Галина Чередий - Эволюция любви [СИ]

Колька скидывает девицу с колен и нетвердой походкой догоняет меня.

— Ромик, да что за на хрен? Я же для тебя старался., брат. негромко бормочет он.

— Не стоило, брат. Я дешевыми шлюхами никогда не интересовался, ты же знаешь.

— Да нормальные девчонки. Какая на хрен разница, дешевые, дорогие, все они в темноте одинаковы. Тебе, мать твою, расслабиться нужно. Я же не слепой. Ты за все это время что я у тебя ни разу ни с кем не спал. И ходишь с каждым днем все мрачнее и злее. Твои подчиненные уже бояться к тебе на глаза попадаться. Только и разговоров о том что с тобой твориться.

— Они чем обсуждать личную жизнь руководства лучше бы работали усердней. А то одни, млять, сплетники что мужики, что бабы.

— Рома, я серьезно. Тебе расслабиться нужно. Трахнуться так что бы мозги прочистило. Хочешь Томочку эту бери, она ртом такие вещи вытворяет..

— Коль, я же сказал не интересует. У меня есть женщина. Одна и никто другой мне не нужен.

— Ну и где же эту твою женщину носит? Ты ж так скоро от сперматоксикоза помрешь!

— Это совершенно не твоё дело. Развлекайся. а потом выпроваживай этих девиц отсюда. И я очень надеюсь что в следующий раз ты их пригласишь уже к себе. Задолбали если честно. я стараюсь говорить спокойно, но под конец все же срываюсь на рык.

— Ладно, ладно, — примирительно говорит Колька. — Ты только не хипишуй! Не нужны девочки, так не нужны. Хотя не понимаю я тебя. Ну вот кто этой твоей бабе расскажет, чем ты тут занимался? Чего себе отказывать-то в маленьких радостях?

— Отвали.

Я ухожу в спальню и быстро раздеваюсь. Дверь в душ закрываю на щеколду. С Кольки станется прислать кого-нибудь из этих девиц испытать меня на «прочность». А желания прикасаться к этим дамам даже для того, что бы из ванной выставить, у меня нет. Долго стою под душем, пытаясь расслабить тело и успокоить нервы. Когда уже вытираюсь слышу дверной звонок. Что, неужели им коньяка не хватило и кто-то в магазин сгонял? Или соседи возмутиться зашли?

Одеваю домашние штаны прямо на голое тело и вытирая голову выхожу в коридор.

— Кто то приходил? — кричу на кухню.

— Томка говорит, какая-то баба.

Почему то все неприятно напрягается внутри и я быстро спускаюсь на кухню.

— Какая еще баба? спрашиваю у брата.

— Да хрен её знает. Я вон просил Томочку сгонять к двери. Детка, кто там приходил? — мутный взгляд брата поворачивается к девице.

— Да какая-то телка. Спросила Романа. Я сказала, что ты в душе. Она посмотрела на меня странно, развернулась и ушла.

— Как она выглядела? — я ощущаю, как холодные жесткие пальцы паники сжимают моё горло.

— Да обычно выглядела. Тощая. Глаза здоровые, зеленые. А еще у неё чемодан был.

Последние слова летят уже мне в спину. Как есть в одних штанах и босой я вылетаю из квартиры и мечусь по двору пытаясь разглядеть одинокую женскую фигуру. Я не чувствую ни льда под ногами, ни пронизывающего ветра. Только слышу оглушающий набат в ушах, тот самый что звучит мне смертным приговором. Лизы нигде нет.

Я выбегаю со двора и вижу впереди у дороги одинокую фигурку женщины с большим чемоданом у ног. Она пытается поймать такси.

— Лизааа! — ору я во все горло и бегу к ней так быстро как могу.

Она оборачивается ко мне. В любимых зеленых глазах такой холод, что пробирает до самого сердца, останавливая его моментально. Затем она отворачивается и продолжает попытки остановить машину. Я бегу к ней и тут рядом с ней тормозит какой то урод. Лиза наклоняется к окну и что то говорит. Мужик выходит из машины намереваясь положить её чемодан в багажник. А моя Лиза больше даже не глядя на меня открывает переднюю дверь собираясь сесть в машину. И тут я добегаю наконец и захлопываю чертову дверь, отдернув Лизу за локоть.

— Лиза, девочка моя родная, остановись ты ради Бога! — кричу ей.

— Зачем? — Лиза пытается изобразить безразличие и спокойствие.

Но я вижу как напряжено её тело, как сжаты кулаки как будто она хочет мне двинуть, как дрожат губы в попытке скрыть волнение и злость.

— Что сейчас станешь мне говорить что я что то не так поняла? Типа эта твоя дальняя родственница была, из деревни. Приехала, а переночевать негде! — последнее Лиза уже почти кричит.

— Нет, я тебе врать не собираюсь. Женщины в моей квартире шлюхи, — честно говорю я.

Лиза неожиданно толкает меня в голую грудь изо всех сил.

— Урод! Пошел ты на хрен Рома! Мог бы хоть попытаться соврать! к- ричит она срывающимся голосом.

— Девушка мы едем? — спрашивает водила, с интересом наблюдая за нами.

— Да! — рявкает ему Лиза.

— Нет! — не уступаю я ей в решимости. Мужик поставь её чемодан и вали отсюда!

— Да с какой стати ты распоряжаешься! — возмущенно вопит Лиза. Чего ты выперся вообще сюда!

Она окидывает меня наконец взглядом с ног до головы.

— Ты совсем больной? Ты же почти голый, босой, да еще и голова мокрая! Рома ты псих?

— Пока нет, но если ты и дальше будешь тут препираться со мной, то стану и больным и психом в одном флаконе. А мучатся потом со мной тебе!

— Это почему же?

— Это потому, что ты осознаешь, как ошиблась на мой счет и тебя загрызет раскаяние.

— Меня? Раскаинье? Твоя наглость не имеет границ, Ромочка! Я приезжаю к тебе и застаю в твоем доме шлюх, ты сам в душе после того как с ними кувыркался намываешься и меня еще и должно раскаинье посетить? Хотя ты прав. Я очень раскаиваюсь что когда либо позволила такому козлу и кобелю себя коснуться! — она кричит и снова бьет меня в груди кулачками.

Я понял что дальнейшее препирательство прямо сейчас бессмысленно, да и околею я совсем скоро. Поэтому просто взвалил завизжавшую Лизу на плечо и прихватив чемодан зашагал домой.

— ЭЙ, мужик, ты чего? — крикнул обеспокоенный таксист.

— Не заморачивайся, у нас такое с женой постоянно. Нам нравятся такие игры ответил я и подмигнул, не обращая внимание на град ударов и попытки вывернуться. — Ай, дорогая, это было жестко! Она потом в постели просто тигрица. Ну ты меня понимаешь!

Мужик хмыкнул и сел в свою машину.

— Какая я тебе жена! — орала Лиза и колошматила меня по спине кулаками и пыталась лягнуть.

Нести и её и чемодан было чертовски неудобно. Поэтому едва войдя во двор я бросил долбанный чемодан и прибавил шаг. Буквально влетев в квартиру, швырнул мою Ромашку на диван в гостиной под удивленными взглядами брата и девиц.

— Ты охренел вообще, Соринов! — заорала она, едва ощутив под собой неподвижную опору.

Она тут же вскочила как будто у нее пружина в попке.

— Нет, Ромашка моя я не охренел пока! Я просто доставил тебя в место более подходящее для нормального диалога. А то знаешь ли я не снежный человек и не северный олень! Если себе член с яйцами отморожу, то тебе точно буду и на хрен не нужен, уж прости за каламбур!