Кристина Амарант - Будь моей парой [СИ]

Подавив желание содрать с себя кружевное недоразумение, она резко схватила платье и нырнула в него, путаясь в проемах для рукавов и горловине.

— Дай помогу, — демон поправил ткань, потянул подол вниз, расправляя складки, и принялся медленно застегивать пуговички на спине. — Что случилось, детка?

— Ничего, — ровно и безэмоционально ответила девушка.

В принципе, правда. Ничего не случилось. Просто до Дженни все доходит с опозданием, вот и свою роль в жизни Раума она осознала только сейчас.

Он ущипнул ее за сосок.

— Не ври мне, Дженни-лгунья. Что, не понравился мой подарок?

Ладно, он сам хотел.

— Не понравился, — выплюнула Дженни. — Я в нем выгляжу, как дешевая шлюха.

Глаза Раума недовольно сузились.

— Не дешевая, — протянул он. — Очень-очень недешевая.

Стало трудно дышать от неожиданной острой боли в груди. Дженни вдруг осознала, что все это время наивно надеялась. На что? Что она для демона что-то большее, чем просто желанное красивое тело?

Спальня в свечах и розах, дорогой вечерний наряд и бриллианты, ласки и нежность — все это сбило ее с толку. Заставило поверить в то, чего не было и быть не могло. Глупо обольщаться, с самого начала Раум хотел обладать ею, как секс-игрушкой. Да вот незадача — игрушка оказалась с брачком. Не дает играть с собой так, как демону хочется. Но ему так даже интереснее. Раум азартен, а Дженни бросила ему вызов. Он не оставит попыток получить ее полностью. А когда добьется своего и наиграется, то выкинет, как до этого всегда выкидывал всяких Сэнди и Кэнди из своей жизни…

В принципе, он все верно сказал. Как называются женщины, которые спят с мужчинами за деньги? Правильно, проститутки. И неважно на что проститутка потратит заработанные деньги — купит хлеб или наймет адвоката, чтобы избавиться от проблем с законом. Проституткой она от этого быть не перестанет.

— Да? — от саркастичной улыбки свело губы. — Ну, это все меняет. Извини, мне надо спешить. К своим обязанностям недешевой шлюхи вернусь после лекций, если ты не возражаешь.

Дженни попятилась, задыхаясь от слез, выскочила из гардеробной, и, подобрав по дороге сумку, метнулась к двери.

Если бы она осталась, то увидела бы, как закаменело лицо мужчины. Раум проводил ее взглядом, медленно вышел из комнаты, направился к двери, соединяющей покои. При виде увядших лепестков на полу спальни и остатков вечерней трапезы демон зло рассмеялся. А потом вдруг схватил статуэтку с каминной полки и швырнул о стену, усеяв ковер сотнями крохотных стеклянных осколков.

Демон раздраженно отхлебнул кофе и развернул газету. Взгляд скользил по строкам, но мысли были далеко. Крутились неустанно вокруг одной рыжей заразы.

Ну вот чего она психанула, спрашивается? Вчера, да и сегодня тоже Раум был таким паинькой, аж самому тошно.

Одни проблемы с этими женщинами. Не зря он всегда избегал так называемых «серьезных отношений», предпочитая честный бартер. Насколько со шлюхами проще: заплатил — получил. И никаких истерик.

Эмоций, правда, тоже никаких. А секс без эмоций это… Ну, как овсянка на воде без сахара, соли и масла. Голод утолить, конечно, можно, но удовольствие сомнительное.

Раум прикрыл глаза, вспоминая пир, который подарила ему рыжая. Нетерпение — пряное, пьянящее. Смущение — чуть терпкие пикантные нотки. Возбуждение — острое, обжигающе-горячее. Доверие и нежность — воздушная сладость с легким фруктовым оттенком. Даже гнев ее был хорош — жаркий, бодрящий, несущий заряд буйной энергии.

Как быстро все это ушло, сменилось тяжелым и резким неприятием. Словно в изысканный десерт насыпали ореховой скорлупы и опилок. Нет, есть можно, и не такое есть приходилось. Но как-то не хочется…

Странно: в сексе с людьми Раума не раздражали негативные эмоции. Они даже добавляли перчинки. Строго говоря, кроме негативных эмоций из людей мало чего можно было выжать. Но Дженни…

Бесстрашная, дерзкая, искренняя и в злости, и в желаниях. Настоящая. Ее возбуждение и ее доверие, ее нежность и ее страсть оказались восхитительными. Демон попытался вспомнить получал ли он когда-либо подобное от Таси. И не смог.

Маленькая анхелос боялась его. Его злой фантазии, реакций собственного тела рядом с ним. Стыдилась — ему нравился вкус ее стыда, поэтому Раум часто принуждал девочку испытывать его, смешивая унижение с возбуждением. И потом, пройдя по его воле через наслаждение и стыд, она ненавидела Раума, и себя заодно вместе с ним.

Тогда он считал, что это отличное блюдо. Сытно, питательно, оригинально — взрывной коктейль из противоречивых эмоций. То, что доктор прописал.

А с Дженни оказалось, что все это было дрянной подделкой. Суррогатом.

Радовать рыжую было приятно. Дразнить тоже. А вот обижать — не очень. Потому что она замыкалась и злилась, становилась колючим ежиком, а божественный вкус ее эмоций начинал отдавать липкой горечью. Не лучшая приправа.

Раум поморщился, вспомнив ее реакцию на подарок. Фи, какие мы нежные! Тася вон вообще без нижнего белья три месяца ходила и не жужжала. Да, ей не нравилось, да, она считала это унизительным, но разве малышка-анхелос хоть раз возмутилась?

Мысли сами собой перекинулись на события годичной давности. В памяти всплыла миниатюрная девушка с полудетским личиком. Смущенный румянец на щеках, опущенный взгляд. Она всегда так трогательно стеснялась. Даже спустя три месяца рабства. И как же это заводило…

Интересно, практикует ли зануда Армеллин с супругой хоть что-нибудь кроме скучного ванильного секса? Будь Тася женой Раума, он бы непременно заставлял бы ее иногда ходить без трусиков на светские приемы…

Воображение нарисовало рядом с Тасей другую девушку — более рослую, статную, с гордо вскинутой головой и сердито сощуренными зелеными глазами. Хищница. Пока неопытная, совсем молоденькая, но уже умеет показывать клыки. Такая если и отправится куда-то без белья, то только когда сама того пожелает.

Раум усмехнулся. Как бы ни бесило иногда ее упрямство, именно оно делает рыжую такой заманчивой и желанной. Дженни-твердый-орешек.

Малютку-анхелос хотелось обидеть: ее беззащитность и страх будили в демоне хищника, а нежелание по доброй воле делится эмоциями толкало все дальше, за грань разумного. И да — иногда он вел себя с ней, как полная скотина. Поэтому она и выбрала кузена.

С Дженни хотелось играть. В его игры, но на ее условиях — иначе волчица просто взбрыкнет. И можно надавить в ответ, но каким-то глубинным чутьем демон ощущал, что сломать-то рыжую он может, а вот согнуть вряд ли получится.

Разные… они совсем разные, и даже эмоции у них разные на вкус. Дженни горячее, щедрее. И гораздо вкуснее.

Вот только пиршество продлится недолго.