Bafometka - Ненависть [СИ]

Внезапно он подумал о рыжеволосой официантке, к которой подошла Минако на дне рождении. Кажется, её звали Нару Осако.

«Это то, что нужно! — подумал Кунцит, чувствуя, что напряжение спадает. — Самое оно!»

Быть может, Минако устала, стресс спровоцировал галлюцинацию и вслед за Нару к ней домой явится Мессия Тьмы с Пикачу в обнимку? Но её бывшая лучшая подруга оказалась реальной. На ней были светлые джинсы, немного забрызганные грязью, зелёный пиджак, потрёпанные кеды и розовый шарф. Мутные, словно бутылочное стекло глаза смотрели на Минако испуганно. И куда только подевалась уверенная в себе принцесса, предпочитавшая шпильки и женственные платья? Выглядела Нару объективно хуже, чем на приёме в честь дня рождения господина Металлии.

— Ты? — недоверчиво выдохнула Минако, разглядывая бледное лицо бывшей подруги и её нездоровый румянец. — Боже… Что с тобой такое?

— Мина! — с оглушительными рыданиями Нару бросилась Минако на шею, обдавая её облаком резких удушливых духов. — О, Мина! Это просто ужасно! Я так рада, что нашла тебя!

— Погоди, не тараторь, — сказала Минако, выворачиваясь из объятий. — Что случилось? Почему ты здесь?

— Это просто ужасно… — всхлипнула Нару, вытирая слёзы.

— Ладно, проходи, — вздохнула Минако, пропуская её внутрь. — Пойдём в гостиную, там и расскажешь…

Нару просияла. Пока они шли по коридору, её жадный ищущий взгляд впитывал детали обстановки: дорогую мебель, антиквариат, великолепный дизайн квартиры и красное стильное платье, в которое была одета Минако.

— Ну, рассказывай, зачем ты пришла и как узнала мой адрес?

— Твой адрес мне дали в агентстве по трудоустройству… Там сказали, что вам с Ятеном требуется няня и помощник по уборке…

— Да, действительно, — осторожно сказала Минако. — Но ты же ничего не смыслишь в маленьких детях, да и готовить совсем не умеешь. Или что-то изменилось за последние полтора года? — прищурилась она, чувствуя подступающее раздражение.

Бывшая лучшая подруга вздохнула.

— Я могла бы заниматься уборкой…

— Х-м-м…

— Ладно! — Нару снова вздохнула и опустила глаза. — Я знаю, что не имею никакого морального права приходить к тебе и что-то просить… Но… но мне правда очень нужна работа… Я была очень сильно не права по отношению к тебе…

— Что, все ещё хочешь спустить меня с лестницы? — фыркнула Минако. — Ты ведь мне обещала это, когда уходила к Умино!

— Слушай, Мина, перестань. — Нару поправила чёлку. — Если я и была виновата перед тобой, то получила за это сполна… Этот Умино оказался настоящим уродом. Если бы ты только знала, какими отвратительными вещами мне приходилось с ним заниматься! И это учитывая, что у него практически не стоял… И из-за этого он срывал злость на мне… Однажды Умино пригласил друзей и заставил… — её голос дрогнул. — В общем после всего он назвал меня шлюхой и выгнал на улицу… Мне пришлось начинать заново… И вроде бы начало получаться… Я нашла работу… Но две недели назад меня уволили из-за пролитого шампанского на платье Оливии Какю без каких-либо рекомендаций. И всё бы ничего, но эта стерва решила отомстить по полной. В агентстве мне сказали, что мою фамилию внесли в чёрный список и теперь мне не найти приличную работу… А скоро платить за аренду комнаты… Если ты мне не поможешь… я… не знаю… Мне правда очень нужна работа. Любая.

Минако закусила губу. Её злость и обида на Нару моментально испарились. Да и злилась ли она на неё когда-нибудь по-настоящему? Особенно, когда прошло столько времени. Да, она, Минако, тоже прошла нелёгкий путь и если бы не её друзья и госпожа Циркония, чтобы с ней и Рэном сейчас стало? Минако долго молчала. Её взгляд был сфокусирован на огромном от пола до потолка окне, за которым открывался потрясающий вид на Токио.

— Хорошо, я попробую тебе помочь… Но мне нужно обсудить всё с Ятеном…

Нару просияла. Они поболтали ещё немного, а когда Минако закрыла за ней дверь, отправилась на поиски мужа.

Войдя в студию, Минако увидела, что Ятен играл на гитаре, а Рэн, сидевший на полу в куче подушек, внимательно слушал мелодию и улыбался.

— У тебя определённо есть слух, Чупакабра, — усмехнулся молодой человек, обращаясь к малышу, перебирая струны гитары.

Музыка, выходившая из-под его длинных пальцев, была чарующей и волшебной, словно едва занявшийся рассвет или постепенно надвигавшееся суморочье.

— Очень красиво, — похвалила Минако мелодию. — Что это?

— Equinox [15]… Равноденствие. Я недавно её написал. Но слов не могу подобрать, — ответил Ятен.

— Мне кажется они тут лишние, — сказала девушка. — А вот пение буддийских монахов в конце композиции было бы очень в тему…

Зелёные глаза Ятена потрясённо расширились.

— То есть… — начал он и осёкся.

Молодой человек подошёл к компьютеру и загрузил трек Equinox, а затем отыскал на youtube ролик с пением монахов. Прослушав их исполнение, он задумчиво закусил губу.

— А в этом что-то есть… — пробормотал Ятен, глядя на экран компьютера. — Довольно необычное сочетание… только надо ещё поэкспериментировать с пением монахов… Неплохая идея, кстати. У тебя определённо есть музыкальное чутье, детка…

Минако зарделась от его похвалы.

— Спасибо…

Он обернулся и посмотрел на нее.

— Ты что-то хотела?

— Да… я… в общем ко мне тут пришла старая знакомая…

— Я знаю. Слышал ваш разговор. И мой ответ «нет».

— Но почему? — удивилась Минако.

— Потому что мне эта девка совсем не нравится. Она однажды кинула тебя. Ты считаешь это разумным помогать ей теперь? — его голос дрогнул от подступившего раздражения, а глаза лихорадочно сверкнули.

— Да, Нару поступила подло… — ответила она тихо.

— В таком случае я совершенно не понимаю, почему ты впрягаешься за неё!

— Я и сама не знаю… Я чувствую себя связанной с ней, несмотря на то, что наши дороги разошлись. Нару была единственной, кто дружил со мной в школе. Мне было очень одиноко тогда…

Движением руки Ятен заставил её замолчать.

— Какое значение имеет то, что было когда-то между вами? — сказал молодой человек. — Однажды сделанное добро в прошлом не может стереть зло настоящего. И наоборот. Жизнь не терпит слабости. За это обычно платят двойную цену.

— Речь идёт не о слабости, а о прощении. Нару глубоко раскаивается в том, как она поступила…

Ятен закатил глаза.

— Господи, с таким альтруизмом тебе бы проповеди в церкви читать!

— А если я не могу чувствовать по-другому?! — возмутилась Минако. — Неужели это так плохо прощать? Я знаю, что такое ненависть. И знаешь что? Я больше не хочу это испытывать. Я хочу двигаться дальше! Ненависть порождает ненависть в ответ. Если только собственная жизнь будет значить для тебя всё, а чужая ничто, то это никогда не кончится…