Очнулся в лифте когда почувствовал руку Кати на своём члене. Она терлась об меня и боролась с молнией на моей ширинке. Я откинулся на стенку лифта и поднял глаза к потолку позволяя ей продолжить. Но стоило только жадным прохладным пальцам проскользнуть под мои боксеры и обхватить вялый член, как меня буквально ледяной водой окатило от неправильности происходящего. Я ведь уже поступил так однажды. В гневе на Лизу я отступился и стал гасить свой гнев и неуёмную жажду по ней одной в множестве других. И к чему это меня привело кроме полной атрофии чувств и бесконечного бега по кругу? Чем быстрее и дальше от неё, тем ближе и невыносимей опять к ней. Без неё мне не жить нормально, вообще никак. Поэтому я пойду и узнаю почему опять не я. Посмотрю в глаза её и её молодому любовнику и может узнаю что же во мне на хрен не так.